5. Италия-Австрия
5. Италия-Австрия
В декабре 1944 года наш взвод расформировали. Мне выдали проездные документы и предписание явиться в штаб Казачьего Стана в городе Толмеццо (Северная Италия), куда я и прибыл самостоятельно. После формальностей был направлен в юнкерское училище, расположенное в селении Вилла Сантина. В возрасте 17-ти лет я стал юнкером Юнкерского училища Казачьего Стана. Наряду с другими дисциплинами, мы изучали и двигатели внутреннего сгорания с преподавателем H.H. Красновым-младшим. Он был внучатым племянником генерала П. Н. Краснова — бывшего атамана ВВД и известного писателя. После большевистских застенков и лагерей ему, единственному из клана Красновых, удалось выжить и вырваться в свободный мир и написать книгу воспоминаний «Незабываемое. 1945–1956».
Юнкера были вооружены немецкими карабинами, но в боевых действиях против итальянских партизан почти не участвовали. Однажды училище подняли по тревоге, и мы пешим порядком направились в горы. Не встретив партизан, дошли до какого-то тупика, где начинался тоннель малого сечения, примерно метр на метр. В разведку включили меня. Прошли, а точнее полупроползли метров сто и оказались на совершенно ровной площадке. Кругом были горы, а слева в трехстах метрах совершенно отвесная скала, к которой вела пешеходная дорожка.
После нашего доклада все училище возвратилось, и к вечеру мы были в казармах. Это было в конце марта 1945 года.
В первых числах мая перед строем был объявлен приказ о передислокации через горный перевал в Австрию. Сложно описать этот переход. Неширокая, но хорошо обустроенная дорога была забита повозками и массой людей. Перешли узкий мост, соединявший две стороны, узкого, но очень глубокого ущелья. Внизу виднелся еще один полуразрушенный мост. Говорили, что по нему переходил Альпы A.B. Суворов и, якобы, назывался он «Чертов мост». По-итальянски «Диаволе понте». Так ли это — утверждать не берусь.
Вероятно, 5-го мая мы перешли по мосту реку Драву и остановились на площади города Обердраубурга под огромным столетним дубом. На второй день нам выдали сухой паек, состоящий из английских консервов и прелых галет вместо хлеба, а училище расположили в каком-то пустующем здании. Вскоре сдали оружие, но жизнь в училище шла своим чередом: занимались строевой подготовкой, выходили за город и, расположившись на полянке, проводили теоретические занятия. Весна. На душе спокойно. Пошли разговоры, что англичане отправят нас в Африку в специальные отряды.
Недели через три пошли слухи, что нас всех отправят в Советский Союз. Вечером пришел хуторец Сергей Данилов и предложил: «Коля, завтра англичане нас будут выдавать для отправки в Советский Союз. Пошли со мной. Здесь недалеко швейцарская граница. Перейдем ее и останемся». Но жуткая ностальгия по родным местам настолько глубоко сидела в душе, что я отказался. Надоели горы, манила степь.
На следующий день прибыли английские солдаты и объявили, чтобы мы грузились в автомашины для отправки на Родину. Поднялся шум, гвалт: «Стреляйте здесь, а грузиться в машины не будем!» Но, как говорят, сила солому ломит. Погрузили в автомашины, кого силой, а кто и сам залез в кузов, как я. Привезли на полустанок и погрузили в товарные вагоны. Когда поезд тронулся, все начали уничтожать фотографии, дневники, письма, солдатские книжки и т. п. Стоял прекрасный летний день. Двери в вагонах были открыты. Охрана только снаружи. Кое-кто выпрыгнул на ходу.