Глава тридцать третья
Глава тридцать третья
В один из этих дней нас, по телефону, пригласил к себе к обеду уполномоченный санитарного отряда Петроградского земства.
Хотя его пункт отстоял в верстах двенадцати от нашего, мы решили поехать, тем более, что он любезно прислал за нами свою тройку, запряженную в широкие розвальни с ковром и меховым одеялом. Порядочно морозило и было ветрено.
По дороги видели мы конные батареи, ютившиеся под всевозможными естественными и искусственными прикрытиями, с землянками не только для людей, но и для лошадей. Их вводили туда и выводили оттуда по углубленной покато в землю поверхности.
Проезжали мы мимо обширного кладбища; сплошь обсаженного аккуратно елками, с многими рядами совсем новых сосновых крестов.
Тут же рядом с кладбищем, была церковь: обширный деревянный барак, довольно живописный фасад которого был сплошь декорирован зеленью ельника.
Дорога шла все время по пересеченной местности, частью лесом, частью по открытому месту, с подъемами и ложбинами. Сытая тройка лихо домчала нас до оживленного поселка, который всеми именовался «земским».
Кроме щегольски оборудованного санитарного отряда, тут был и перевязочный пункт, и аптека, и лавка, и баня и питательные земские склады, ближайшие к фронту. Все это размещалось в заново отстроенных обиталищах, из свежесрубленных сосновых бревен.
О земских и городских порядках, по части снабжения ими фронта пищевыми продуктами, я слышал только похвалы, когда же заходила речь об интендантстве, его поругивали.
— От него никогда ничего во время не получишь, — жаловался один ротный командир. — Того нет, это все вышло, а вот не желаете ли другого, чего у нас и без того хоть отбавляй. Без земских и городских доставок нам бы давно животики подвело.
Домик уполномоченного на пригорке, среди темной зелени рослых елей, выглядел совсем новеньким, чистеньким. Кругом все постройки выглядели такими же.
В общем, получалось впечатление, что мы, приехали в гости в благоустроенную помещичью усадьбу, владелец которой только что отстроился заново, после пожара.
Уполномоченный оказался хорошо мне знакомым петроградским мировым судьею, командированный съездом в распоряжение земства. Он уже третий год обслуживал фронта.
Когда я передал ему мое впечатление от щеголеватой новизны всех построек его «усадьбы», он, посмеиваясь, сказал:
— В сущности, оно так и есть! Мы раньше были на другом месте в настоящей помещичьей усадьбе. Оттуда пришлось отступить. Еще хорошо, что дело было летом. Должны были ютиться некоторое время просто в лесу. Расчистили тут же площадку, да этим же лесом и построились, а пока строились, пребывали, со всем нашим хозяйством, под небесным сводом.
Чудесно было на такой даче!.. Как видите, обветрился, загорел, оброс и поздоровел.
— Совсем по-американски! — заметил я.
С горделивою настойчивостью, наш хозяин тотчас же, повлек нас в обход всей своей «усадьбы». Санитарный отряд был и богаче обставлен и численностью гораздо больше нашего. Лошадей было около сотни в просторной, благоустроенной конюшне. Казарма для многочисленной команды, с широкими нарами для спанья и с поместительной столовой, содержалась в чистоте и полнейшем порядке. Санитарные двуколки, возки и фургончики были в изобилии и самой целесообразной конструкции.
С нами в обход пошла немолодая княгиня, заведующая в качестве «крестовой сестры» чьим-то частным санитарным отрядом, приехавшая также в гости. Она с завистью подробно, все осматривала, приговаривая: «ах какой вы счастливец, вас средствами не стесняют, при таких условиях можно работать!»
Склад, лавка, аптека, перевязочный пункт с молодым доктором, примкнувшим к нашей компании, все производило впечатление чего-то основательного, надежного. Чисто военная дисциплина, смягченная внимательно-добродушной учтивостью к нуждам каждого, чувствовалась в каждом распоряжении и действии не только уполномоченного, но и всего персонала его ближайших сотрудников, в числе которых было и несколько студентов.
Столовая, в которую нас пригласили к обеду, была довольно обширная комната, но половина ее, во всю; длину, была оборудована «нарами», на случай, как мне объяснили, экстренного скопления гостей с фронта. Иногда бездомные молодые офицеры, по смене с позиций, наезжали сюда отдохнуть день, другой. В шутку, благодаря хорошему повару, вывезенному «уполномоченным» из Петрограда, столовую эту называли «рестораном Кюба».
За узкий, но длинный обыденный стол нас село, на этот раз, человек шестнадцать. В числе приглашенных к столу было шесть человек представителей от заводских петроградских рабочих, приславших с ними свои рождественские подарки фронту. Только они одни не были одеты «по-военному», а были в своих новых праздничных пиджаках. Держали они себя скромно, с большим достоинством, ели аккуратно и осторожно.
Я толкнул сидевшего рядом со мною моего милейшего «адъютанта», шепнув ему, указывая на рабочих: видите как мило!.. А мы то зачем с вами вырядились?
Но он многозначительно обвел меня глазами, как бы желая сказать: «а чем же мы не хороши»!
Обед состоял из великолепной кулебяки с бульоном, заливной осетрины, гуся с капустой и орехового пудинга, и был достоин блаженной памяти Кюба. Была и закуска, и пиво и винцо, но все в меру.
