Я заболела острой формой малярии

Ко всем моим бедам, меня мучила малярия. Мне пришлось проходить тяжелый противомалярийный курс лечения в протозойном институте у профессора Молдавской. Чем только она меня не лечила, но все было безрезультатно. Как-то в отчаянии, она воскликнула, что мое заболевание приперло ее к стенке. Помимо официальной медицины я еще лечилась народными средствами. Но и они мне не помогали. Во время одного безуспешного сеанса лечения профессор посоветовала мне поменять климат. Надо было ехать, но куда? В это время у нас работал столяр по фамилии Биндус, ремонтировавший нам дубовый шкаф для одежды, который мы купили по дешевке. Он и посоветовал мне поехать в его родное село Новоборисовку, уже на территории России.

(О Биндусе. Мне запомнилось, что я длительное время находился в квартире вместе с Биндусом. Человек он был чужой и родители, очевидно, оставляли меня дома, в качестве сторожа. В детстве я делал всякую домашнюю работу. Так вот, Биндус дал мне урок запомнившийся мне на всю жизнь, как правильно подметать пол веником. Полы у нас, как и у многих в городе, были деревянные и крашенные. Я быстро подметал, размахивая веником и поднимал облака пыли. На это обратил внимание Биндус. Вот он и научил меня, как правильно подметать пол. Подметая, следует не отрывать веник от пола во избежания подъема пыли).

Недолго думая, я собралась и поехала туда с двумя детьми, прихватив еще и Лизу для поправки ее здоровья после больницы. В Новоборисовке я сняла очень удобную квартиру у исключительно доброй хозяйки. Дом ее стоял у проселка, а с другой стороны, за оградой из колючей проволоки, простирался заповедный лес. Еще было удобно, что у хозяйки был сын — ровесник Фимы.

Все было бы хорошо: очень хорошая квартира, дружелюбная хозяйка, очень дешевый базар, если бы не приступы малярии. Периодические приступы малярии измучивали меня окончательно.

На этот раз спасла меня от этой болезни народная медицина, перед которой пасовала самая передовая медицина, во главе с профессором в специализированном противомалярийном (протозойном) институте. Одна из соседок порекомендовала свой рецепт от этой болезни. Он состоял в следующем. Настоять на четвертинке водки (бутылочка в 250 гр.) листья сирени и полыни (полынь очень горькая трава). Затем этот настой выпить сразу, лечь в постель, хорошо укрыться и заснуть. Так как я была в безвыходном положении, то я решилась на этот рискованный эксперимент. Выпив эту адскую смесь, я тут же провалилась в долгий сон. Смесь оказалась исключительно целебной и болезнь меня оставила. Кстати, подхватила я ее в Романивке. Отдых у нас оказался замечательным и мы все, включая Лизу, стали поправляться.

Однажды мы пошли с хозяйкой на базар покупать вишни. Проходя по скотному ряду, я увидела крохотного поросенка с удивительно курносой мордочкой-пятачком. И он запал мне в душу. Я и скажи об этом хозяйке. А она в ответ: «Раз понравился, купите». На такую реакцию этой на редкость доброй женщины я не рассчитывала. Я задумалась. Материальное положение семьи у нас было очень неважным. Мы жили от получки до получки. Покупка нового пальто или пары ботинок была для нас серьезной проблемой. И если бы нам удалось выкормить свинью, а затем мясо и сало продать на базаре, это бы нам помогло материально. Но как это сделать? Это Новоборисовка, а я живу в Харькове. Я даже представить себе не могла, как это можно сделать. Опять же хозяйка говорит, что в этом нет никаких проблем. Она знает, что животных отправляют по железной дороге. Постояли немного и пошли покупать вишни, за которыми мы и пришли на базар.

(На слове поросенок я должен прервать воспоминания мамы, чтобы дать свои комментарии. Прошло чуть больше пятнадцати лет, как была ликвидирована черта оседлости. Считается, что большинство евреев в пределах этой черты были религиозными. В предыдущих маминых воспоминаниях об этом тоже говорилось. Буквально все жители Добровеличковки посещали синагогу, чтили субботу и другие традиции иудаизма, запрещающие употреблять в пищу свинину. И вдруг мама подумала купить свинку. В нашей семье не было глубоко верующих. Больше всех соблюдала еврейские традиции бабушка. Она в пятницу вечером зажигала керосиновую лампу, вместо свечей, для пейсаха ей пекли дома мацу, потому что она не продавалась в магазинах. В то время в стране была пятидневка. Это значило, что люди работали четыре дня, а на пятый отдыхали. Следовательно, суббота могла выпасть на любой день этой пятидневки и, чтобы не выйти в этот день на работу, — об этом и речи быть не могло. Так что бабушка и работала, и нарушала многие другие традиции иудаизма. Что же касается религиозности папы, то на моей памяти только он не ел свинину до определенного события, о котором я хочу рассказать. В то время свинина была самым дешевым мясом. Вот что как-то рассказала мама: «Для нашего бюджета говядина была дорогой. Я решилась на эксперимент со свининой. Из молодой свинины сделала жаркое и Аврумарну ничего не сказала. Аврумарн съел жаркое с удовольствием и даже похвалил. Тогда я и призналась ему о моем эксперименте. С тех пор он начал есть свинину»).

У одного крестьянина была хорошая, сухая вишня, насыпанная прямо на днище возка. Крестьянин предложил нам закупить всю вишню дешево, а не на ведро как тогда практиковалось. Я стояла в нерешительности, так как собиралась купить только пару ведер вишни, а не целый воз. Сомнения мои снова рассеяла эта неимоверно добрая женщина: «Купите. Дома мы снимем ворота из клуни (это большой сарай, где хранилось сено на зиму, зерно и др.) и будем вишню для вас сушить на зиму. Зимой из сушенной вишни будете варить компот. Купите и понравившегося вам поросенка (молодая свинья), которого и привезем на этой подводе».

И я решилась. Поросенка назвали Машкой. Больше всего радостей от поросенка было у детей. Они два раза в день бегали в колхоз и брали там молочную сыворотку. На этом корме поросенок рос, как на дрожжах. Что же мы делали с таким большим количеством вишни? Когда вишня немного подсохла на солнце, мы ее расстелили на чердаке дома под железной крышей. Там она прекрасно высохла. Затем мы ее промыли и оставили досушиваться под марлей. Так что я наварила и варенья и насушила довольно много вишен. В то время мы не практиковали домашнего консервирования. Это нововведение у нас появилось после войны.

Хоть и отпуск большой, но наступало 1 сентября — начало учебного года — и нам пора было возвращаться домой из этого рая. Заказала клетку для Машки и поехали со всеми вещами и, естественно, с несколькими мешочками сухой вишни, на железнодорожную станцию. Хозяйка нас провожала.