162
162
Поэт Борис Абрамович Слуцкий рассказал однажды про случай, происшедший осенью 1957 года в просторной горнице Союза писателей СССР.
Сидели они с Николаем Алексеевичем Заболоцким, первое знакомство с которым состоялось в тридцатых годах в Харькове, где жил тогда школьник Борис Слуцкий.
— Заболоцкий, — вспоминал Борис Абрамович, — впервые предстал передо мной цитатой из ругательной статьи о нем. А в России не следует ругать, цитируя, потому как традиционно люди начинают жалеть поруганного, оскорбленного.
Сам же Николай Алексеевич, как оказалось, к ругани относился иначе, что проявлялось так, как то проявилось в момент сидения в горнице в ожидании машины, чтобы ехать на вокзал. С вокзала им надлежало поездом отправиться в Италию, в Рим на европейское совещание писателей.
Николай Алексеевич томился еще и тем, что забыл папиросы.
Неожиданно в комнату вошел невысокий обезьяноподобный человек. Не вошел, а скорее сунулся в поисках кого-то.
Заболоцкий кинулся к нему и попросил папиросу.
Тот с радостной готовностью сказал:
— Пожалуйста, Николай Алексеевич.
И ушел.
Заболоцкий сел, затянулся раз, другой, а потом, блаженствуя, спросил:
— Интересно, а кто же это был с папиросами?
Слуцкий ответил:
— Ермилов.
Николай Алексеевич бросил папиросу на пол, растоптал и нахмурился. Ермилов как раз и был автором той ругательной статьи о стихах Заболоцкого, которую прочитал в Харькове Борис Слуцкий.