Ныне, присно и во веки веков

Джим был первым. В своем призыве к поколению 60-х «творить будущее». В своей бесшабашности и смелости. В своей нещадной борьбе с комплексами общества, наконец.

Он был похож на пламя — манил, обжигал, горел ярко, быстро и дотла. Он поселил огонь в сердцах миллионов. Джим Моррисон продолжает также жить и гореть в памяти людей во всем мире. Живут его песни, живут его книги, живут его стихи. И пускай Памеле не удалось развеять его прах по ветру, но частички души Джима Моррисона навсегда остались витать в воздухе. Ту дверь, которую он открыл, закрыть уже невозможно, и тот огонь, который он разжег, уже не погасить. И сегодня с уверенностью можно сказать — Джим Моррисон не умер 3 июля 1971 года. Бунтарь и провокатор, революционер и шаман, Король Ящерица, поэт и просто романтик, он жив до сих пор. Каждую минуту он продолжает жить в сердцах тех, кто его любит. В сердцах каждого из нас. Ныне, присно и во веки веков. Аминь!

Следующая глава >

Книга одиннадцатая НЫНЕ ОТПУЩАЕШИ? К свободе ведет только одна дорога: презрение к тому, что не зависит от нас. Эпиктет Истинно, ты и впрямь никому ничего не должен. Ты все должен всем. Джебран IСладкое ощущение свободы, охватившее душу Ли после посещения резиденций

Вячеслав Иванов «Рубиться ныне бы, Денис…» Рубиться ныне бы, Денис, И петь, и пить тебе! Все страны, Куда лицом ни повернись, Освобождают партизаны. Что ж не как прежде весела Беспечных удальцов ватага? Забота ль черная легла На обреченные чела? Иссякла ль пьяных гроздий

И ныне и присно и вовеки… В самом начале 1980-х умер Брежнев, окончилась эпоха застоя, началось мелкое колебание почвы под ногами. Но до той поры в стране, точнее в Москве, уже случилось небольшое землетрясение. В 80-м году на нас обрушилась Всемирная спортивная Олимпиада с ее

«То снился он тебе, а ныне ты — ему…» Мне Тифлис горбатый снится…[285] Осип Мандельштам[286] То снился он тебе, а ныне ты — ему. И жизнь твоя теперь — Тифлиса сновиденье. Поскольку город сей непостижим уму, он нам при жизни дан в посмертные владенья. К нам родина щедра, чтоб

ГЛАВА ТРЕТЬЯ «ЧТОБ ЕСМИ ВО ВЕКИ ВСИ ЕДИНО БЫЛИ…»

«Воистинно смущенна церковь ныне…» Приехав в 1664 году в столицу, Аввакум был ласково («яко ангел») принят боярами, противниками Никона. Боярская оппозиция Никону зародилась ещё в те годы, когда тот был митрополитом Новгородским и по поручению царя наблюдал не только за

7. «Ныне отпущаеши» Кроме всего прочего, во второй Государственной Думе я сделал своеобразную карьеру. Ее нельзя назвать ни политической, ни публицистической, хотя она связана и с политикой, и с газетами.В Государственной Думе была так называемая ложа печати,

Подымите мне веки Я не знаю имен. Кто друзья, кто враги, Я здесь свой или гость, или, может быть, я здесь в плену… Подымите мне веки. Подошли с двух сторон. Навалились плечом. Горячо. По спине течет пот. Но вот кто-то, тихо смеясь, объявляет мой ход. Подымите мне веки. Я не

Глава девятнадцатая. «НЫНЕ ОТПУЩАЕШИ…» «Давно обдуманный удар», предсказанный Тютчевым, 1855 год нанёс Российской империи.Преданный летописец царствования Модест Корф написал в одной из книг: «Император Николай опочил от трудов своих смертью праведника». Самый

Ныне: жестокий сквозняк политики И вот прошли годы. И как изменилось наше общество! Теперь все ворота настежь, все окна расхлобыщены, дует страшным сквозняком вдоль и поперек нашего продырявленного, раскрытого дома, так что задувает свечи разума, и все до такой степени

«Ныне я не знаю радости…» Ныне я не знаю радости, Не чувствую печали. Журавли моей судьбы Осенний хор свой откричали. Впереди одна зима – седая, С бело-бесконечными снегами, Злыми снами, Тёмными, безмолвными лесами, По которым будто в сумерках Бреду И волчьей

Раздел II Задачи российского революционного движения XX веки и генеральная линия коммунистической олигархии К началу XX века Россия нуждалась в значительных социальных преобразованиях. Российское революционное движение, начатое народниками, постепенно охватило все

V. «На солнце сквозь опущенные веки…» На солнце сквозь опущенные веки Просвечивает розовая кровь. К печали сердце приготовь, Я полюбил тебя навеки. И если мир исчезнет для меня, Твоими летними очами Я заменю и море с парусами, И небо из лазури и огня. Какой то трепет еле