«Нечистая сила»

«Роман “Нечистая сила” я считаю главной удачей в своей литературной биографии, но у этого романа очень странная и чересчур сложная судьба…

Помню, я ещё не приступал к написанию этой книги, как уже тогда начал получать грязные анонимки, предупреждавшие меня, что за Распутина со мною расправятся. Угрожатели писали, что, ты, мол, пиши о чём угодно, но только не трогай Григория Распутина и его лучших друзей».

Работа над романом «Нечистая сила» стала важным этапом, принёсшим писателю глубокое удовлетворение. Но в личной жизни — это было катастрофически сложное время, оставившее глубокие в жизни следы.

Роман является многоплановой картиной русской жизни предреволюционной России. Он вынашивался несколько лет. В качестве проверки, пойдет ли Распутин для печати, Пикуль ввёл его в роман «Моонзунд». Никаких замечаний со стороны рецензентов не последовало.

Писать об одном Распутине, показывая патологию этого явления, — бессмысленно. Пикуль решил на фоне обширного материала предреволюционной России показать «разложение самодержавия, рассказать о позорном политическом явлении, вошедшем в нашу историю под названием «распутинщины». И, наконец, в романе присутствует ещё одна тема — окружение Распутина».

Эту третьестепенную тему и «поставили в основу угла для обсуждения романа», напечатанного в отрывках. Возмущались этой третьей темой только сионисты. Ибо только их не устраивает то обстоятельство, подтверждённое документами, что «главными советниками Распутина во всех грязных делах были сионисты, — именно их влиянием во многом и определяется всё то позорное, что пережила наша страна и наш великий русский народ в период, предшествующий революции».

Об этом и повествует роман-хроника Пикуля.

«Не секрет, что некоторые люди хотели видеть в Распутине нечто вроде мессии, который явился как главный и мощный ускоритель гибели самодержавия.

Придерживаясь такой точки зрения, знаменитый юрист Ю. Таганцев сказал:

— Если бы Распутина не было, его пришлось бы выдумать!

Проницательный юрист А. Ф. Кони тогда же отметил: «Не Распутин создал эпоху, а сама эпоха создала его…»

«Нечистая сила» отличается от других произведений писателя тем, что в ней нет ни одного вымышленного героя, как нет и изображения разных сцен, которые не подтверждены документально в нашей печати.

Помимо царской семьи в романе представлена целая галерея исторических личностей: министров, жандармов, придворных, банкиров, врачей, духовенства, газетчиков, шпионов, попрошаек, фабрикантов, жуликов и череды всяческих авантюристов — вроде Бадмаева, Мануса, Си-мановича, Манасевича-Мануйлова, Андроникова и прочих представителей русского общества.

В романе раскрыта и темная сторона высшего духовенства империи, которое поначалу ради собственных выгод выдвинуло Распутина, а когда он поднялся на высокую ступень, отцы церкви и владыки Синода стали затаптывать его.

Для создания такой обширной панорамы предреволюционного времени потребовалось немало источников. Сколько было «перелопачено» материала!

В основном использовалась та литература, которая была опубликована в СССР, и некоторые белоэмигрантские издания. Не считая мелких журнальных заметок, которых он просмотрел многие сотни, «список литературы, лежавшей на столе автора», присовокупленный к рукописи, включал 128 наименований. Доставать многие источники приходилось с большим трудом. Не единожды Пикуль рассказывал корреспондентам, как он «раздобыл» дневник Симанови-ча. Поначалу он обратился в публичную библиотеку им. В. Лациса, в Риге. Книгу ему выдали для чтения в кабинете директора, под присмотром, не разрешили сделать никаких выписок. Дали просто почитать! Обозлённый на весь мир, Пикуль сказал себе: «Я раздобуду эту книгу, и будет она стоять на полке моей библиотеки». Опросил всех знакомых книголюбов — хотел купить книгу за любые деньги. Никто из них с ней не сталкивался. «По всей вероятности, — думал Пикуль, — её на корню уничтожили». Но мир полнится слухами: и эти слухи дошли до поклонника творчества Пикуля. Через некоторое время мемуары Симановича лежали на столе писателя.

