Глава 39

«Добро пожаловать в Ленинград!», – было написано большими буквами на приближающемся мосту. Вдалеке виднелись промышленные объекты. Чернели отстойники уставших поездов. А впереди красовались старинные особняки и архитектурные произведения искусств многовекового промежутка времени.

– Девочки, я здесь! – позвала их Катина школьная подруга Лена Штоум, стоявшая на перроне с цветами.

– Ой, Ленчик, какая ты красивая! – закружила подругу Катя. – Знакомься, это моя подруга детства из Горькой Балки, Роза Петрова.

– Очень приятно, – сказала, улыбаясь, Лена. – Добро пожаловать в Северную столицу! Я думаю, Ленинград вас примет. Вы знаете, этот город с живой энергетикой. Он либо принимает, либо нет. Но плохих людей выбрасывает из города точно!

Девочки шли по Московскому вокзалу и не могли поверить, что они в Ленинграде!

– Осторожно ступеньки. Катя, ты, как всегда, радуешься городу как ребенок, и все время вертишь головой по сторонам, – сказала, смеясь, Лена.

– Да, я и правда очень люблю этот город! Я так счастлива, что снова, я здесь! Я здесь буду жить, это точно, вернее очень хочу этого. Не знаю, хороший я человек или плохой, но город, похоже, меня принял. У нас с этим городом любовь с первого взгляда. Помнишь, когда мы после выпускного вечера приехали в театральный институт поступать, он открыл для нас свои объятия навсегда. Лена, я так жалею о потерянных годах, я теперь буду умнее, найду работу, устроюсь, и, все у меня будет здесь хорошо.

– Не знаю, как насчет работы. У меня муж мой Слава оканчивает Ленинградский университет. Между прочим, самый лучший университет в городе, но так и не может найти себе работу по специальности. Поэтому он пока устроился на завод работать, чтобы получить прописку. И я тоже работаю на заводе. Лимитчики мы. Без прописки здесь точно не устроишься. Только на заводе есть лимитные места для временной прописки. Рабочих не хватает на заводе. Здесь и общежитие для проживания дают.

– Ты что?! Мы же без пяти минут дипломированные специалисты, – сказала, гордо подняв голову, Катя. – Наших родителей сразу взяли на работу и дали им жилье.

– Ну, это когда было? Да и уехали они в деревню, а не в столицу! Вот если бы вы сейчас так же в деревню поехали, и у вас сразу все было бы! А в городе всегда сложнее устроиться.

– Ладно, попытаем счастье! Нам не привыкать, – сказала Роза и подтянула свой тяжелый чемодан на эскалатор.

– Роза, скажи, а, правда, метро как – то по – особенному пахнет? – спросила Катя у подруги.

– Да, интересный запах. Пахнет новой жизнью. Ты знаешь, а в Москве почему – то метро по – другому пахнет?! Мы когда туда переехали, я вообще, честно сказать, не очень этому обрадовалась. Я не люблю шумные города. Я и сейчас очень скучаю по нашей Горькой Балке.

– Потому что мы там родились, там прошло наше детство и там мы выросли и впитали эту степную пыль вместе с запахом акации и запахом ила в нашей речке, – сказала Катя. – А теперь нас вон куда занесло! В сам Ленинград!

– Да тебе и Шпаковка казалась мегаполисом, – подхватила разговор Лена Штоум. – Я всегда вспоминаю, как Катя к нам в школу в первый раз пришла. Глаза круглые: она привыкла, что у вас в селе всего три улицы. А тут районный центр, она сразу растерялась. Она ходила, и все время мне рассказывала о Горькой Балке. Мне иногда кажется, что я тоже там с вами жила, – сказала Лена, и добавила: – Осторожно! Ноги поднимайте, когда с эскалатора будете сходить!

– Ой, ой, ой, спасибо! – закричала Катя. – Я уже и забыла здесь все. Я же когда после школы приезжала в Ленинград, в метро всего несколько раз была.

– Да ты же у нас, актриса, все в библиотеках падала со стульев и в кафешках на Невском проспекте кофе с пончиками любила пить, как городская! – засмеялась Лена Штоум, вспоминая их девичьи похождения.

– Ладно вам, хватит смеяться, – сказала Катя. – Зато я осталась предана городу, не то что некоторые. Я, как тургеневская девушка, как уехала в шестнадцать лет из Ленинграда девственницей, так в двадцать один год целомудренной девушкой и вернулась! А кто – то уже и замуж выскочил, и дочек родил!

– И я тоже! – сказала Роза. – Я тоже еще девушка. Мы пока не торопимся. Вот найдем свои половинки, тогда замуж и выйдем. Я выйду замуж за американца, вот увидите!

– Роза уверена, что она выйдет замуж за американца, – сказала удивленная Катя. – Я не знаю, откуда у нее такое желание? Для меня американцы, – это инопланетяне. Я даже не знаю, как они выглядят? Учим английский язык, отдельно тренируем американское произношение, а вживую еще ни одного англичанина и американца не видели. Честно сказать, и русских парней замечаем с трудом!

– Смотрите, в девках не засидитесь! – пригрозила им пальцем Лена, как строгая мамаша. – А вообще всему свое время. Мы вот в семейном общежитии сейчас живем. Вернее, нам комнату выделили. А не было бы у нас Маши и Жени, так, может, и не дали бы ничего. Зато вам есть, где первое время перебиться.

