Шведские могилы

Шведские могилы

Движение с каждым часом становилось оживленней. За Лосиновкой в основное русло с запада и востока вливались новые потоки.

Тут уже происходили сцены, свидетельствовавшие об упадке духа и о дезорганизации. Командиры не выполняли свои обязанности. Некоторые старались уравняться с рядовыми: убегали пораньше в укрытия, проходили мимо раненых, не пресекали беспорядков.

16-го сентября колонна 2-го дивизиона вошла в Яблоновку. Было 14 часов. Ни проехать, ни пройти. Улицу из конца в конец запрудили машины. Поиски объездов длились долго. Наконец, колонна тронулась в обход и остановилась в зарослях юго-восточнее села.

— Обстановка усложняется, — сказал командир дивизиона. — Сведения разноречивы... одни говорят, что наши части на северном участке фронта удерживают рубеж Лосиновка... Згуровка, другие — что оборона прорвана. Противник из района Козельца продолжает двигаться на юг...

Наш полк, согласно приказанию командира пятнадцатого СК генерал-майора артиллерии Москаленко, выведен из резерва и направляется для поддержки сто тридцать четвертой СД. Ее части сохраняли боеспособность и отдельными подразделениями продолжают действовать в районе Серебровка... Лукьяновка. К исходу шестнадцатого сентября они отойдут на рубеж Туровка... Сергеевка... Крутояровка. Линии фронта не существует. В ряде мест немцы вклинились, движение колонн парализовано. Второй дивизион имеет задачу установить связь с подразделениями пехоты, которые действуют в районе Крутояровка... Белошапка, обеспечить прикрытие узла дорог у Яблоновки...

4-я и 5-я батареи занимали закрытые позиции в районе Бубновщнны. Наблюдательные пункты — развилка дорог западнее Крутояровки. Задача 6-й батареи — прикрыть дорогу южнее хутора Козин, которая вела к Яблоновке, а также подступы к позициям других батарей. В 4-й батарее имелось всего четверть БК. Если боеприпасы подвезены не будут, задачи приказано выполнять стрелковым оружием. КП 2-го дивизиона и командира полка — у Яблоновки, высота с геометрической точкой 139,9. Связь через посыльных.

В заключение командир дивизиона сказал:

— Сведения о подразделениях сто тридцать четвертой СД будут уточнены штабом дивизиона в ближайшее время. Извещаю также, что обеспечение горючим и боеприпасами с этого дня возлагается целиком на командиров батарей... необходимо самим принять меры. Инженерное оборудование... по усмотрению командиров батарей. Готовность к открытию огня... девятнадцать ноль.

Дороги забиты сгоревшими в брошенными машинами. 6-я батарея миновала Белошапку, двинулась по полю и, преодолев заболоченную лощину, вошла в хутор Козин. Позиции 2-го огневого взвода — западная окраина хутора, 1-го — курган на юго-востоке.

Впереди стволов — Яблоновка, узел дорог. Со всех сторон ползут колонны. Начался очередной налет.

Васильев ушел к своему орудию. 1-й огневой взвод оборудовал ячейки на северо-западных склонах кургана, взвод управления — на юго-восточных.

Грохот бомбежки затих. Стали слышны звуки артиллерийской стрельбы. Снаряды рвались на север от Яблоновки.

Подошли Варавин, Савченко и Смольков.

— Наши это или немецкие? — спросил Савченко, прислушиваясь к разрывам снарядов.

— Кто знает... — ответил Смольков. — Сам черт голову сломит. Наши колонны, рядом... немецкие... вот, смотрите, — он указал на восток, где параллельно двигались две колонны, — вот то... наша.

Втроем они стоят возле кучи сгруженных приборов, наблюдают в бинокли. Приехали командир полка, комиссар. После осмотра позиции комиссар ушел во 2-й огневой взвод. Командир полка стал говорить о положении.

— Товарищи командиры, нужно ожидать появления танков... вам известно?

Варавин болезненно поморщился, промолчал.

