ГЛАВА VII, из коей явствует, что одно из величайших благ, каких только можно добиться для государства, – это дать каждому ровно такое занятие, к какому он пригоден

ГЛАВА VII,

из коей явствует, что одно из величайших благ, каких только можно добиться для государства, – это дать каждому ровно такое занятие, к какому он пригоден

Из-за бездарности лиц, занимающих главные должности и выполняющих наиважнейшие поручения, на государства обрушиваются неисчислимые беды, поэтому государь и те, кто привлечён к делам управления, должны самым тщательным образом следить за тем, чтобы на каждого человека возлагались исключительно такие обязанности, к выполнению коих он пригоден.

Даже самые прозорливые иногда пребывают в совершенном неведении относительно того, что касается их самих, а поскольку мало существует людей, готовых установить для себя границы, сообразуясь с велениями разума, то те, кто пользуется доверием государя, всегда полагают себя достойными чинов любого рода и, исходя из этой ложной посылки, всеми силами стремятся их заполучить.

Однако не подлежит сомнению, что человек, способный сослужить хорошую службу обществу в одном качестве, способен также навредить ему в другом.

Мне приходилось видеть в своё время, как из-за неправильных назначений происходили настолько невообразимые неприятности, что я не могу не высказаться по этому поводу, дабы предотвратить появление оных впредь.

Если учесть, что врачи не допускают проведения испытаний новых лекарств на людях важных, то легко понять, сколь опасно ставить на главные посты в государстве людей неопытных, тем самым давая возможность подмастерьям пробовать свои силы в делах, где требуется вмешательство мастеров и высшее искусство.

Подобная практика ведёт к верной гибели государства, ибо является настоящим источником всяческого хаоса.

Человек, ошибочно назначенный послом для заключения важного договора, может по неведению причинить значительный вред.

Полководец, непригодный для своего поста, может подвергнуть ненужному риску судьбу повелителя и благополучие государства.

Комендант важной крепости, лишённый качеств, необходимых для этой должности, может в одночасье настолько близко подвести целое государство к краю гибели, что и столетия потом не хватит для исправления его просчётов.

И напротив, осмелюсь заявить, если бы все те, кто занимает государственные должности, были их достойны, то государства не только были бы избавлены от многих превратностей, которые нередко тревожат их покой, но и наслаждались бы несказанным благоденствием.

Мне прекрасно известно, что весьма нелегко встретить людей, обладающих всеми качествами, необходимыми для исполнения должностей, на которые их назначают, но нужно, чтобы они имели, по крайней мере, главные из этих качеств, и раз уж нельзя найти идеально подходящих людей, то немалое счастье, если будут выбраны лучшие из тех, что предлагает наш бесплодный век.

Ежели маска, которой большинство людей прикрывают своё лицо, и ухищрения, которыми они, как правило, пользуются, чтобы предстать в ином свете и скрыть свои пороки, позволяют им оставаться непознанными до такой степени, что, утвердившись на высоких постах, они окажутся столь же испорченны, сколь считались добродетельны, когда их назначали, то следует тотчас же исправить сей промах, ибо если можно со снисхождением отнестись к лёгким проявлениям бездарности, то терпеть дурные наклонности нельзя ни в коем случае, поскольку они причиняют слишком большой вред государствам, чтобы сносить их ради чьих-то частных интересов.

Именно в этот момент надлежит откровенно напомнить королям о том, какую ответственность они несут перед Господом, когда из одного благоволения раздают важные должности и чины, занимать которые люди посредственные могут лишь в ущерб государству.

Теперь надобно разъяснить, что, не осуждая вообще личные привязанности, вызванные сугубо естественным влечением, которое заставляет отдавать предпочтение одному человеку перед другим, нельзя тем не менее найти извинения государям, заходящим так далеко, чтобы возвести тех, к кому они питают подобные чувства, на должности, при исполнении коих эти люди приносят, по-видимому, столько же вреда государству, сколько получают выгоды для самих себя.

Те, кто имеет счастье быть в милости у государя в силу его благосклонности, имеют и право извлекать выгоды из своего положения, пусть даже у них нет качеств, благодаря коим они могли бы оные заслужить, и общество может высказывать справедливые жалобы по этому поводу лишь в том случае, если эти люди проявят неумеренность.

Однако государя не ждёт ничего хорошего, когда лицо, отмеченное наибольшими достоинствами, не пользуется его наибольшим расположением, и никогда государства не будут в худшем состоянии, чем когда склонность государя к некоторым лицам не даёт ему разглядеть заслуги тех, кто более всех полезен обществу.

Аллегорическое изображение Альфонса Луи дю Плесси де Ришельё (1582 – 1653), кардинала Лионского, старшего брата кардинала Ришельё

К. Гуаран, ок. 1638

Колесница движется по реке Соне мимо стоящего на берегу лионского собора Св. Иоанна. Тритоны, дующие в рог, держат в руках щиты с изображением герба кардинала Лионского.

