Огненные мили «Грозного»

17 октября Валентин с Николаем Ложкиным прибыли в столицу Заполярья — город Мурманск. Окраины города лежали в руинах. Сохранилась центральная часть города в районе Пяти углов, но и тут многие дома стояли обугленными.

В полуэкипаже Северного флота, где происходило распределение по кораблям, учли желание Валентина и направили на эсминец, ибо на эсминце «Фридрих Энгельс» начинал свою флотскую службу его отец. Валентин заступил на мостик эскадренного миноносца, который носил торжественное и громкое имя — «Грозный».

«С трепетом я вступил на палубу “Грозного”. Первое ощущение — все заняты и никому нет до тебя дела. Второе впечатление — здесь всё не так, как в книжках пишут. Не так думалось. Не так и мечталось. Отполированная сталь палубы, кое-где прохваченная ржавчиной, залита мазутом. Холодно, но редко встретишь матроса в бушлате. Команда в робах, и подолы голландок почти до колен. У многих в зубах или в карманах — отвёртки. По трапам скачут обезьянами, почти не касаясь руками поручней. А трапы — как стена, чуть ли не вертикальны.

Это и есть эсминцы — корабли моей любви!»

Красив эскадренный миноносец. Самый универсальный корабль в море. Не такой он громоздкий, как крейсер, но ему по плечу выполнить любую задачу.

Эскадренный миноносец «Грозный», на котором пришлось воевать Вале Пикулю, был заложен в декабре 1935 года и спущен на воду в июле 1936 года.

«Первым командиром корабля был капитан-лейтенант Бутаков — из прославленной известной морской династии. Во время войны с Финляндией в 1939–1940 годах “Грозный” блокировал финскую базу Петсамо».

В трудные годы Великой Отечественной войны основная тяжесть конвоирования судов с поставками по ленд-лизу легла на надводные корабли, в том числе и на эскадренный миноносец «Грозный». Борьба с подводными лодками, отражение воздушных атак, дуэли с фашистскими надводными кораблями — всё это пришлось испытать личному составу эскадренного миноносца.

Конвои с поставками по ленд-лизу шли от Исландии к Медвежьему острову, а оттуда направлялись к Новой Земле, конечной целью был город Мурманск.

«Невиданной была жизнестойкость города-воина и города-труженика в годы Великой Отечественной войны… Весь мир, друзья и враги России узнали, что такое воюющий Мурманск.

Какое место отводил Гитлер в своих планах в Арктике — об этом говорят многие документы: «По плану “Барбаросса” фашисты предусматривали захват западного Заполярья, оккупацию Мурманска и Архангельска, лишение советского военного, торгового и ледокольного флотов главнейших северных баз, полное господство немецко-фашистских морских и воздушных сил в Баренцевом и Белом морях и на западном участке северного морского пути.

Эта задача возлагалась на группу “Норд”, базирующуюся в Норвегии и в Финляндии.

По другому плану, известному под кодовым названием “Голубой песец”, вражеские войска должны были перерезать Кировскую железную дорогу и захватить Кольский полуостров, районы Онежской и Двинской губы и выйти к Архангельску…»

Но фашисты просчитались. Весь советский народ встал на защиту Родины, а на место погибших отцов пришли их сыновья.

Первые дни пребывания на эсминце радовали юнгу. Он служит на эсминце, как и его отец. События спешили, набегали одно на другое, огорчали и радовали, оставляя след в душе юноши. Особенно Вале (недавно прибывшему на корабль) запомнился случай, который перевернул не только его сознание, но заставил задуматься над последствиями каждого своего поступка в будущем.

«Грозный» готовился к походу. Пикуль вместе с матросами, свободными от вахты, разгружал транспорт с американской тушёнкой. Дежурный старшина приказал Пикулю отнести ящик тушёнки в нижний кубрик. Не подозревая плохого, Пикуль выполнил приказание старшего. Пропажа ящика была обнаружена. Началась разборка. Валентин встал и честно признался: по приказу старшины отнёс ящик в кубрик. Старшину отправили на гауптвахту, а с Пикулем замполит провёл строгую политбеседу: хотя «приказ старшего начальника не обсуждается, но, выполняя его, надо подумать».

Суровые и трудные военные будни осени 1943 года продолжались.

Успех всегда окрыляет, но первый успех особенно. В памяти юнги Пикуля первый поход, первый шаг морской службы особенно запомнился на всю жизнь.

4 ноября эсминец «Грозный» вышел в очередной боевой поход на поиски кораблей союзного каравана, которые разбрелись по северным широтам и не выходили в эфир. В бухте Новой земли обнаружили сухогруз под флагом Панамы, который отбился от каравана. Задача экипажа эсминца — доставить груз по назначению в целости и сохранности. Погода была штормовая. Валентин стоял на руле. Миноносец набирал скорость, приподнимаясь на набегавшей волне и зарываясь в неё, а по бортам росли пенные сугробы. И всё шло без осложнений. Непривычная нервная дрожь пробегала по телу, исчезала, через какое-то мгновение появлялась вновь. Оказалось, что эсминец атаковала немецкая подводная лодка. Акустики не обнаружили противника под водой: очевидно, подводная лодка притаилась у самого берега, выжидая удобной цели, поэтому её не смогли засечь акустические приборы. Торпеда, выпущенная в корабль, прошла под днищем.

