37

37

Уже под самым Львовом, привязались ко мне менты. А так как полноценных документов у меня не было, то загремел я во львовский спецприёмник — на месяц. Кормили там предельно скверно — правда и делать практически ничего не приходилось. Никто там меня никак не "проверял", заведение это существует исключительно для прокорма служащего персонала. От сокамерников я узнал, что оказывается являюсь гражданином очень демократичной страны — до которой видимо Украине очень далеко. Меня с удивлением спрашивали: "Неужели правда, что в России нет принудительного лечения в ЛТП?!" Надо же — оказывается хоть в чём-то Россия выглядит цивилизованнее…

Один из сидевших со мной людей, в общей сложности 15 лет провёл в лагерях. За наркотики. Нет, он не наркоторговец и никогда им не был. Сам "потребляет". За это и сидит всё время. Разумеется я понимаю, что наркотики — это зло. Но — если человек сам себя травит, то можно ли его за это ещё и в тюрьмах полжизни гноить?.. Вот и на этот раз "замели" его, потому что гражданин, дремлющий на корточках под дождём, выглядит не слишком обычно. Теперь ему новый срок корячится — нашли при нём сколько-то "дури". И что — так сидеть всю жизнь, ни разу даже ничего не украв?

Другой "собрат по несчастью", не скрывающий того что является большим любителем выпить, любил рассказывать, как в период "поздней перестройки" ездил с агитбригадой на автобусе по всей Украине, агитировал за отделение от Советского Союза, за незалежность.

— "А вот в Сумах нас тогда сильно побили. Камнями стёкла в автобусе повышибали. Мне в лоб попали. Кричали: "Убьём нахуй бандеров!.." — "А в Ровно менты в обезьянник посадили, держут там падлы и жрать не дают — а сами мою же хавку из сумки достали и трескают. "Что — говорят — бандера, жрать хочешь?" "Хочу" — говорю. "А по шее тебе не дать?.."

Я, слушая, поначалу не понимал — что это его зациклило на том периоде? Приятно что ли вспоминать, как по жбану получал? Притом, что на великого патриота Украины он явно не тянул — частенько, вздыхая, вспоминал, как при советской власти всё дёшево было, сам говорил что тогда жить было легче. Да и вообще в политике был не особо силён. Так с чего бы такая активность, на какой-то момент в прошлом?

Потом, узнав что он и при советской власти в этом самом спецприёмнике сидел, я врубился, что у человека просто-напросто, вся жизнь — как одно серое марево. И впереди — никаких перспектив. Лишь одна яркая полоса — воспоминания о том недолгом времени, когда он вроде бы кому-то был нужен. При этом сам не мог внятно ответить, интересы какой партии, каких политиков представлял — для него это дело десятое. Ну потребовалось кому-то подрядить ватагу агитаторов, с набором листовок и речёвок. Да, тогда его порой жестоко колотили, но иной раз и смотрели как на героя и патриота. А теперь и бить никто не будет — никому нафиг не нужен. Вот и вспоминает именно то время — потому что больше вспомнить нечего…

Однажды, в пятый или десятый раз выслушав серию его воспоминаний, я ему говорю: "Слушай, ты знаешь анекдот: Идёт Мойша мимо тюрьмы. Видит за решёткой одного из окон, морду своего соседа. Останавливается и спрашивает: "Абрам, это ты?" — "Я." "А шо ты там делаешь?" — "Сижу." А чего тебе там дают?" — "Хлеб и воду." "Абрам, я таки не понял: ты шо — не мог есть это дома?!.." Вот ты говоришь, что сидел в этом же самом спецприёмнике при советской власти. Сам говорил, что кормили тогда гораздо лучше. Ты много ездил и выступал против советской власти. Хорошо — советская власть пи*дой накрылась. Вроде — всё по-твоему вышло. А вот эти мусора, которые за дверью дежурят — они никуда не ездили и никого не агитировали. Они таких как ты раньше хватали и мордой об стенку били. И вот ты — в незалежной Украине. Ты опять сидишь в камере того же спецприёмника. И те же самые бывшие советские мусора тебя охраняют. С той только разницей, что кормят хуже и пи*дюлей ты рискуешь огрести в большей степени — потому что теперь за ними тут никакого контроля нет. Ну и чего ради ты башку свою под кирпичи подставлял? За кого? За этих козлов краснопёрых? Вот эти решётки, тебе и советская власть могла гарантировать!"

