УДАЧА ТИЗЕНХАУЗЕНА

УДАЧА ТИЗЕНХАУЗЕНА

25 ноября 1941 года U-331 под командованием обер-лейтенанта Ханса-Дитриха Фрейхера фон Тизенхаузена обнаружила линкоры «Куин Элизабет», «Бархэм» и «Вэлиант» из состава Александрийской эскадры, шедшие зигзагом в охранении девяти эсминцев. Произошло это у ливийского побережья в районе Тобрука в самый разгар осенних боев 1941 года.

До этого несколько недель Тизенхаузен безрезультатно ждал появления какого-нибудь транспорта или буксира. Днем приходилось оставаться под водой и лишь ночью всплывать, чтобы провентилировать внутренние помещения и зарядить аккумуляторы. Но и в это время в воздух то и дело взмывали осветительные ракеты, заливающие все вокруг призрачным оранжево-желтоватым светом.

От непрерывных вспышек пламени, вырывающегося при выстреле из артиллерийских орудий, горизонт над сушей в направлении Тобрука словно вздрагивал. Днем часто появлялись самолеты, и тогда каждый раз приходилось срочно уходить под воду. Палящие лучи солнца нагревали воду до такой степени, что она едва не кипела. Внутри лодки было невыносимо жарко. Во время движения жара еще усиливалась за счет тепла, выделяемого электромоторами.

Только 25 ноября в 14.30 впереди по правому борту субмарины вахта обнаружила не то дым, не то сгущение облаков. Тизенхаузен приказал идти прежним курсом и через десять минут в бинокль смог различить мачты эсминца. Одновременно на горизонте проявились контуры группы судов, двигавшихся на юг. Это было соединение военных кораблей.

Противник часто менял курс, затрудняя подлодке возможность выйти в атаку. В конце концов корабли снова изменили курс и пошли прямо на подводную лодку, не подозревая о ее присутствии.

Дальнейшие события разворачивались очень быстро. Корабли уклонились к западу, и Тизенхаузен дал соответствующую команду рулевым. Два военных корабля были видны теперь полностью. Понимая, что пора уходить под воду, Тизенхаузен скомандовал: «Срочное погружение! По боевым постам!»

Около 16 часов погода стала благоприятствовать атаке: по всей поверхности моря тянулись легкие, пенящиеся гребни волн. Противник, конечно, не видел перископа, который выскальзывал из воды лишь на короткое время. При таком волнении едва ли заметен след небольшого буруна от перископа.

Соединение линейных кораблей быстро приближалось: три линкора в кильватерной колонне в охранении четырех эсминцев. Тизенхаузену даже не верилось, что такое крупное соединение, ничего не подозревая, продолжало следовать по направлению к субмарине. Он видел, как поднимали сигнальные флаги, ползущие к реям и пестреющие там, наверху. Вероятно, они означали приказание изменить ордер. И действительно, два эсминца, находящиеся ближе к головному линкору, вышли вперед. Как раз между ними — расстояние около 500 метров — и должна будет пройти U-331.

Тизенхаузен попеременно наблюдал за обоими кораблями. Наконец, когда они оказались достаточно близко, раздалась команда: «Опустить перископ!» Теперь за дело взялся акустик. Его задачей было особенно тщательно следить за шумом винтов двух эсминцев и непрерывно докладывать пеленг.

Вскоре эсминцы прошли мимо, так и не заметив лодки. Перископ снова подняли. Теперь была очередь за линейными кораблями.

Торпедные аппараты уже давно заряжены, приборы торпед установлены в соответствии с условиями атаки. В лодке наступила гробовая тишина.

Когда линейный корабль оказался рядом, у Тизенхаузена появилась возможность оценить его размеры. Огромный корабль полностью закрывал собой все поле зрения перископа! Тизенхаузен попытался подойти еще ближе, но это не удалось.

Уничтожить линкор в эту войну удалось пока только Гюнтеру Прину в Скапа-Флоу. Удастся ли Тизенхаузену, молодому и неизвестному командиру, повторить успех «Быка Скапа-Флоу»?