Я даже не понял в чём дело, когда раздалась команда:

— Лево на борт! Клади до предела…

Передо мной, сияя голубым фосфором, резко качнулись стрелки тахометров — мы прибавили оборотов, — а потом нервно застучали мои рулевые датчики. Отработав крутой поворот, я видел, как далеко в море от нас убегает сизо-пегая дорожка керосиновых газов, вспененных торпедным мотором. Смерть прошла мимо в самой прозаической обстановке. Молодости вообще не свойственно испытывать страх, жить она собирается вечно».

В многочисленных интервью Валентин рассказывал о подвиге команды эсминца «Достойный», который вместе с другими эсминцами шёл на выполнение боевого задания: «На моей памяти были примеры высокой доблести, причём люди совершали подвиги не ради орденов и нашивок, нет, они совершали свой подвиг в полном безмолвии, так, что их имена остались безвестными. Радист с “Достойного”, когда эсминец торпедировали, с удивительным мужеством извещал нас, что происходило на тонущем корабле, и даже не назвал своего имени…»

В любом деле нужна сноровка и, если хотите, — талант. Это почувствовал Валентин сразу, как встал за штурвал боевого корабля. Он был отличником, но корабль повиновался ему плохо, когда он стоял у руля. А у юнги Николая Ложкина, с которым они вместе прибыли на эсминец и который был далеко не пятёрочник, — «всё шло как по маслу, корабль с первого раза повиновался ему, как будто он был прирождённым рулевым», — вспоминал Валентин.

Тайны гироскопа привели Валентина в гиропост эсминца, расположенный на самом днище корабля, в котором трудились старшина-аншютист Лебедев и краснофлотец Васильев. «Гиропост был настолько насыщен техникой, что не было свободного местечка, где бы ни располагался датчик». Эту технику и решил освоить Пикуль. Слухи о том, что каждую свободную минуту Пикуль находится в гиропосту, дошли до штурмана. Он вызвал в каюту юнгу и спросил, что он потерял в гиропосту, если по штату числится рулевым. Ответ Валентина был убедительным:

— Я ничего не потерял, товарищ старший лейтенант, я нашёл там то, что мне интересно. Хотите — верьте, хотите — нет, — выпалил я с жаром, но без гирокомпасов мне нет больше жизни!

Старшина Лебедев, относившийся к юнге по-отечески, обязался подготовить юнгу для самостоятельной вахты в гиропосту. Вскоре Васильев был отправлен в Англию, а на его место заступил Валентин.

В Центральном Военно-морском архиве в Гатчине хранится документ от 1943 года, касающийся Валентина Пикуля. В нём командир «Грозного» капитан 3 ранга Никифоров Павел Васильевич, обращаясь в штаб, пишет о «недокомплекте личного состава и просит поставить на штатную должность штурманского электрика рулевого юнгу В. С. Пикуля, проявившего желание и настойчивость и овладевшего необходимыми знаниями быть специалистом».

Командир эсминца характеризует Валентина Пикуля с хорошей стороны, указывая, что в «трудное военное время он в короткий срок смог изучить сложные приборы — гирокомпасы военных лет».

Школа юнг штурманских электриков не готовила, и, наверное, Валентин Пикуль был и остался единственным юнгой-аншютистом, который освоил сложную технику в годы войны и стал командиром боевого поста…

«Когда в отсеки врывались зовущие по местам колокола громкого боя, я захлопывал над собой люк, докладывая в телефон:

— Гиропост — мостику: БП-Н, БЧ-I к бою готов.

По 12 часов в сутки несли вахту в гиропосту — старшина Лебедев и юнга Пикуль. К несению вахты добавлялось протирание линз на репитерах, устранение обледенения приборов на мостике, засоления инструментов во время шторма…

На всю жизнь осталась в памяти новогодняя ночь 1945 года, когда «Грозному» необходимо было прорваться сквозь сплошную завесу подводных лодок противника. В гиропост спустился штурман, поздравил с наступающим новым годом, угостил Валентина шоколадкой, объяснил ситуацию и, уходя, задраил люк.

«Это был удивительный бой. Я сидел на днище эсминца, никогда не видя противника, только слушал, как с рёвом обтекает эсминец яростная забортная вода. Я был молод, но понимал: случись хотя бы одно попадание торпеды — я буду похоронен здесь же, на своем посту: отправлюсь на грунт вместе с любимым гирокомпасом, который, пока мы живы, старается дать людям для победы всё, что только способна дать человеку техника. Я делал во время войны своё маленькое дело: следил, чтобы мой любимый гирокомпас давал кораблю истинный курс…»

И совсем не случайно одной из первых проб пера молодого автора после войны была «Сага о гирокомпасах», в которой Пикуль пропел хвалу своему любимцу — гирокомпасу «Аншютц».

