Читайте также
Память
Как я скажу, что тебя буду помнить всегда,
Ах, я и в память боюсь, как во многое, верить!
Буйной толпой набегут и умчатся года,
Столько печали я встречу, что радость ли мерить?
Я позабуду. Но, вечно и вечно гадая,
Буду склоняться над омутом прежнего я,
Чтобы припомнить,
Память
Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.
Память, ты рукою великанши
Жизнь ведешь, как под уздцы коня,
Ты расскажешь мне о тех, что раньше
В этом теле жили до меня.
Самый первый: некрасив и
ПАМЯТЬ
В час, когда осень щедра на дожди
и лихорадка осину колотит,
глянешь — а детство блестит позади
кроткой луною, упавшей в колодец.
Кажется — вовсе цела и ясна
жизнь, что была же когда-то моею.
Хрупкий узор дорогого лица
время сносило, как будто монету.
Мой — только
Память
У памяти законы так туманны,
Ее обозы тащатся в судьбе.
Я жду побудки, окрика, команды —
Суровой, доброй или так себе.
Она придет однажды поздним часом,
Распустит почки болей, как весна,
Она придет с заботливым запасом
И сорняков, и чистого зерна.
Но не надейся
Память
Несовершенство инструмента, называемого памятью также тревожит меня. Много мелочей характернейших неизбежно забыто — писать приходится через 20 лет. Утрачено почти бесследно слишком многое — и в пейзаже, и в интерьере, и, самое главное, в последовательности
ПАМЯТЬ
Был на Слутчине застенок Подлевише, красивое селеньице, дворы широкие, в садах, как в венках, дома на высоких фундаментах, крытые гонтом. Колхоз тут скоро вобрался в силу, и название деревне дали новое, советское — Красная Сторонка.Еще в те годы посадил Кондрат Лапец
Память
В последний путь
Предсмертная записка Уарда
Жетон британской контрразведки МИ-5
Могила Уарда на кладбище
Память
В последние десять лет жизни моя мать постепенно теряла память. Когда я приезжал в Сарагосу, где она жила с моими братьями, случалось, я давал ей какой-нибудь иллюстрированный журнал. Она внимательно просматривала его от корки до корки. Потом я забирал его и подавал
Ретроспекция-5
Рассказ о деде, отце, семье
— Вечером, когда все вокруг затихнет и можно будет спокойно остаться вдвоем, я расскажу тебе, точнее сказать, не расскажу, а перескажу тебе то, что мне, сестре Энн и братьям Майку и Джону не раз рассказывал Пап. Згода?
ПАМЯТЬ
Не всегда так весело в этой жизни, как хотелось бы. Не служил бы я на флоте, если бы не было смешно – такая вроде поговорка ходит среди нас? Вспомнилось трагическое. И это закономерно при воспоминаниях о днях службы, потому что, каждый из нас, прослужив 15–20 лет на
ПАМЯТЬ
Даже когда все свечи на целых семнадцать десятилетий в память о Бетанкуре были потушены, одна свеча в Институте Корпуса инженеров путей сообщения горела всегда, и именно от неё зажгут десятки, а затем и сотни свечей по всей России в память об этом выдающемся
Память
В одном веке грузинская земля дала России двух великих людей. Но не это в укор России — у нас были и будут великие соотечественники русского происхождения, а без России и Сталин, и Берия не стали бы великими. А вот памятников им нет на наших площадях.Но это не беда.
Память
10 ноября 2014 года моему отцу, конструктору стрелкового оружия генерал-лейтенанту Михаилу Тимофеевичу Калашникову, исполнилось бы 95 лет. К сожалению, до этой юбилейной даты он не дожил, уйдя из жизни холодным зимним вечером 23 декабря 2013 года.В течение двух дней,
ПАМЯТЬ
Жить мне недолго осталось, —
Я рассчитаться готов.
Богу — тоску и усталость,
Людям — книжонку стихов.
Память? Не надо, не стоит, —
Травы забвенья густы.
Кладбище — место покоя,
Знак мировой пустоты.
В вечность бездонную тонут
Странных людей
О добром деде Мазае, зайцах и поэтах-классиках
Поговорим о классиках. Начнем с автора всем известного произведения «О деде Мазае и спасенных им зайцах» – Н.А. Некрасове.
Старый Мазай разболтался в сарае.
«В нашем болотистом низменном крае
Впятеро больше бы дичи