— ...нет снарядов... знаю... но воин должен сражаться тем оружием, которое имеет... Части пятнадцатого стрелкового корпуса располагают необходимыми силами для обороны на рубеже Яблоновка... прояснится обстановка, поступят боеприпасы. Соберите бутылки у населения, наполните бензином. Обучите метанию. Оборудовать позиции со всей тщательности), обороняться, не оглядываясь по сторонам.

Командир полка умолк и долго смотрел на людей, рывших окопы. Потом все направились на НП. Оборудованная наполовину траншея огибала серую гранитную глыбу. Майор Соловьев взглянул на карту.

— ...Мы у шведских могил... Этот камень... надгробие. Прекратить работы... не следует нарушать покой усопших... перенесите траншею.

Телефонист очистил поверхность. На сером замшелом камне сохранилась насечка — крест, следы надписи старославянской вязью. Дальше другие камни выступали из-под земли. Кто похоронен под ними? Трабанты Карла XII? Гвардейцы императора Петра? Казаки, сложившие в жаркой сече свои головы?

Пронеслись «мессершмитты», обстреляли курган. Командир полка подал команду укрыться, опустился в траншею. Люди взялись за оружие.

* * *

Никто не нарушал покой древнего воинского кладбища.

8 этом я убедился два года спустя, день в день — 16-го сентября 1943 года. Дороги войны снова привели меня на склоны кургана «Шведские могилы».

Колесо военной судьбы вращалось вспять. Немецкие войска после провала операции «Цитадель» поспешно отходили к Днепру, оставляя позади дым пожарищ. Соединения 40-й армии Воронежского фронта энергично преследовали противника. 1850-й ИПТАП[26] 32-й ОИПТАБр РВИ, командиром которого я состоял, поддерживал 309-ю СД. После форсирования реки Удай и освобождения Пирятина пехота продолжала наступление в направлении Яблоновки.

В селах царило радостное возбуждение. Население о восторгом встречало первый день своего освобождения. Слышались приветствия, букеты цветов украшали щиты орудий, броню тягачей. Солдат был желанным гостем в каждом доме.

В Пирятине 1850-й ИПТАП получил задачу выдвинуться на рубеж станции Давыдовка и обеспечить с открытых огневых позиций растянутый фланг наших частей.

Две батареи 1850-го ИПТАП двинулись в район позиций, остальные вместе со штабной батареей повернули вслед за моей машиной в Давыдовку. За обочинами там и сям в бурьяне — кучи ржавого хлама: остовы машин, тягачи, орудия, сожженные «юнкерсами» в сентябрьские дни 1941-го года.

На площади, окруженной пышными кленами, собралось все население Давыдовки, чтобы приветствовать первых вошедших в село воинов. Командный пункт командира полка обосновался в восточной части площади. У забора приткнулись командирские «виллисы» и бронетранспортеры. Работала радиостанция, поддерживавшая связь с командирами батарей. Во дворе хозяйка накрывала стол с помощью повара Сазонова и ординарцев — Павлова и Пирогова.

Явился начальник штаба полка капитан Кулемин с радиограммой — немцы перешли в контратаку, пехота отходит. Отставить обед!

Спустя десять минут мой «виллис» подъезжал к небольшому кургану в стороне от дороги, которая ведет на Бубновщину и Яблоновку. КНП 1850-го ИПТАП. На склонах рвались немецкие снаряды. С недалеких ОП вели ответный огонь орудия 2-й батареи. Шел бой.

Когда грохот затих, явился старший лейтенант Лещенко — помощник начальника штаба полка — и представил карту с данными о противнике. В глаза бросилась надпись под треугольником КНП: курган «Шведские могилы». Я огляделся, в бурьяне на гранитном камне пятнистый полуистертый барельеф.

Моя стереотруба стояла в том самом месте, где стереотруба Варавина. Под могильным камнем кучей лежали позеленевшие винтовочные гильзы, оставленные кем-то из взвода управления 6-й батареи.