Тем временем три линкора следовали один за другим с небольшим уступом. Тизенхаузен начал разворачивать лодку, чтобы успеть занять позицию для атаки. Время летело со сказочной быстротой. Один из линкоров вот-вот должен был попасть на перекрестие нитей перископа.

Из носового отсека по переговорной трубе поступило донесение о готовности торпедных аппаратов к залпу, но открывать огонь пока нельзя. U-331 находилась почти точно на траверзе линкора.

После повторного доклада о готовности к залпу, Тизенхаузен тотчас скомандовал: «Огонь!»

Из аппаратов одна за другой вылетели четыре торпеды. Командир, быстро повернув перископ в другую сторону, успел заметить, что третий линкор всей своей серой громадой надвигался прямо на лодку.

Выход оставался только один — быстрое погружение, выполнить которое было совсем не просто. И все же немцы успели: лодка погрузилась… Однако потом вдруг стала всплывать.

Вот уже над водой показалась верхняя кромка рубки. Чем это грозит, ясно представлял себе, пожалуй, только командир: будет таранный удар. Линкор все ближе подходил к субмарине, но никто из команды пока не подозревал о нависшей опасности.

«Всем прочь из рубки!» — приказал Тизенхаузен. Старший штурман в одно мгновение сбросил вниз все, что можно, и когда в рубке никого не осталось, плотно задраил люк, ведущий в центральный пост.

Столкновение могло произойти каждую минуту: ведь третий линкор шел прямо на лодку. Погрузилась ли лодка? Как бы в ответ на этот вопрос раздались подряд три взрыва, затем еще один. В лодке никто не обратил внимания на эти звуки: все находящиеся в центральном посту чувствовали, что нависла серьезная опасность. По-видимому, это были попадания немецких торпед.

Лодка с выступавшим из-под воды краем рубки была видна на поверхности целых 45 секунд. Как выяснилось позже, третий линейный корабль, «Вэлиант», действительно сделал все зависящее от него, чтобы таранить немецкую подводную лодку.

В центральном посту продолжали напряженно следить за стрелками приборов, но все по-прежнему оставалось без изменения — ни погружения, ни ожидаемого удара.

Наконец U-331 начала погружаться с сильным дифферентом на нос. Стрелки приборов продолжали показывать увеличение глубины. На 80 метрах стрелки задержались, потом и вовсе остановились. Но лодка продолжала погружаться, по-прежнему сохраняя дифферент на нос. В любое мгновение можно было ждать, что линкор начнет сбрасывать «вабос».

Тизенхаузен никак не мог взять в толк, что же происходило с U-331. Старший механик принимал новые меры, чтобы лодка ушла еще глубже, но, судя по приборам, все оставалось без изменений.

Вдруг командира осенило, он припомнил случай, происшедший в Атлантике. «Доложить показания глубиномера в носовом отсеке!» — прервал напряженную тишину голос Тизенхаузена.

Матрос молниеносно произвел необходимое переключение. У всех, кто мог видеть показания прибора, захватило дух: на такой глубине еще никому не приходилось бывать. Стрелка глубиномера прилипла к ограничителю, что технически даже не было предусмотрено для подводной лодки.

«Вероятно, никогда еще две простые стрелочки, сделавшие неожиданный рывок, не производили такого сильного впечатления», — вспоминал впоследствии Тизенхаузен, рассказывая об этом эпизоде. Произошло следующее: глубиномер центрального поста, а также манометры в отсеках и цистернах по ошибке оказались выключенными. Из четырех рукояток, расположенных слишком близко друг от друга, матрос в волнении взялся не за ту, что требовалась, и перекрыл клапаны. Подобная ошибка легко могла привести к катастрофе. Теперь же, когда клапан открыли, стрелка глубиномера в центральном посту также прошла всю шкалу и уперлась в ограничитель.

Так все-таки на какой же глубине находилась лодка? Ее корпус уже давно неприятно потрескивал. Раньше на это не обращали особого внимания, поскольку, вжав голову в плечи, каждую секунду ждали, что субмарину таранит надвигающийся на нее колосс.

