Глава 30

Света собирала чемоданы и рассматривала Ивана, который вальяжно курил трубку и пускал дым кольцами. Они тоже собирались ехать на рыбалку в Астрахань. Каждую весну они туда ездили. Сначала с родителями Кристины, затем сами.

Иван выкупил в низовьях Волги очень красивый уголок земли, о котором ничего не знал Игорь Сергеевич. И построил на необитаемом острове, как он говорил, курортную зону – турбазу «Иван да Марья» – целый городок для богатых отдыхающих. С номерами люкс, с бассейнами на берегу реки и, конечно, с егерями и рыбалкой. Задумка была неплохой. Сутки такого дикого отдыха с егерем, моторной лодкой, ресторанами и развлекательной программой стоили огромных денег. Но в выигрыше оставались все и мамочки и дети, которые купались в чистом бассейне, наблюдая, как папа ловит рыбу. Да и в контрасте с проселочной дорогой и мутной рекой, голубые прозрачные бассейны казались совершенством цивилизации в диком месте. И присутствовал некий шарм превосходства богатых над бедными.

По первой их прихоти повара готовили изысканные блюда из свежих овощей, сорванных здесь же на приусадебном участке. Вечером пахло на всю округу жареными шашлыками, звучала музыка и были танцы.

Иногда Иван брал с собой на рыбалку нужных людей. У него были постоянные клиенты, которые снимали апартаменты, с дополнительной опцией – девушками легкого поведения, – о которых не знали жены. И богатенькие дельцы, уложив жен спать, весело проводили время с проститутками, тут же через стенку.

Свету и сына Иван постоянно оставлял в деревне – у Лены и Николая, чтобы они не мешали ему веселиться в апартаментах тоже. Никому не было отказано в гостеприимстве этих добрых людей. Они всем людям всегда были рады. Лена и Николай не разделяли людей – на плохих и хороших. Всех принимали, какими они есть.

– Слушай, а ты нас поселишь на Турбазе или опять у Лены? – спросила Света, складывая вещи в чемодан.

– Рожа не треснет, на Турбазу они захотели, – заорал на Свету Иван. – У тебя деньги есть, чтоб я вас там селил? Вот заработаешь, тогда и заселю.

Света вздохнула, посмотрела на Сергея, который, молча, собирал игрушки в коробку и боялся сделать лишнее движение. Сергей как всегда испуганно косился в сторону отца.

В маленькой деревне Астраханской губернии, где не было даже дорог, кривенько расположились несколько улиц, состоящих из десяти дворов, – с покосившимися хатами, которые цеплялись подоконником за землю. Эта была родина Никиты. Его родная и любимая деревня. Вернее теперь село.

Но село имело звучное название: «Царское». И поэтому здесь гордо паслись овцы, коровы и, конечно, козы. Скудная растительность, состоявшая из верблюжьих колючек и жухлой травы, было единственным их деликатесом. Коровы в основном находили мусорки и с удовольствием ели из них бумажные пакеты от молочных продуктов. Даже не подозревая, что эти изделия сделаны из их собственного молока. Только в Астраханской области можно было увидеть таких несчастных облезлых коров, на коротеньких низких кривых ножках. Они не жили, а выживали в этой скудной местности с жестким климатом, где жужжали, угрожающе, комары и суховеем наносило барханы местной пустыни Сахара.

Мимо этих барханов мчался Джип Максима со всем его семейством в составе красавицы жены Дарьи, пятилетнего сына – Данила и любимых бабушки Кати и дедушки Никиты.

Данил очень громко пел песню: «Мы едем, едем, едем в далекие края, хорошие соседи, веселые друзья». Сразу видно, что он был солистом в их хоре. На подпевках у него были папа и вся дружная компания. Каждый подхватывал припев песни, стараясь выбиться в солисты. И все орали на всю машину: «Трам – та – та, Трам– та-та, мы везем с собой кота, чижика собаку, кошку забияку, обезьяну, попугая. Вот! Компания какая!».

Неожиданно Данил увидел верблюдов на дальнем фоне пустыни и закричал: «Папа, давай сфотографируй меня, смотри, какой кадр получится!».

Максим резко остановил Джип, свернул на обочину и предупредил сына, что верблюды не очень гостеприимные животные. Он объяснил, что к ним лучше не подходить, потому что не знаешь, что у них на уме. Катя вышла из машины, сорвала полевую ромашку и протянула своей любимой невестке – белокурой розовощекой блондинке Дашеньке, которая улыбнулась, кивнула головой в знак благодарности и стала отрывать лепестки, приговаривая: «Любит, не любит».

– Ты сомневаешься? – удивленно спросила Катя. – Мой сын тебя со школы добивался и до сих пор пылинки сдувает.

– Знаю, просто детство вспомнила, как в Горькой Балке рвали ромашки и гадали на них с подружками.

Катя посмотрела на невестку, улыбнулась, и вспомнила, как они с Ларисой Вышаковой, одноклассницей, царство ей небесное, так же гадали на ромашках. Она поделилась этой историей с Дашей.

– Мама говорила, что ваша подруга от передозировки наркотиков умерла. Вы знаете, я не думала, что уже тогда была эта гадость.