Но главным источником, как указывает автор, при написании книги послужили семь томов документов «Падения царского режима», изданные у нас в 1926–1927 годах.

Давайте заглянем, уважаемый читатель, в список источников, которыми пользовался писатель. Повторяю: их насчитывается 128! Процитирую выборочно некоторые из них, поскольку это не просто библиография — в них мнение автора о прочитанном, с его пометками и суждениями:

4. Алмазов Б. Распутин и Россия. Прага, Издательство «Грюнхут», 1922.

Книга перенасыщена ошибками, а посему почти не использовал её в работе.

20. Бьюкенен Д. Моя миссия в России. Пер. с англ. Д. Я. Блока. Берлин, «Обелиск», 1924. (Наконец, паршивейший советский перевод мемуаров с приложением статьи А. Керен-ского КОНЕЦ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ) М., ГИЗ.

25. Вырубова А. А. Фрейлина ея величества. Интимный дневник и воспоминания. 1923–1928. Рига, без года. Это немыслимое враньё не использовал в работе.

73. Обнинский В. П. Последний самодержец. Берлин, (около 1912 года). Как известно, тираж около 500 экз. был почти уничтожен царской охранкой. 1 экз. книги — в Москве, другой — у меня.

101. СимановичА. С. Распутин и евреи. Записки личного секретаря Распутина. Рига, без года.

На основании договора, подписанного в мае 1973 года с Лениздатом, Валентин отослал рукопись по привычному для него адресу. Так уж сложилось, что на протяжении многих лет книги Пикуля, который не был членом партии, выпускало партийное издательство, находящегося под эгидой Ленинградского обкома КПСС.

Итак, «Нечистая сила» попала в обкомовскую структуру, где первыми читателями рукописи были цензоры, редакторы и рецензенты, специализировавшиеся в основном на продукции партийного аппарата.

На «Нечистую силу» были даны две рецензии, разные по форме и по содержанию, но сходные своим категорическим неприятием книги.

Так, старший научный сотрудник АН СССР, кандидат исторических наук Пушкарёва И. М. писала по прочтении рукописи:

«Остается неясным, зачем понадобилось автору поднимать давно забытые и погребённые на свалке истории события и факты…»

«Плохое знание истории приводит автора в стан наших идейных противников за рубежом».

«В романе В. Пикуля в противоречии с устоявшимися взглядами в Советской исторической науке, революционная эпоха начала XX века, освещённая гением В. И. Ленина, названа ни много ни мало как “эпоха распутинщины”».

«Пренебрежительно относится автор к марксистско-ленинским взглядам на войну и революцию… даёт своё понимание заслуг исторических деятелей».

«Пренебрегает марксизмом-ленинизмом», «противоречит устоявшимся взглядам», «высказывает своё понимание» и т. д. — в то время это было совсем не похвалой. Это сейчас оценку поведения автора в те времена можно воспринимать как орден за личное мужество, за вклад в демократию и гласность.

И далее:

«..литература, которая “лежала” на столе автора романа (судя по списку, который он приложил к рукописи), невелика…»

«роман… не что иное, как простой пересказ… писания белоэмигрантов: антисоветчика Б. Алмазова, монархиста Пуришкевича, авантюриста А. Симановича и пр.».

Насчёт Алмазова мнение Пикуля, надеюсь, помните? А вот «авантюриста», по словам И. Пушкарёвой, Пикуль действительно использовал. Да и какой уважающий себя писатель проигнорирует почти совсем не известные широкому кругу читателей записки «советника и царём назначенного секретаря Распутина», лишь только потому, что он не «советских кровей». Тем более, что, по отзывам очевидцев, умный, с хорошей памятью, крепкий, доживший до ста лет (умер в 1978 году), секретарь «ручался за полное соответствие действительности изложенных им фактов».

