ГОСПОДИН ЯНЬ У СТАНОВИТСЯ ГУБЕРНАТОРОМ ЧЭНДУ

ГОСПОДИН ЯНЬ У СТАНОВИТСЯ ГУБЕРНАТОРОМ ЧЭНДУ

Первый человек, сообщивший Ду Фу о назначении новым губернатором Чэнду господина Янь У, увидел на его лице выражение нескрываемой радости, заставившее подумать, что господин Янь У приходится поэту близким родственником. В этой мысли он почти не ошибся: Ду Фу действительно хорошо знал Янь У. Когда, соскучившись по дому, поэт отправлялся из походной ставки императора в деревушку Цянцуиь, где жили его родные, канцлер Янь участвовал в проводах Ду Фу (вспомним название стихотворения «На прощальном пиру оставляю эти стихи для секретаря Цзя и канцлера Яня...», а также строки из него: «В эту грозную пору мне жалко покинуть друзей», относящиеся к Янь У). Затем они встречались в Чанъани, на дворцовых аудиенциях; затем оба очутились в пограничном городке Циньчжоу. И наконец - новая встреча в Чэнду. Поэт обрадовался за жителей города, которыми отныне будет управлять не «местное ничтожество», а человек с добрым сердцем и ясным умом, искренне помышляющий о процветании края. Быть под началом у такого человека - и для Ду Фу большая удача. Хотя он и не собирался бросать соломенную хижину и пришпиливать к седым волосам чиновничью шапку, в нем, словно лесной ручей под стаявшей коркой снега, снова ожило стремление к деятельности. Ведь сказал же Конфуций, что истинный мудрец всегда гам, где справедливость и разум, и, когда в государстве настают времена просвещенных правителей, мудрец приходит им на помощь. Может быть, с появлением Янь У такие времена настали и для Ду Фу, и, советник императора в прошлом, теперь он станет советником справедливого губернатора?

Надежды стареющего поэта доказать, что он способен проявить себя не только «в стихах или в вине», но и в больших делах, эти надежды вскоре осуществились: новый губернатор нуждался в таких людях, как Ду Фу. Хотя среди чиновников Ду Фу пользовался репутацией наивного чудака и неудачника, эти же чиновники твердили наизусть его стихи. Слово поэта - вещее слово. Вот почему, не получив официального назначения на должность (помимо всего прочего, Ду Фу формально находился в служебном отпуске), он стал как бы неофициальным помощником губернатора. Янь У прислушивался к советам друга. Когда в районе Чэнду случилась засуха, грозившая погубить урожай, Ду Фу подал губернатору доклад, напоминая ему древнее конфуцианское учение о том, что стихийные бедствия посылаются Небом в наказание за несправедливые поступки людей, и посоветовал - как средство умилостивить Небо - выпустить из тюрем всех заключенных (заключенными были крестьяне, не сдавшие налогов, и мелкие рыночные воришки). Губернатор велел открыть двери тюрем, и Небо, словно в ответ на это, послало па землю дождь:

Ласточек стаи

в гнезда забились свои,

Свежестью леса

остро запахло вокруг.

Близится вечер.

Дождь по соломе стучит, -

Радостно слушать

капель немолкнущий стук.

(«Радуюсь дождю»)

Не меньше Ду Фу радовались дождю жители Чэнду и крестьяне из окрестных деревень: они выходили на порог дома и, подставляя лицо струйкам воды, смотрели на дождевые облака, улыбались и поздравляли друг друга. Босоногие мальчишки набирали воды в пригоршни, бегали по лужам, поднимая фонтаны брызг, и вскоре становились похожими на чертей из буддийского ада. Матери под бамбуковыми зонтиками выбегали за ними и уводили сушиться у жаровни... Все говорили о новом губернаторе, сумевшем умилостивить Небо, и Ду Фу с гордостью сознавал и себя причастным к благим начинаниям Янь У. Последнее время жить ему стало полегче, и их дружба с Янь У крепла день ото дня. Когда выдавалась свободная минута, вместе отправлялись гулять, поднимались на пагоды буддийских храмов, слушая звон колокольчиков на крышах, любовались цветами в садах, ловили рыбу, и Ду Фу в шутку называл себя старым рыбаком. Однажды Янь У прислал ему в подарок кувшин вина, и поэт написал по этому поводу небольшое стихотворение:

Спустилось из-под синих туч,

с вершин высоких гор,-

Его душистый терпкий вкус

оценит лишь знаток.

Вино доставили ко мне,

седому рыбаку,

Чтоб я сейчас же - при гонцах -

его отведать смог.

(«Благодарю губернатора Янь У за кувшин доброго вина, приготовленного даосским отшельником цинчэнских гор»)

Ду Фу и Янь У часто заговаривали о событиях в столице - любая новость вызывала в них отклик. Ду Фу особенно тревожила судьба стареющего Сюаньцзуна, который на склоне лет стал пленником чанъаньских дворцов. Каждый его шаг контролировался шпионами могущественного евнуха Ли Фуго, и поэт сравнивал бывшего императора с несчастной птицей, томящейся в неволе. Ее израненный рот полон крови, она испуганно прячется в гуще деревьев, издавая пронзительные жалобные крики... Вскоре Сюаньцзун скончался, а вслед за этим последовала и смерть его сына - императора Суцзуна, который под конец жизни стал беспомощной игрушкой в пуках Ли Фуго. Могущественный евнух при поддержке своих приспешников возвел на престол нового императора - Дайцзуна. Через некоторое время после этих важных событий губернатор Янь У был вызван во дворец. Провожая друга, Ду Фу писал:

Неужели всю жизнь

мне на юге прожить суждено?

Знать бы, выпадет случай

вернуться на север родной...

Коль сумеешь достичь

ты в столице высоких постов,

Ради правды, мой друг,

не страшись рисковать головой.

(«Десять рифм на прощание с господином Янем,

вызванным ко двору императора»)

Что же дальше? Что ожидает Ду Фу здесь, на юге, и как сложится его жизнь? Суждено ли ему снова увидеть родной север, или же его гроб опустят в горячий песок под южными пальмами? Встретятся ли они когда-нибудь с Янь У, или же их дороги отныне разойдутся навеки? Обо всем этом думал Ду Фу на прощальном пиру, сидя среди гостей, произносивших застольные речи в честь губернатора и обмахивавшихся шелковыми веерами. Было душно, и в самый разгар пира Ду Фу незаметно вышел на террасу. Молодой человек, соскочивший с коня, принял его за слугу и велел подать вина. Ду Фу про себя усмехнулся и, не говоря ни слова, удалился.

Кто он, этот наездник лихой

на проворном гнедом жеребце?

Вот у самой террасы он спрыгнул с коня

и без спросу уселся на стул.

Видно, некому было его воспитать, -

даже имя свое не назвав,

На серебряный чайник с горячим вином

он надменно и дерзко кивнул.

(«Молодой наездник»)