Катя вздохнула, посмотрела на Дашу и вспомнила, сколько жизней забрали наркотики в ее родном селе. Но в СССР об этом говорить было нельзя. В стране советов не могло быть ничего западного, растлевающего нашу молодежь. В новостях не освящалась криминальная жизнь страны, людей щадили и не выливали столько проблем на их зомбированные в другом направлении головы. Наоборот трубили всегда о дружбе, о счастье, о доброте и любви. Может люди от этого были добрее?

А сейчас – стрелялки в компьютерах, чтоб крови побольше, новости ужасов, чтоб грязи погуще, передачи, где пороки поизвращенней. Вот и сидят перед телевизорами и компьютерами, – будущие убийцы, тунеядцы и проститутки. Они узнают из телевизионных сериалов, как отбить богатого мужа у лохушки-провинциалки, как совершить ограбление в ближайшем банке и смотрят показательные выступления, как жить так, чтобы попасть в ад. «Рогатые» захватили рынок информации, выпуская книги о приворотах и колдунах, забыв предупредить читателей, что это входной билет в один конец. Туда, где света белого не видно. И успокаивали всех, убеждая, что террористы виноваты в том, что у людей из карманов исчезли деньги, поэтому им нечего есть, а экономика просто переживает очередной кризис, который ведет туда же – где света белого не видно!

Катя тревожно посмотрела на небо. На нем действительно света белого не было видно. Черные тучи сбились в огромный комок и зловеще закрыли солнце. Катя вздохнула и подумала, что сегодня случится что-то плохое.

Она посмотрела на Максима, который фотографировал Данила. Внук лежал на песке и веточкой тянулся в сторону верблюдов. Животные встали в позу ожидающего нападения и, вытянув вперед шеи, неподвижно замерли, рассматривая диких невоспитанных субъектов, которые не стоят на месте, а каждую минуту, то ложатся, то встают, то подпрыгивают, задрав ноги.

– Поехали уже, хватит испытывать терпение верблюдов, – запротестовала Даша. – Нам нужно доехать к Лене засветло.

– Правильно, а то опять дороги развезет! Видите, дождь собирается! – поддержала невестку Катя и заторопилась к машине.

– Нет, лучше пусть нас с Максимом развезет после Колькиной самогонки, – пошутил Никита.

Катя с Дашей рассмеялись, вспоминая, как их мужей после семидесятиградусной жидкости действительно развозит.

Мимо промчался «Лексус» с московскими номерами. Света посмотрела в окно и позавидовала веселым людям, которые фотографировались.

«Есть же счастливые семьи, в которых есть хорошие папы», – думала Света.

Иван громче включил радио и слушал свои любимые ужасы новостей.

– Вот, гады, смотри, номера правительственные, – произнес Иван, проскочив мимо машины, стоящей на обочине. – Знаешь, в политике одни сволочи! Они ж воруют, больше чем я. – Представляешь, решили внести поправку в Закон. Что там править? Его нужно полностью менять. Дать людям больше свободы, чтоб воровали спокойно. А то давят и давят. Шагу ступить не дают.

– У тебя ее мало? – спросила осторожно Света.

– Чего мало? – зло глянул на Свету Иван.

– Свободы, – вздохнула Света.

Иван замахнулся на нее по привычке.

– Ты мне под руку не гавкай, – сказал он. – А то я вам устрою отдых.

Света повернулась, посмотрела на сына, погладила его по голове, успокаивая, но Сергей еще больше вжался в сиденье, думая, что отец снова начнет бить маму.

В деревню они въехали, как всегда со шлейфом пыли и скрежетом тормозов, разгоняя сельских общипанных кур. «Лексус» остановился рядом с домом Лены и Николая.

Красивые резные наличники только что покрашенные смотрелись ярко на деревянной избе. Николай стоял возле окна с маленькой кисточкой и выводил свои художества, опуская кисть в красивую голубую краску. Увидев гостей, он раскрыл объятия и громко воскликнул: «Какая радость, я уж думал не порыбачу на выходных».

Иван вальяжно вышел из машины, улыбнулся Николаю.

– Ты что, деда Коля, в художники подался на старости лет?

– Видишь, решил подправить свой теремок, а то перед московскими гостями неудобно. Ты Серегу со Светой привез?

– Приехал шорох навести управляющим, а Светка заодно ревизию проведет. Я ей отдых у тебя организую.

– Хорошо, мы гостям всегда рады!

Сергей выскочил из машины и подбежал к дедушке Коле.

– Деда Коля, деда Коля, смотри, какую машинку мне мама купила! – закричал он, делясь лучшим, что у него есть.

– Ух, ты! Вот это машина! А как она зовется?

– Астон Мартин, – гордо произнес Сергей. – Как у дедушки.

Навстречу гостям, выскочила из дома худенькая симпатичная женщина. Она улыбалась Свете и бежала с распростертыми объятиями к ней.

– Светочка, как я рада, что вы приехали, у меня как раз пирог ржаной рыбный поспел. Помнишь, я рецепт давала.

– Помню, но у меня он не получился, – процедила Света.

Иван зло посмотрел на Свету и произнес: «А что у курицы может получиться, только муку раскидала по всей кухни, руки растут не там!».

Лена заступилась за Свету, напомнив ему, что она хороший бухгалтер. Но не успела она договорить, как к дому подъехал Джип Максима.