Тем временем треск внутренней деревянной обшивки лодки начал усиливаться. Каждый из экипажа думал только об одном: выдержит ли «семерка» U-331 такую нагрузку? Субмарина, построенная в 1940 году в Эмдене на судоверфи «Нордзееверке», оказалась на глубине 260 метров.

Потянулись минуты тяжелейшего напряжения, но вдруг стрелка глубиномера дрогнула и начала двигаться по шкале назад. Предельно допустимая глубина, на которую была рассчитана «семерка», — 100 метров. Однако такие лодки имели тройной запас прочности и иногда могли погружается на 120, 130 и даже 140 метров, если приходилось уходить от глубинных бомб. Но кто бы мог подумать, что корпус субмарины выдержит погружение на 260 метров!

В цистерны главного балласта подали сжатый воздух, образующий нечто подобное «воздушным подушкам», на которых лодка сможет как бы повиснуть.

Когда опасность миновала, все вспомнили о линкоре. Во время атаки дистанция до него была 375 метров, а что с ним стало потом, до сих пор никто не знал. Тем временем U-331 продолжала на большой глубине уходить все дальше от места боевых действий в северном направлении. Разумеется, лодку заметили, но ни один из кораблей противника не сумел точно засечь ее место.

Тизенхаузен никак не рассчитывал на то, что удастся так легко оторваться от англичан. В 21.00 он приказал всплыть, доложил командованию по радио об атаке линейного корабля и продолжал следовать в определенный лодке район.

То, что им удалось уничтожить британский линейный корабль «Бархэм», командир и его команда узнали гораздо позже. Если бы в тот момент, когда английские корабли перестраивались, U-331 не успела проскользнуть в образовавшуюся между линкорами брешь, лодка была бы обнаружена.

«Стальная громада наверняка проутюжила бы нас», — говорил Тизенхаузен. Случайно отданный им приказ о развороте на 360 градусов перед погружением оказался единственным средством, спасшим лодку от угрожавшего ей тарана. Следовавшие до того в кильватере линейные корабли «Куин Элизабет», «Бархэм» и «Вэлиант» должны были отвернуть влево, чтобы перестроиться. В момент поворота на «Вэлианте» услышали сильный взрыв, происшедший на «Бархэме», следовавшем в середине. «Вэлиант» находился от него примерно в 120 метрах по правому борту, когда прямо перед ним на поверхности показалась рубка подводной лодки.

Заметив U-331, командир «Вэлианта» решил таранить ее. Но поскольку громадный корабль по инерции все еще поворачивал в обратную сторону, он не смог быстро лечь на противоположный курс и лодке удалось скрыться под водой.

В течение 45 секунд рубка подводной лодки виднелась на поверхности. С «Вэлианта» даже пытались уничтожить ее огнем автоматических артиллерийских установок. Но лодка находилась слишком близко к правому борту линкора: стволы орудий нельзя было опустить еще ниже и снаряды перелетали через продолжавшие виднеться рубку и верхушку перископа U-331. Когда находившаяся в каких-нибудь 30 метрах от стального великана субмарина скрылась под водой, «Вэлианту» пришлось срочно отвернуть влево, чтобы не столкнуться с «Бархэмом», уже начавшим крениться на бок.

Из четырех выпущенных с лодки торпед в цель попали три, причем одна из них — в артиллерийский погреб. Именно из-за этого раздался четвертый взрыв, который донесся до экипажа U-331. После взрыва линейный корабль водоизмещением 31 100 тонн затонул через 4 минуты и 45 секунд, унеся жизни 860 человек. В Англии были настолько потрясены потерей, что признали ее лишь через два месяца после гибели «Бархэма».

Были и другие, менее значительные победы. В результате боевой активности немецких и итальянских подводников обстановка на Средиземном море изменилась в пользу держав «оси», но задачи «тоннажной войны» в Атлантике при этом отошли на второй план. 22 ноября 1941 года из штаба руководства войной на море был получен новый приказ. В нем речь шла о переброске всех подводных лодок на Средиземное море в район западнее Гибралтара.