Девочки за разговором не заметили, как подошли к общежитию, которое находилось на углу улицы. Через дорогу виднелась красавица Нева. Девочки не выдержали, бросили сумки перед общежитием и перебежали через улицу на набережную реки. Они смотрели на черные волны, которые накатывались на гранитные ограждения, и прыгали, как дети, радуясь такой красоте. Нева была очень похожа на их любимую речку Горькую Балку, только во сто раз больше и коварнее. Они восторгались мощью удара волн, круговоротом течений и широтой размаха природы. Девочки одновременно испытывали чувство неописуемого восторга и захватившего их волнения в предвкушении чего – то нового, неизведанного. Они восхищались увиденным вдалеке зеленым лесом, который поддерживал багрово – фиолетовое красивое небо!

Ботанический сад мощной стеной возвышался на противоположном берегу Невы и зазывал девочек своими необычными для этих мест пейзажами. Красивый Гренадерский мост, который соединял два берега Невы, как знамение, напоминал девочкам о прошлой и будущей жизни. Дорогие иномарки, мотоциклы мчались навстречу друг другу, оставляя за собой клубы пыли, но девочки ничего не замечали вокруг. Им казался чистым весь этот смог, который висел в воздухе и мягким облаком окутывал их нетронутые, девичьи провинциальные души. Они смотрели на все это широко раскрытыми глазами, и радовались тому, что они находятся в их любимом городе Ленинграде!

Общежитие завода пластмассовых изделий напоминало их студенческое общежитие. Даже вахтерша тетя Маня была похожа на их вахтершу тетю Полину. Почему-то все вахтерши очень похожи друг на друга, и кастелянши тоже похожи, и уборщицы тоже были все на одно лицо! Ребята жили на втором этаже. Комната была большая и светлая. Окна выходили на центральную улицу. Шифоньером отделена в комнате так называемая кухня. За шкафом с продуктами стоял стол, стулья и холодильник. Импровизированная кухня была очень симпатичной и уютной. Стол уже был накрыт для гостей. Муж Лены, Слава, – очень интеллигентный молодой человек, умный и красивый, был небольшого роста и коренастого телосложения.

Лена очень гармонично дополняла своего мужа и рядом с ним выглядела со своими огромными карими глазами и вьющимися темными волосами маленькой и миниатюрной дюймовочкой. Глядя на эту красивую молодую пару, никогда не скажешь, что они уже родители двух девочек. Лена осталась в Ленинграде после того, как родители забрали Катю после неудачной попытки поступления в театральный институт, и поступила в университет на биофак на заочное отделение. Она всегда хотела туда поступить и считала, что проба в Театральный институт– это всего – навсего подготовка в большой и солидный университет. В Ленинграде она познакомилась со Славой, студентом юридического факультета того же университета. У семнадцатилетних молодых людей вспыхнула самая настоящая первая любовь с первого взгляда. В восемнадцать лет она родила Машулю, а в двадцать – Женьку.

Две девочки – красавицы. Одна мамина копия, а другая– папина. Вячеслав работал в две смены на заводе, чтобы прокормить семью, и учился на вечернем отделении Ленинградского университета. Молодая семья восхищала всех красотой, молодостью, добротой, любовью и трудолюбием. Лена тоже работала на заводе. Старшую дочь они отдали в детский сад, а с младшей им помогала мама Лены, которая приехала в Ленинград и устроилась кастеляншей в общежитие. Ей выделили отдельную комнату, и она целыми днями возилась с внучкой. Все их родственники уехали жить в Германию. И мама все время уговаривала детей уехать жить туда тоже. Лена была немкой по национальности, а Слава, – русским. После замужества Лена поменяла свою красивую фамилию Штоум на фамилию мужа, и теперь все ее звали Лена Ботова.

– Как у вас классно! – говорила Катя. – Мне очень у вас нравится! Но мы здесь вас надолго не потесним. Завтра пойдем искать работу и жилье.

– Да живите сколько угодно! – сказала Лена. – Будете мне помогать по очереди нянчить Женю. Славе остался последний курс института. А там, может, все – таки работу найдем высокооплачиваемую и квартиру получим.

– Спасибо большое, нам у вас нравится, но мы точно не надолго, мы очень работать хотим! – говорили девчата, хихикая и укладываясь на огромную напольную кровать, созданную из матрацев, которые им притащили друзья, собрав их по всему общежитию.

– Раньше Слава жил в мужской комнате, пока у нас второй ребенок не родился, – сказала Лена. – И я у них там же жила за шкафом. Таким образом, у нас отдельная была комната, семейная. А потом вот мы такую красоту получили, и когда Катя написала мне письмо и просилась приехать с подругой, я с радостью согласилась. К счастью, теперь мы со своей комнатой. А помнишь, Катя, как мы первый раз в Питер приехали? Мы же с тобой после выпускного вечера сразу рванули во взрослую жизнь? Помнишь, как жили у твоей двоюродной сестры Натальи на шестнадцатом этаже и спали у них в общаге тоже на полу? А я у них так и жила, пока в университет не поступила и на завод не устроилась, потом общагу получила, так и осталась здесь жить. Я, честно сказать, очень рада, что с тобой тогда из Питера не уехала, иначе бы я свою любовь не встретила.

– Да, это было начало новой взрослой жизни, вернее, второй день взрослой жизни. Первый день взрослой жизни был выпускной бал. Это была первая моя попытка освоения Ленинграда. Вторая попытка будет завтра…