ПОСЛЕДНИЙ ВЫХОД ТОППА

ПОСЛЕДНИЙ ВЫХОД ТОППА

В июле группа «Эндрасс», состоявшая из девяти субмарин, должна была нанести удар по конвою, направлявшемуся через Гибралтар в Англию. Командир U-552 капитан-лейтенант Топп — один из немногих опытнейших подводников, оставшихся в живых к тому времени, — чувствовал себя главарем «волчьей стаи», получившей имя его погибшего друга.

Командование подводных сил сообщило, что за движением конвоя, вышедшего из Средиземноморья 22 июля 1942 года, будет вести непрерывное наблюдение немецкая воздушная разведка. По предварительным данным, конвой состоял из 21 судна общим тоннажем 70 000 брт. Охрану осуществляли пять-шесть кораблей, в том числе четыре корвета. О наличии в охранении эсминцев сведений не имелось. Тогда еще никто в штабе не предполагал, что конвой окажется «крепким орешком».

Погода благоприятствовала: грозовой шквал сменился крепким ветром, после сильного ливня небо прояснилось и уже ярко светило палящее солнце. Однако затем видимость снова ухудшилась.

В какой-то момент из-за туманной дымки на горизонте неожиданно показался корвет, и Топп приказал погрузиться. Вскоре U-552 первой удалось установить контакт с противником. Уже в 14.30 на пределе видимости были обнаружены дымы. Топп быстро передал по радио другим лодкам координаты и курс конвоя. Транспорты сильно дымили, и потому сохранение контакта не представляло трудностей. Лодка Топпа держалась на дистанции видимости мачт и продолжала оставаться в надводном положении, поскольку корабли охранения вели разведку в противоположном от U-552 направлении.

После получения радиограммы от Топпа к конвою начали подтягиваться и другие «волки». Временами замечалось отсутствие кораблей охранения с правого фланга конвоя. Позднее выяснилось, что в это время корабли отрывались для преследования обнаруженных лодок. Вопреки предположениям германского командования подводного флота, конвой следовал в сопровождении весьма сильного охранения, которое то и дело вынуждало субмарины отходить назад. Но и это не спасло их: «волчья стая» уже понесла значительные потери. Один из канадских эсминцев охранения отправил на дно лодку U-90 капитан-лейтенанта Ханса-Юргена Ольдёрпа вместе со всем экипажем.

К вечеру ветер усилился, легкая зыбь сменилась заметным волнением. Казалось, что погода обещает быть благоприятной для нанесения эффективного удара. Помешать могло только сильное свечение моря ночью, намного увеличивавшее опасность обнаружения «волков» в темное время суток. U-552 продолжала держаться в стороне с правого фланга конвоя.

К полуночи силуэты отдельных транспортов едва различались, а из-за сильного свечения моря подойти ближе к конвою не представлялось возможным. Похоже, конвой следовал двумя или тремя колоннами. Отчетливее, чем суда, были видны тянувшиеся за ними кильватерные струи. Транспорты шли без соблюдения определенного строя и интервалов. Капитаны судов, видимо, не имели достаточного опыта плавания в составе конвоев.

По мнению Топпа, беспорядочное движение транспортов могло осложнить нанесение массированного торпедного удара. И все же он считал, что такой удар будет наиболее эффективным при наличии сильного охранения. Новый метод атаки заключался в максимально быстром выстреливании торпед из всех аппаратов по возможно большему числу целей. Состояние противолодочной обороны противника теперь не позволяло субмарине вести сколько-нибудь длительную подготовку к нападению на отдельные суда. Еще в недалеком прошлом, менее чем два года назад, условия были совершенно иные, а сейчас подводной лодке, прорвавшейся к конвою, было почти невозможно рассчитывать на то, что после первого удара удастся атаковать еще и другую цель. В новых условиях после неожиданного удара приходилось тотчас скрываться, чтобы не превратиться из охотника в жертву. Выйти в повторную атаку можно было только через много часов.

Топп выбрал наиболее заметные, крупные транспорты, и атаковал их: последовательно, с короткими интервалами в полторы минуты между выстрелами, выпустил торпеды из первого, второго, третьего и четвертого аппаратов. Торпеды ушли с дистанции свыше 3000 метров, то есть со значительно большего расстояния, чем хотелось бы командиру, но подойти к конвою ближе мешали два корвета. На отходе Топп произвел еще один выстрел из пятого кормового торпедного аппарата.