Вспоминая свою боевую молодость, Пикуль каждый раз подчёркивал, что на эсминце «Грозный» воевали замечательные люди.

Командир корабля — Никифоров Павел Васильевич — внимательный, мужественный и удивительно душевный человек проявил отеческую заботу о Пикуле. Своим примером воспитал в нём и настоящего человека, и защитника Родины.

С любовью вспоминал Пикуль старшину Лебедева, отличного специалиста и прирожденного педагога, который развил и углубил знания Валентина по электротехнике и подготовил для несения самостоятельной вахты у гироскопа.

Юнга на корабле — это подросток, исполняющий обязанности матроса, но Пикулю выпала более ответственная обязанность: он выполнял не только роль матроса, но и старшины, в 16 лет став командиром боевого поста.

На всю жизнь «остались в памяти и другие члены экипажа, например, мичман Холин, старый заслуженный моряк. В Баренцевом море во время атак подводных лодок, он, случалось иногда, в одних носках выскакивал самым первым на обледеневший ют и сбрасывал голыми руками глубинные бомбы, оставаясь у бомбосбрасывателя до конца боя».

А его непосредственный начальник, умный воспитатель, штурман эсминца, по окончании войны написал в боевой характеристике Пикуля, что его мореходные и боевые качества отличные. Пикуль, удивлённый таким отзывом, ответил штурману:

— Какие же отличные, если я сильно укачивался и по углам травил, как кошка…

— Это ничего не значит, — парировал штурман. — Отказов от тебя не было, вахту нёс исправно, техника в гиро-посту работала хорошо.

Между прочим, в этой же характеристике были и такие озадачившие слова штурмана: «Юнга В. Пикуль способен на совершение необдуманных поступков».

Каким прозорливым оказался штурман…

В архиве писателя сохранилась комсомольская характеристика Валентина Пикуля. На пожелтевшем листе бумаги читаем: «За время работы в комсомольской организации показал себя верным сыном Ленинско-Сталинского комсомола. Участвовал в боевых походах, его материальная часть всё время работала безукоризненно. Материальную часть знает хорошо, пользуется ей уверенно…

За время службы на корабле пользуется авторитетом среди комсомольцев, читает много художественной литературы, это говорит о его высокой культуре.

В боевых походах и при встрече с противником ведёт себя спокойно, работает на боевом посту смело и чётко.

Политически грамотный, политику партии и правительства понимает правильно.

Награждён медалью “За оборону Советского Заполярья”.

Комсорг Краснознамённого эсминца “Грозный” ст. краснофлотец — А. Егоров».

Хоть и написал в характеристике комсорг «читает много художественной литературы», сам Пикуль признавался, что за время военных испытаний прочитал только две книги: «Дорога на океан» Леонова и «Севастопольская страда» Сергеева-Ценского. Времени для чтения не было. Из-за сильных переживаний в 16 лет у Валентина стала пробиваться первая седина.

Прощаясь с кораблём, Пикуль обошёл все отсеки, оттягивая прощание со своим любимцем.

«Под конец спустился в свой гиропост, где провёл самые лучшие, самые яркие и неповторимые дни своей юности… Тут я не выдержал. Я не сентиментальный человек, но со мною случилось что-то такое, что бывает единожды в жизни. Колени у меня вдруг сами собой подломились — я опустился перед гирокомпасом, который ещё тихонько гудел, подвывая мотором, словно от усталости бессонных ночей войны. Я обнял гирокомпас с нежностью, как обнимают любимую девушку, и — рыдал, рыдал, рыдал…»

Пикуль благодарил судьбу, которая связала его с флотом. Флот воспитал в нём гражданина и человека: «Я был нужен, от меня многое зависело: я давал истинный курс кораблю, определял глубину, скорость хода, в общем строю экипажа делал своё скромное дело…

Когда меня лично спрашивают, не жалею ли я о том, что вместо школьного учебника в 15 лет держал штурвал боевого корабля, я совершенно искренне отвечаю — нет, не жалею. И сегодня, с высоты прожитых лет, я ещё яснее, чем раньше, вижу, что ни один учебник никогда не дал бы мне столько знания жизни, людей, как тот суровый опыт, что получил в годы войны…

Я был демобилизован с флота, так и не дослужившись до матроса. В документах у меня указано первое и последнее звание — юнга!»

Служба на флоте испытала Валентина на прочность, закалила и дала ту «закваску, которая пригодилась в мирной жизни».

6 марта 1945 года указом Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение заданий командования по борьбе с немецко-фашистскими захватчиками эсминец «Грозный» был награждён орденом Красного Знамени.

В трудное для Родины время личный состав эсминца «Грозный», проявляя мужество и героизм, с честью выполнял задачи, поставленные перед ним командованием Северного флота.

Из официальной сводки известно:

«Эскадренный миноносец «Грозный» отконвоировал без потерь около 800 отечественных транспортных судов, сбил 6 самолётов противника, атаковал 3 немецких подводных лодки, прошёл более 50 тысяч миль».