ЗАГУБЛЕННАЯ ЖИЗНЬ УДИВИТЕЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА

ЗАГУБЛЕННАЯ ЖИЗНЬ УДИВИТЕЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА

Писатель Леонид Андреев купил для себя место на кладбище Новодевичьего монастыря, чтобы лечь здесь в землю, когда закончится суетная жизнь.

Но случилось непредвиденное.

При родах скончалась его жена. Потрясение было столь велико, что он не мог даже видеть своего новорожденного мальчика, невольно отнявшего у него горячо любимую им Александру, которая, по отзывам всех знавших ее была очень красивой и обаятельной.

Леонид Андреев похоронил ее там, где думал покоиться сам.

Трагически закончилась жизнь Андреевой Александры Михайловны (1881 -1906).

Трагически началась жизнь Андреева Даниила Леонидовича (1906-1959).

Началась и покатилась под откос...

Арест в 1947, гибель всех рукописей его произведений, изъятых при обыске, 25 лет тюремного заточения — приговор по абсурдному обвинению в подготовке террористического акта против Сталина.

Все это уготовило Даниилу Андрееву раннюю физическую смерть, но духа не сломило.

За десять лет, проведенных во Владимирской тюрьме, и за два года после освобождения, он не только восстановил многое из ранее написанного, но и, уже смертельно больной, создал новые произведения.

Система погубила гиганта человеческой мысли — поэта, писателя, философа, оставившего людям богатейшее творческое наследство, в числе которого одна из самых поразительных книг XX столетия — «Роза Мира».

Мне посчастливилось познакомиться с женой Даниила Андреева, Аллой Александровной, его верным другом, единомышленником, которая 10 лет провела за колючей проволокой.

Эта женщина, хотя и весьма преклонного возраста, да к тому же почти ослепшая, не только не утратила следов былой красоты, но и сохранила ясную голову, была деятельна и энергична. Именно благодаря ей, в конце-концов, увидели свет творения ее мужа. Написала она еще и документальную повесть об их жизни — «Плавание к небесному Кремлю».

От нее я узнал много интересного. Воспроизведу только две истории из услышанного.

...Новорожденного и фактически осиротевшего Даничку взяла к себе семья известного московского врача Ф.А.Доброва, жена которого была родной сестрой умершей Андреевой. В семье Добровых жила и мать этих сестер, а, значит, бабушка мальчика, которую все звали Бусинька. Она и стала основной воспитательницей маленького Дани.

Когда мальчику было 6 лет, бабушка умерла. Все понимали, что Даничке придется сообщить о смерти любимой им Бусеньки, но сделать это надо очень осторожно. А как?

И придумали вот что. Ему сказали, что бабушка лежит в больнице и очень соскучилась по своей дочке, его маме, и хочет отправиться к ней. У людей это называется умереть. Но Бабуся, понятно, не может так поступить без его разрешения.

И Даня написал разрешение — он отпускал ее к маме. А для себя сделал вывод, который взрослые предугадать, конечно, не могли и узнали о нем позднее....

Летом мальчика повезли в Финляндию, к отцу. И однажды Даня попытался утопиться, чтобы... повидать маму и бабушку. К счастью, его поймали в последний момент.

Вторая история произошла незадолго до того дня, когда Даниилу Андрееву исполнилось бы 80 лет.

Приехав в тот день рождения на могилу мужа, Алла Александровна остолбенела. И было от чего.

Вместо окруженных кустами сирени двух холмиков и деревянного креста между ними она увидела лежащую во всю площадь могилы огромную гранитную плиту, на которой возвышалась стела — гранитный «шкаф».

А теперь маленькое отступление, которое тоже связано с Андреевым, по не с Даниилом, а с его однофамильцем — Николаем Андреевичем Андреевым...

Знаменитого скульптора похоронили в 1932 году недалеко от Гоголя. И более полувека на могиле не было памятника! Наконец, хлопоты родных перед Министерством культуры увенчались успехом.

Но надо же такому случиться, что рабочим, которые въехали на кладбище через ворота старой территории, кто-то указал на рядом находящуюся могилу Андреева. И те решили, что доставили груз по адресу. Остальное ясно.

Чудовищную ошибку, конечно, потом исправили — плиту содрали и даже крест нашелся в Мытищах (его отвезли туда, откуда привезли памятник), но прежнюю первозданность могилы, увы, не восстановили.

(2-37-1)