Во время отхода Топп услышал один за другим раздавшиеся взрывы. Первым, получив значительный крен, погрузился на дно транспорт водоизмещением около 4000 тонн. На втором судне вслед за взрывом возник пожар. Торпеда, выстреленная из третьего аппарата, описав циркуляцию, отклонилась от цели. Из четвертого аппарата торпеда попала в носовую часть танкера водоизмещением 5000–6000 тонн. Это было, по-видимому, самое крупное судно в составе конвоя. В свете вспыхнувших ракет Топп видел, как танкер носовой частью уходил под воду. Когда субмарина завершала разворот и производила пятый выстрел, уже со всех судов в небо взвились сигнальные ракеты. Повисшие на парашютах звездочки осветительных снарядов озарили район боя призрачным, но достаточно ярким светом.

Несмотря на всю эту иллюминацию и сильное свечение моря U-552 удалось благополучно отойти и скрыться в темной части горизонта. Пятое судно, по которому был произведен последний выстрел, внезапно застопорило ход. За промежуток времени, пока лодка на полном ходу уходила от быстро приближавшихся корветов, Топп имел возможность удостовериться, что торпеда прошла мимо.

Через полчаса «световое шоу» закончилось. Теперь слышны были только всплески волн, удары их по бортам и рубке лодки, а также глухой шум вентиляторов под настилом мостика. Наконец U-552 повернула и на малом ходу снова направилась к конвою.

Вскоре в ночной темноте показалась едва заметная тень. При подходе ближе она значительно выросла. Это был эсминец, который успел обнаружить приближение германской подводной лодки, развернулся и готовился ее атаковать. Топп резко отвернул в сторону и попытался оторваться от противника, уходя в надводном положении на предельной скорости. Эсминец, кажется, потерял лодку и считал, что она ушла под воду, потому что сбросил несколько «вабос», взорвавшихся примерно в 1500 метрах от U-552. Но преследование продолжалось недолго: эсминец ушел.

Еще перед первой атакой Топп приказал подготовиться к перезарядке торпедных аппаратов. В 04.00 ему доложили, что торпедные аппараты перезаряжены. Одна из подводных лодок запросила данные о конвое, и Топп передал в эфир необходимые сведения. «Неужели все они потеряли контакт с конвоем?» — удивился он. При подходе к конвою U-552 удалось засечь эсминец, находившийся справа от транспортов.

Прошло несколько часов. Субмарина за это время вышла вперед, в голову конвоя, и стала выжидать подхода судов. Казалось, успех был обеспечен, но вскоре выяснилось, что транспорты несколько изменили курс. Времени на занятие новой позиции не оставалось. На порядочной дистанции от лодки прошло одиннадцать судов, за которыми вскоре показался еще один транспорт. Из-за большой дистанции сблизиться даже с этим судном не удалось. Самым последним появилось судно, похожее на рыболовное. Этот траулер нетрудно было атаковать, но водоизмещение его не превышало 500 тонн, и тратить на такую мелочь торпеду Топп не решился. Кроме того, возможно, это была замаскированная ловушка для подводных лодок. В общем, на этот раз ничего не получилось.

Но Топп вполне мог быть доволен уже достигнутыми успехами. Ни одной другой подводной лодке не удалось больше атаковать конвой, соблюдавший большую осторожность. Первоначально воздушный эскорт конвоя осуществлялся авиацией с баз в районе Гибралтара, а затем, по мере приближения к берегам Англии, — самолетами с Британских островов. Появляющиеся в воздухе самолеты то и дело заставляли подводную лодку уходить под воду, а конвой тем временем резко менял курс, стараясь оторваться от немецких лодок и доставить сохранившиеся транспорты в порт назначения.

Днем командиру U-552 удалось восстановить нарушенный контакт, но охранение конвоя стало столь эффективным, что приблизиться к транспортам было невозможно. Главное состояло в том, чтобы не потерять окончательно контакта с противником, и это как раз пока удавалось Топпу.

Днем один из эсминцев заметил подводную лодку, и, хотя противник находился далеко, Топп тотчас же отдал приказание срочно погрузиться. Только благодаря этому лодка получила время на отход в подводном положении от места погружения.