В таком случае ни уважение к монарху, ни питаемая к нему любовь, ни надежда на вознаграждение более не воодушевляют добродетель. Напротив, человек остаётся безразличным и к хорошему, и к плохому, и зависть, ревность и досада заставляют всех с пренебрежением относиться к своему долгу, ибо никто не рассчитывает, что как-то выиграет в случае его исполнения.

Государь, желающий добиться любви своих подданных, должен отдать основные чины и первейшие ранги в государстве лицам, пользующимся всеобщим уважением, чтобы его выбор объяснялся достоинством назначенных.

Этих людей надо искать по всему государству, а не брать назойливых ходатаев и не вытаскивать из толпы, теснящейся у двери королевского кабинета или в приёмной фаворитов.

Если личное отношение не будет влиять на отбор соискателей, а единственным основанием для отбора станут их достоинства, то государство получит хороших слуг, а государь к тому же избежит неблагодарности со стороны некоторых людей, которые часто проявляют тем меньшую признательность за оказанные им благодеяния, чем менее оных заслуживают, ибо известно, что качества, делающие человека достойным милости, пробуждают в нём и способность, и желание быть благодарным.

Многие испытывают добрые чувства в тот момент, когда им делают какое-то одолжение, но по природе своей столь непостоянны, что немного спустя уже с лёгкостью забывают о том, чем обязаны другим, поскольку интересуются только собственной особой. Подобно пламени, превращающему в огонь всё вокруг себя, они переносят внимание на государственные интересы лишь для того, чтобы повернуть их себе на пользу, и одинаково презирают как своих благодетелей, так и государства, где получают блага.

Личная склонность в некоторых случаях может иметь невинный характер, но государство, где трон этого ложного идола возвышен сверх всяких разумных пределов, оказывается в неважном положении.

Достоинства должны всегда перевешивать, и когда справедливость на одной чаше весов, то личное расположение не может её перетянуть, чтобы при этом не совершилась несправедливость.

Фавориты опасны ещё и тем, что редко люди, вознесённые по счастливой случайности, прибегают к доводам разума, а поскольку разум не благоприятствует их намерениям, то обычно он оказывается полностью бессилен остановить исполнение планов, идущих во вред государству.

Сказать по правде, я не вижу ничего, что могло бы погубить самое процветающее королевство на свете вернее, чем аппетит подобных людей или сумасбродство женщины, когда государь ею одержим.

Смело делаю это заявление, ибо излечить подобные недуги способны лишь такие лекарства, как время и случай, которые столь часто допускают гибель больных, оставляя их безо всякой помощи, что должны считаться наихудшими докторами на свете.

Как даже самый яркий свет не помогает слепому хотя бы смутно различить свой путь, так нет никакого луча, способного открыть глаза государю, когда их застит ему личная склонность и страсть.

Тот, у кого завязаны глаза, сумеет сделать правильный выбор разве что случайно, а посему раз благо государства требует производить оный всегда разумно, то оно велит также не допускать, чтобы государи подпадали под влияние лиц, лишающих их света, необходимого для рассмотрения предметов, представленных их глазам.

Когда сердце государя находится в подобном плену, почти бесполезно работать на совесть, потому что ухищрения тех, кто владеет его чувствами, бросают тень на самые чистые поступки, а наиболее выдающиеся услуги изображают как прегрешения.

Многие государи погубили себя тем, что личные пристрастия ставили выше государственных интересов.

На некоторых подобные несчастья обрушились из-за их неуёмного увлечения женским полом.

Иных же похожие беды постигли по причине обычной слепой привязанности к фаворитам, ибо эти правители так старались устроить их судьбу, что привели к краху свою собственную.

Были и другие государи, которые, ни к чему не испытывая естественного влечения, постоянно совершали такие неистовства в угоду некоторым людям, что те становились причиной гибели самих этих государей.

Данное утверждение может удивить, однако оно столь же истинно, сколь понятно, и если учесть, что подобные неистовства суть болезни тех, кто им подвержен, и что причиной лихорадки является порча влаги в организме, то можно сказать о подобных сильнейших привязанностях, что они основаны больше на слабости того, в ком зарождаются, нежели на достоинствах тех, по отношению к кому эти чувства проявляются и кто получает от них выгоду.

Такие недуги несут с собой обыкновенно и лекарство, ибо, будучи сильны, не бывают продолжительны, но когда продолжаются, то часто приводят, подобно лихорадкам такого рода, к смерти больного или наносят вред его здоровью, которое затем трудно восстановить.

Самые мудрые государи избегали этих разнообразных недугов, столь хорошо справляясь со своими чувствами, что их единственным вождём был разум.

А многие исцелились от них, убедившись на своём горьком опыте, что в противном случае их гибель оказалась бы неизбежной.

Возвращаясь же к самому предмету настоящей главы, в которой стояла цель разъяснить, насколько важно распознавать самых способных к службе, закончу её, заявив, что поскольку именно корысть обычно заставляет людей предаваться злоупотреблениям на порученных им должностях, то лица духовного звания часто предпочтительнее многих других, когда речь идёт о высоких чинах – не потому, что они менее склонны к корысти, но потому, что у них меньше интересов по сравнению с другими людьми, ибо, не имея ни жён, ни детей, они свободны от таких цепей, которые привязывают всего прочнее.