Паулю А. Бреннеру

Паулю А. Бреннеру

[6.3.1946]

Дорогой господин Бреннер!

Много раз я держал Ваше последнее письмо в руках, собираясь ответить Вам, но сил у меня стало так мало, что обычно мне удается только прочитать текущую почту. Много месяцев мне хочется поправить для переиздания одну из моих уже 15 лет назад распроданных книг, но книга так и лежит, сил на это уже не хватает.

Не будем беспокоиться из-за Нобелевской премии; она явилась бы слишком поздно, чтобы доставить мне удовольствие, т. е. большее удовольствие, чем тот факт, что мне всю мою жизнь почти целиком удавалось оставаться не замеченным официальными инстанциями и властями: ни государственной премии, ни почетного докторства, ничего такого; я не против того, чтобы так и остаться уж совсем незапятнанным. А ведь для Нобелевской премии важно и то, что я уже много лет назад перестал быть немецким или европейским автором, я теперь только швейцарец, и «Игра в бисер» вышла чуть ли не втайне от публики, вне Швейцарии никто об этом не знает.

Недавно у меня провел полдня епископ земли Вюртемберг Вурм, нашлось о чем поговорить. А сегодня я получил от «Книжной гильдии» «Свободный дух» Ромена Роллана, там на странице 169 упомянута единственная официальная почесть, которой я одно время гордился.

В Германии есть еще люди совершенно незамаранные, но их бесконечно мало. Надежды на то, что там «переучатся», у меня нет. Но возможность, что Германия станет опасна на долгое время, вероятно, все же исключена. Позаботятся о том, чтобы война не вымерла, теперь, пожалуй, другие нации и национализмы.

После почти года молчания я недавно опять написал несколько стихотворений, которые хочу, переписав покрасивей, послать Вам. Мое «Письмо Адели» в «Цюрхер цайтунг» Вы, наверно, читали. Больше ничего нового нет.

Сидя по полдня без дела, как всегда, с адской болью в глазах, я иногда думаю о Вас и о Ваших глазах. Juvat socios habere malorum.[3]