Были и спичи за обедом.
Один из рабочих, помоложе, произнес, видимо заученное, но все же теплое, слово по адресу двух офицеров бывших в числе гостей, сопровождавших депутацию от рабочих по фронту.
Переверзев предложил мотивированный тост за «воинов тыла» — заводских рабочих. Немолодая княгиня (крестовая сестра) хвалила общественные организации и, как на образец указала на деятельность нашего гостеприимного хозяина.
Я высказал пожелания, чтобы кровавое крещение России, хотя бы ценою пролитой крови невинных жертв, сплотило ее в духе любви, собратства и дружного единения.
Сейчас, когда я пишу эти строки я, знаю, что этого, как раз, не сбылось; перо едва держится в моей руке, и все во мне болит и ноет от смертельной тоски…
«Добрыми намерениями устлан весь ад»! — и я чувствую, как ничтожны слова, пока они остаются словами…
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
Глава тридцать третья ФИНАЛ
Глава тридцать третья ФИНАЛ Алексей приехал домой, отдохнул, полечился пару месяцев и был назначен начальником отдела института, обслуживающего Управление «С» КГБ СССР. Работа оказалась интересной, коллектив замечательным, но постепенно размеренность и
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ Я приехал в Австралию и лег в больницу, чтобы подлечиться, а потом продолжить путешествие. Пробыв там несколько недель, я ни разу не вспомнил об алкоголе: знал, что он никуда от меня не денется! Но, выписавшись из больницы, я убедился, что от главного
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья Личная жизнь Сталина. «Крестьянский бунт». Конец НЭПа. Попытка самоубийства Якова Джугашвили. Шахтинское дело. Бухарин против индустриализацииМы подошли к решающему рубежу в судьбе Сталина, переступая который он должен был либо погибнуть, либо
Глава тридцать третья Nice People
Глава тридцать третья Nice People О том, как стать звездой, и о том, как буреют поросятаНа первом французском канале несколько лет назад очень популярной была передача о жизни иностранных звезд под названием «Эксклюзив», производимая теперь всемирно известной, благодаря
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья Приготовление к походу в Сирию. Интриги Абдаллаха ибн Оббы. Приношения правоверных. Шествие армии. Проклятая страна Хиджаз. Лагерь при Тебуке. Покорение соседних областей. Неожиданное нападение Халида на Окайдор и его замок. Возвращение армии в
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья Эхо Иерусалимской улицы. — Везде Видок. — Остракизм и раковины. — Я создаю воров. — Хаос и сотворение мира. — Приличное одеяние. — Высший тон. — Война с современными. — Кулинарное искусство. — Кошачий хвост. — Рибулэ и белокурая Маша. —
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья В этот март Игорь поднял тарарам по поводу моего здоровья. Он много раз посылал запросы об этом в лагерь, и все ему отвечали, что «состояние здоровья осужденной Ратушинской удовлетворительное». А потом он узнал, что как раз в те дни, когда писались
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья 1 Вскоре после утверждения правительством плана второй реконструкции Лихачев издал приказ о формировании «цеховых бюро по расширению завода». Этим приказом начальник механосборочного Фома Семенович Демьянюк назначался начальником бюро
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья В один из этих дней нас, по телефону, пригласил к себе к обеду уполномоченный санитарного отряда Петроградского земства.Хотя его пункт отстоял в верстах двенадцати от нашего, мы решили поехать, тем более, что он любезно прислал за нами свою тройку,
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья Семнадцатый год начался беспокойными днями и укрепил в столице ожидание неизбежных перемен. Нет, конечно, дальше так продолжаться не могло. Это чувствовалось во всем. Надвигался голод. Столичная окраина волновалась, становилась все более дерзкой,
Глава тридцать третья «Полундра»
Глава тридцать третья «Полундра» 28 сентября 1904 года минуло 20 лет со времени суда и приговора надо мной, и в этот день, 28-го, я должна была покинуть Шлиссельбург.Но вечером накануне местное начальство объявило, что увезут меня не завтра, как то следовало, а послезавтра.Между
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья В сентябре 1891 года Золя с женой путешествовали по Пиренеям. В ту пору Золя трудился над «Разгромом» и захватил в дорогу пять первых глав нового романа. Увы, ему даже не удалось их перечитать. Остановки в пути были короткими, а Золя мог серьезно
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ Еще одну ночь, теперь уже вместе, провели Саша и Митя в сыром, темном подвале комендатуры. Тяжело нависал сверху сводчатый каменный потолок. В решетчатое окошко глядела снаружи ночь, разбрасывая по стенам слабые отблески.Прижавшись друг к другу,
Глава тридцать третья
Глава тридцать третья РОВС и «Трест» — поединок белогвардейской и советской контрразведок. — Русский фашизм и белогвардейцы. — Заговор советских военных В сентябре 1924 года белогвардейцы «надели сюртуки» — был создан Русский общевоинский союз. В его «Положении»
Глава тридцать третья ПОСЛЕДНИЕ ДНИ
Глава тридцать третья ПОСЛЕДНИЕ ДНИ В декабре 1886 года у Бородина собрались его друзья послушать только что законченный второй акт «Игоря». От Дианина они знали о плохом состоянии его здоровья. Они с тревогой вглядывались в утомленное лицо Александра Порфирьевича.Певец