«Рукопись В. Пикуля не может быть издана. Она не может считаться советским историческим романом, истоки которого берут своё начало в творчестве А. М. Горького» (Пушкарёва).

Редакционное заключение, подписанное заведующим редакцией художественной литературы Лениздата Е. Н. Га-бисом и старшим редактором Л. А. Плотниковой, противоречило рецензии И. Пушкарёвой лишь в части утверждения, что «автор, безусловно, располагает обширнейшим (! — А. П.) историческим материалом», но было единодушно по существу окончательных выводов:

«Рукопись романа В. Пикуля “Нечистая сила” не может быть принята к изданию, поскольку… является развёрнутым аргументом к пресловутому тезису: народ имеет таких правителей, каких заслуживает. А это оскорбительно для великого народа, для великой страны, что и показал с наглядностью Октябрь 1917 года» — (из редакционного заключения).

В итоге Лениздат расторг договор. Но Валентин не отчаивался — он отдал рукопись в журнал «Наш современник».

Поскольку рукопись была объёмной, около 44 авторских листов, редакция предложила автору сократить роман. Валентин Саввич дал согласие на сокращение, но сам не принимал в этом деле участия, ибо в это время тяжело болела его супруга — Вероника Феликсовна.

Сокращённый вариант романа был опубликован с 4-го по 7-й номера 1979 года журнала «Наш современник» под названием «У последней черты».

Не успели читатели ознакомиться с концовкой романа, как в газете «Литературная Россия» от 27 июля появилась статья известной уже И. Пушкарёвой «Когда утрачено чувство меры». Это были перепевы негативизмов рецензии, возведённые в квадрат осознанием тщетности первых попыток начисто закрыть нежелательную тему… «Внеклассовым подходом отличается и назойливое акцентирование автором национальной принадлежности того или иного персонажа, связанного с Распутиным и царской кликой…»

Но это была мелочь, так сказать — «цветочки». «Ягодки» последовали из самых высоких инстанций эшелонов власти.

Первым напомнил о себе М. Зимянин, требовавший Пикуля на ковёр. Пикуль ответил: «Я никогда не был членом партии, вышел давно и из комсомольского возраста, поэтому никуда не поеду. А что касается романа “У последней черты”, я изучил 128 исторических источников, на основании которых высказал свою точку зрения, вы можете высказать свою, а читатели разберутся, что им читать».

Разгром закончил бывший главный идеолог страны Михаил Андреевич Суслов на Всесоюзном совещании идеологических работников. Присутствовавшие на совещании делегаты говорили Пикулю, что его фамилия была произнесена, но в отчётном докладе было напечатано следующее:

«Встречаются в иных произведениях и внеисториче-ские, искажённые представления о прошлом, странные пристрастия к фигурам исторических авантюристов, поверхностные суждения о современности. Эти явления не должны оставаться вне поля зрения творческих организаций и их печатных органов».

Всем было ясно, что было это сказано в адрес Пикуля.

«У последней черты» взорвала общество. Те, кто не знал писателя, — узнал и стал интересоваться его книгами.

После публикации журнального варианта взволновалось окружение J1. И. Брежнева… В картинах расхищения и продажности при дворе государя оно увидело самих себя и все грехи своей камарильи. Недаром же в середине публикации «мой роман пожелали “редактировать” жёны — того же Брежнева и Суслова» — так писал Пикуль в предисловии к первому изданию книги, до которого ещё было очень, очень далеко.

Состоялось заседание секретариата правления Союза писателей РСФСР, где разбирался вопрос Пикуля. По существу, секретариат того времени осуществил акцию дискредитации не только «Нечистой силы», но и всего творчества Пикуля. Особенно возмущались С. Михалков, А. Чаковский, Г. Марков. Сергей Владимирович Михалков жестикулировал, топал ногами — об этом рассказывал главный редактор «Нашего современника» Сергей Васильевич Викулов, который был вызван в секретариат для отчёта и стоически перенёс наветы хулителей. Публикация журналом «Наш современник» романа «У последней черты» правлением секретариата была «признана ошибочной», а главному редактору был объявлен выговор.

