НА 1-м УКРАИНСКОМ ФРОНТЕ

НА 1-м УКРАИНСКОМ ФРОНТЕ

[Из книги «Воспоминания и размышления». М., Изд-во АПН, 1969.]

Г. К. ЖУКОВ, Маршал Советского Союза, четырежды Герой Советского Союза,  Герой Монгольской Народной Республики

 1 марта 1944 года директивой Ставки я был назначен командующим 1-м Украинским фронтом. С этого дня на меня была возложена пол­ная ответственность  за  успех  предстоящей операции  войск фронта.

4 марта 1944 года началось наступление войск 1-го Украинского фронта. Фронт обороны противника на участке Шумское — Любар был прорван, в образовавшуюся брешь были введены 3-я гвардейская и 4-я танковые армии. К 7 марта обе эти армии, опрокидывая сопро­тивление противника, вышли на линию Тернополь — Проскуров, пе­ререзав важную железнодорожную магистраль Львов — Одесса.

Фашистское командование, почувствовав угрозу окружения своей проскуровско-винницко-каменец-подольской группировки, сосредото­чило против 1-го Украинского фронта пятнадцать дивизий.

7 марта здесь завязалось жесточайшее сражение, такое, которого мы не видели со времени Курской дуги.

Восемь суток враг пытался отбросить наши войска в исходное поло­жение. Измотав и обескровив контрударные части противника, наши войска на участке главного удара, усиленные резервами фронта, в том числе 1-й танковой армией, 21 марта, сломив сопротивление врага, начали быстро продвигаться на юг. Особенно стремительно шли соединения 1-й танковой армии. Одновременно успешно продви­гались и остальные армии фронта, наступавшие с востока, северо-востока и севера. 1-я танковая армия, сбивая части противника, 24 марта захватила г. Чортков, а 8-й гвардейский корпус армии под командованием генерала И. Ф. Дремова утром того же дня вышел к Днестру. В район Залещиков и к Днестру подошла 20-я гвардейская механизированная бригада полковника А. X. Бабаджаняна. К Днест­ру же вышли части 11-го гвардейского танкового корпуса генерала А. Л. Гетмана.

В ночь на 25 марта 64-я танковая бригада полковника И. Н. Бойко захватила станцию Моши (на подступах к Черновцам), где в это вре­мя разгружался немецкий эшелон с танками и боеприпасами, кото­рый был захвачен нашими танкистами. 28 марта танкисты ворвались на Черновицкий аэродром, где шла подготовка к подъему в воздух десятков самолетов противника. Взлететь им не удалось.

29 марта частями 11-го гвардейского танкового корпуса генерала А. Л. Гетмана и 24-й стрелковой дивизии был полностью освобожден от немецких оккупантов г. Черновцы. С огромной радостью встретили жители советские войска.

По их просьбе Военный совет 1-й танковой армии решил устано­вить на пьедестале танк лейтенанта П. Ф. Никитина. Надпись на мемориальной доске гласит: «Танк экипажа гв. лейтенанта П. Ф. Никитина первым ворвался в город при освобождении его от немецко-фашистских захватчиков 25 марта 1944 года». Именем П. Ф. Никитина названа одна из улиц города.

К концу марта вражеская группировка в количестве 21 дивизии, в том числе десяти танковых, одной моторизованной, одной артилле­рийской, в основном была окружена.

На уничтожение окруженной группировки двигались с востока 18-я и 38-я армии, часть соединений 1-й гвардейской армии, 4-я и 1-я танковые армии (за исключением 8-го мехкорпуса) вышли за Днестр, отрезав пути противнику на юг. Наши войска, действовавшие на внутреннем фронте, к решительной схватке подошли в крайне ослаб­ленном состоянии, не имели необходимого количества артиллерии и боеприпасов, которые отстали от войск из-за полного бездорожья. 3-я гвардейская танковая армия, имевшая в своем строю малое количество танков, была выведена по указанию Верховного в резерв на пополнение. 4-я танковая армия к исходу марта находилась в районе Каменец-Подольска также в значительно ослабленном состоянии.

Все это, вместе взятое, не обеспечивало энергичных действий войск по расчленению и уничтожению окруженной группы противника. Сейчас, анализируя всю эту операцию, считаю, что 1-ю танковую ар­мию следовало бы повернуть из района Чортков — Толстое на восток для удара по окруженной группировке. Но мы имели тогда основа­тельные данные, полученные из различных источников, о решении окруженного противника прорываться на юг через Днестр в районе Залещиков. Такое решение казалось вполне возможным и логичным.

В таком случае противник, переправившись через Днестр, мог за­нять правый берег реки и организовать там оборону. Этому способст­вовало то обстоятельство, что правофланговая 40-я армия 2-го Укра­инского фронта 30 марта все еще не подошла к Хотину.

Мы считали, что в этих условиях необходимо было охватить про­тивника 1-й танковой армией глубже, перебросив ее главные силы через Днестр, и захватить район Залещики, Черновцы, Коломыя. Но когда командованию группы армий «Юг» стало известно о перехвате советскими войсками путей отхода на юг, оно приказало окружен­ным войскам пробиваться не на юг, а на запад через Бучач и Подгайцы.

Как потом выяснилось из трофейных документов, командование группы армий «Юг» собрало значительную группу войск, в том числе 9-ю и 10-ю танковые дивизии СС, и 4 апреля нанесло сильный удар по нашему внешнему фронту из района Подгайцев. Смяв оборону 18-го корпуса 1-й гвардейской армии, танковая группа противника устремилась в район Бучача навстречу выходящим из окружения своим   частям.