— "Ну что поделаешь — жизнь, она по-разному оборачивается…"

"Не по-разному, а обязательно жопой к таким как ты и я — и личиком к тем, кто и раньше верховодил. Уж нам-то глупо за них усираться!"

Впрочем, говоря так ему, сам я порой тоже усирался за Россию-матушку, которая в гробу меня видела, в белых тапочках. Всё-таки правы были большевики, когда говорили, что нищете нехрен терять, кроме своих цепей. Только это до сознания непросто доходит.

Менты из этого спецприёмника рассказывали, как их в Днепропетровск посылали. Была там своего рода всеукраинская облава на наркоманов и наркопритоны. Говорили что из командированных туда львовских ментов, двоих во время тех событий убили. Мелочь, а приятно…

Попались в спецприёмник какие-то два азербайджанца. Как я понял (от меня они особо и не скрывали) — наркоторговцы. Оба — из Луганской области. У обоих там неплохая "крыша" — достаточно сказать, что один из них был женат на дочери начальника УВД Луганской области. Эти бравые ребята закатили с ментами грандиозную попойку — да ещё сколько-то там на лапу сунули. Этим и отделались. Кто ж таких хороших сажать будет?!..

Вообще, я пришёл к выводу, что, как ни трудно это себе представить, украинская милиция ещё более коррумпирована и склонна к беспределу, нежели российская (за исключением северокавказских республик и казачьих областей — тех по части коррупции и беспредела переплюнуть очень уж трудно).

Под занавес моего пребывания в этом заведении, приволокли туда человека, на которого жутко было смотреть. Это было наглядное ходячее пособие на тему вреда наркотиков для человеческого организма. Живой скелет, обтянутый желтоватой — словно пергаментной — кожей, с ярко-красными (как у вампира) губами и странным блеском в глазах. На фоне страшной худобы тела, голова его казалась непропорционально (рахитично) огромной. Одет был прилично. Взяли прямо в купе поезда Львов — Одесса. Нашли при нём целый чемодан маковой соломки. Интересно только — с какой стати стали досматривать его вещи? Наверное кто-то где-то "стукнул", не иначе. Сам он считал, что — случайность…

Оказалось, что человек этот — одессит. Наркоман с огромным стажем. Как он выразился: "Я — ветеран. На игле сижу столько, сколько другие не живут. В моём возрасте наркоши уже подыхают."

Вопреки анекдотам о наркоманах, суждения его были вполне трезвы и логичны, видно было, что человек начитанный. При этом и небольшой срок успел где-то оттянуть. Рассказывал мне, как сначала "затоваривался соломкой" где-то в Молдавии. Самое яркое его воспоминание об этом периоде, сводилось к эпизоду с бабкой, выращивавшей для него мак и нечаянно скормившей этот мак своим свиньям. Свиньи подохли. — "Прикинь, какая у них была ломка! Это пи*дец и ужас!.."

Но видимо, пи*дец и ужас, ожидали и его самого. Он откровенно был огорчён тем, что меня так "не вовремя" (для него) выпускают. — "Ночью у меня ломка начнётся. Подохнуть боюсь. Сердце уже не то. А эти ханыги (презрительный взгляд на остальных обитателей камеры) даже и не поймут что к чему, не помогут нихрена, только мусоров звать на помощь будут. А мусорам всё похуй…"

По его виду и комплекции заметно было, что ломку он действительно может не пережить.