Всегда неравнодушный к творчеству Валентина Пикуля, знамя похода против него подхватил критик В. Оскоцкий:

«В романе отчётливо сказалась неисторичность авторского взгляда, подменившего социально-классовый подход к событиям предреволюционной поры идеей разложения царизма».

На страницах газет и журналов и даже книг только в 1979 и 1980 годах появились его статьи: в «Правде», 1979, 8 октября; в «Вопросах литературы», 1980, № 6; в книге «Роман и история», 1980, стр. 296–302.

Часть этих нападок носила явно личный характер, не имевший ничего общего с критикой. Вместо того чтобы разбирать книгу по существу, главное своё внимание «критики» обратили внимание на самого писателя. Некоторые критики договорились до того, что Пикуль — никакой не писатель!

И, правда, он не кончал литературного института, но тем не менее у него вышли из печати и пользуются огромным успехом все 11 книг. Было бы хорошо, если б из 10 тысяч членов писателей, которые числятся в справочнике Союза писателей (в том числе и критики!), сделали хотя бы часть того, что сделал Валентин Пикуль!

Даже в самые тяжёлые времена Пикуль был независим от всякого рода властей. Никогда и ничего ни у кого не просил, не отвечал на критику, только в письмах друзьям проскальзывали нотки разочарования современным состоянием нашего руководства в стране да и в литературе.

А ведь если поразмышлять, то ни одному критику не по уму работа, какую проводит в литературном мире время. Сколько их пламенных речей было развеяно временем, не оставив от их статей и следа, да и от их самих — знаменитостях при жизни!

Понятно и другое, что ни один удар не проходит бесследно и для писателя. В тот период он жил словно «под стеклянным колпаком», трудности были — и немалые. Снимаешь трубку — щелчок! Хорошо, что рядом были моряки, они взяли писателя под свою защиту. Особист, капитан 1 ранга Рябинин был частым гостем писателя. Пикуль рассказывал ему о своих злоключениях, избиениях на улице, ругани по телефону, отдавал ругательские письма. В ответ — особист просил не выходить одному гулять с собакой, особенно рано по утрам и поздно вечером. Может быть, ошибаюсь, но Пикуль не боялся никаких физических расправ. Он был фаталист по натуре. Единственное, чего он опасался, — что его не будут издавать…

«У последней черты» — что это — неудача? Думаю, что нет. С этим соглашались и читатели. А критика не разделила достоинств книги в угоду высшему эшелону власти, отвергнув её без доказательств.

О начале XX века написано много, но Пикуль сделал глубокий и смелый шаг в русскую историю, раскрывая тему и в глубину, и в ширину, которой редко кто из писателей-историков касался…

Возня вокруг критики не отнимала у него много времени, конечно, она действовала угнетающе, но он старался её не замечать.

Кто-то из великих сказал: «Ругать не только легче, чем хвалить, но и выгоднее».

Да и В. Г. Белинский в свое время говорил по поводу критики: «Что в том, что вы будете хвалить Шекспира? Его все хвалят. Но попробуйте ругать Шекспира, и вы сразу станете центром общего внимания: “Шекспира не признает… Должно быть, голова”…»

Что, собственно, не понравилось большей части критиков в романе? Суть не на поверхности. Она лежит глубоко. И самое главное — кто были друзья Распутина и чего хотели они добиться от царя через Распутина? И почему этот вопрос запретный, как считает Пушкарёва?

Роман «Нечистая сила» отражает и современную действительность. «По сути дела, здесь показана работа мафии, я считаю, — объяснял Пикуль, — мафия бывает партийная, административно-бюрократическая и просто уголовнокриминальная. На примере с Распутиным я хотел показать страшную опасность их сращения».

Роман-хроника «Нечистая сила», написанный на исторических фактах действительности, принёс огромный поток писем неравнодушных и думающих читателей — с благодарностью за поднятую тему.