Сколько человек прорвалось из окружения, ни я, ни штаб фронта точно установить так и не смогли. Назывались разные цифры. Види­мо, все же вышли из окружения не десятки танков с десантом, а зна­чительно больше.

В ходе тяжелых боев окруженные войска 1-й танковой армии про­тивника потеряли значительно больше половины своих войск, всю артиллерию, большую часть танков и штурмовых орудий. От некото­рых соединений остались одни штабы.

12 апреля началась ликвидация противника, окруженного в Тернополе. Через два дня вражеские войска там были уничтожены. 14 апреля город Тернополь был занят 15, 94-м стрелковыми и 4-м гвардейским танковым корпусами.

Закончив операцию, войска фронта перешли к обороне на рубеже Торчин, Берестечко, Коломыя, Куты.

Хуже обстояло дело с окружением проскуровско-каменец-подольской группировки. В ходе этой операции нам не удалось осущест­вить необходимую перегруппировку войск.

За время операции войска фронта продвинулись вперед до трехсот пятидесяти километров. Фронт обороны противника был разбит до основания. От города Тернополя до Черновцов образовалась громад­нейшая брешь. Чтобы закрыть ее, немецкому командованию при­шлось спешно перебросить значительные силы с других фронтов, из Югославии, Франции, Дании и из Германии. Сюда же была передви­нута 1-я венгерская армия.

Войска фронта освободили 57 городов, среди них такие, как Вин­ница, Проскуров, Каменец-Подольск, Тернополь, Черновцы, 11 же­лезнодорожных узлов, многие сотни населенных пунктов и вышли к предгорьям Карпат, разрезав на две части весь стратегический фронт южной группировки войск противника. С тех пор у этой группировки не осталось иных коммуникаций, кроме как через Ру­мынию.

Советские войска вновь показали высокое боевое мастерство и до­бились больших успехов. Победы наших войск были достигнуты не только благодаря мастерству и превосходству своей организации и технической оснащенности, но и высокому патриотическому духу, массовому героизму. За особо выдающиеся заслуги перед Родиной тысячи солдат, сержантов, офицеров и генералов были удостоены вы­соких правительственных наград. Я был награжден орденом «Побе­да» № 1.

...22 апреля меня вызвали в Москву, в Ставку Верховного Главно­командования, для  обсуждения летне-осенней  кампании  1944 года.

Несмотря на то, что действия наших войск в зимне-весеннюю кам­панию заканчивались большими победами, я все же считал, что немецкие войска сами по себе еще имеют все необходимое для веде­ния упорной обороны на советско-германском фронте. Что же касает­ся стратегического искусства их верховного командования и коман­дования группами армий, оно после катастрофы в районе Сталингра­да, особенно после битвы под Курском, резко понизилось. Высшим руководящим кадрам немецких войск в связи с потерей инициативы пришлось иметь дело с новыми факторами и методами оперативно-стратегического руководства войсками, к чему они не были подготов­лены. Столкнувшись с трудностями при вынужденных отходах и при ведении стратегической обороны, командование немецких войск не сумело перестроиться.

Оно плохо учло и то, что Красная Армия, Военно-Воздушный и Военно-Морской Флот как в количественном, так и, особенно, в ка­чественном отношении в целом неизмеримо выросли, а войска и ко­мандные кадры оперативно-стратегического звена в своем искусстве далеко шагнули вперед, закалились в тяжелейших условиях воору­женной борьбы.

В самолете на пути в Москву, изучая последние данные с фронтов, я еще раз пришел к убеждению в правильности решения Ставки от 12 апреля 1944 года, в котором одной из первоочередных задач на ле­то 1944 года ставился разгром группировки немецких войск в Бело­руссии. Предварительно нужно было провести ряд крупных ударов на других направлениях с тем, чтобы оттянуть из района Белоруссии максимум стратегических резервов вражеских войск.

В успехе можно было не сомневаться.

После обсуждения в Ставке плана летней кампании 1944 года и дополнительной работы с Генштабом 28 апреля я возвратился на 1-й Украинский фронт. В начале мая, когда освобождение Крыма подходило к концу, я послал Верховному предложение передать командование 1-м Украинским фронтом И. С. Коневу, чтобы я мог без задержки выехать в Ставку и начать подготовку к операции по осво­бождению Белоруссии.

Верховный согласился, но предупредил, что 1-й Украинский фронт остается у меня подопечным. Вслед за Белорусской операцией будем проводить операцию на участке 1-го Украинского фронта.

Чтобы не задерживаться, я не стал ждать прибытия на фронт И. С. Конева. Поручив начальнику штаба фронта В. Д. Соколовскому передать Ивану Степановичу мои пожелания и соображения о даль­нейших действиях войск фронта, я уехал в Москву.

За время командования 1-м Украинским фронтом я еще ближе изучил руководящие кадры фронта. Хотелось бы особенно отметить офицеров и генералов штаба фронта, которые своей оперативной и общей культурой хорошо помогали командованию в организации наступательных операций. Тыл фронта возглавлял генерал Н. П. Анисимов. В любых, даже самых трудных условиях тыл 1-го Украинского фронта справлялся со своими задачами, и войска были благодарны неутомимым работникам тыла за  их отеческую заботу.