В другой раз, прослушав под водой горизонт и не обнаружив ничего подозрительного, Топп решил всплыть. Но как только субмарина всплыла на перископную глубину, оказалось, что она находится в каких-нибудь 800 метрах от эсминца! Прежде чем U-552 успела погрузиться на достаточную глубину, эсминец атаковал ее глубинными бомбами, причинив повреждения. Показавшиеся на поверхности масляные пятна, видимо, послужили для эсминца доказательством уничтожения вражеской субмарины.

Через некоторое время от командующего подводными силами поступила радиограмма, адресованная группе «Эндрасс»:

«Если имеются успехи в боевых действиях, немедленно донести».

Топп доложил о своих успехах и неудачах. С уверенностью он мог сказать только о двух судах, что они пошли на дно.

Позднее к вечеру того же дня по носу был замечен английский самолет, бомбивший одну из немецких подводных лодок. Высоко поднимающиеся от взрывов бомб всплески были ясно видны.

В 02.30 с мостика лодки доложили об обнаружении по правому борту облака дыма. Это был конвой, на сближение с которым Топп ринулся, держась от него справа. Неожиданно правофланговый корабль, словно заметив лодку, отвернул также вправо и направился к лодке. На дистанции около 5000 метров лодка едва ли могла быть обнаружена. И все же Топп на всякий случай отошел. Когда противник приблизился и силуэт его стал более четким, Топп увидел миноносец.

Над лодкой внезапно ярко вспыхнула осветительная ракета. Стало светло как днем. И вот эсминец уже открывает огонь. «Срочное погружение!» U-552 отвернула на 90 градусов и на полном ходу отошла от места погружения. Внутри лодки стояла гробовая тишина. Все замерло. Ясно слышался лишь шум приближающегося корабля противника. Наконец он прошел над лодкой и сбросил «вабос». Со страшным, каким-то лающим звуком одна за другой взорвались восемь глубинных бомб. Корпус лодки угрожающе содрогнулся, погас электрический свет. Поступили донесения и о других повреждениях. На лодке включили аварийное освещение, но сообщений о проникновении внутрь воды пока не поступало.

Вскоре приблизился еще один быстроходный корабль — эсминец или корвет. Теперь уже два корабля охранения продолжали поиск. Временами они стопорили машины для прослушивания водной среды, а потом на малом ходу тщательно прочесывали район погружения лодки. Слышно, как работали гидролокаторы: их импульсы, ударяясь о U-552, создавали такое впечатление, будто кто-то веничком проводил по корпусу субмарины. Несколько раз корабли противника проходили точно над лодкой. В конце концов они удалились, и больше уже ничего не было слышно.

Прошло немало времени, прежде чем U-552 всплыла на перископную глубину, и Топп осторожно поднял перископ, но в наступившей темноте ничего не было видно. Командир выжидал минут сорок, а затем приказал подготовиться к всплытию. Только он это сделал, как обнаружилось, что примерно в 3000 метрах с застопоренными машинами неподвижно стоял эсминец. Корабль тотчас же стал разворачиваться носом к лодке. Некоторое время тишина ничем не нарушалась, но вскоре послышался шум винтов корабля, проходящего слева от лодки. После этого опять наступила тишина.

Прошло еще 40 минут. Подводная лодка подвсплыла на перископную глубину. Еще через полчаса U-552 всплыла в надводное положение. Чувствовался сильный запах жидкого топлива. Команда отыскивала повреждения, полученные в результате бомбежки глубинными бомбами.

Топп донес командованию, что во время атаки лодка подверглась преследованию противником. Вместе с этим он сообщил последние координаты конвоя.

Обстановка, сложившаяся к тому моменту в районе, расположенном южнее Гренландии и отстоявшем от штаб-квартиры Деница в Париже на 1500 миль, казалась командующему не достаточно ясной, чтобы он мог принять решение о прекращении или продолжении преследования конвоя. Поэтому Дениц вновь решил связаться с Топпом по радио. На примере этих переговоров можно судить о большой эффективности использования радиосвязи.

Дениц: «Какая у вас погода? Как долго могут идти лодки общим курсом 215 градусов?»

Топп: «Ветер — вест-зюйд-вест, 8 баллов, море — 7 баллов, видимость — 400 метров. Идем в полосе циклона на одном двигателе малым ходом».

Дениц: «Какова эффективность противолодочной обороны противника? Встретились ли вам какие-либо непредвиденные трудности в ходе боя с конвоем?»

Топп: «Сильное охранение. Атаки затруднены внезапным ухудшением погоды. Конвой умело маневрирует».

Дениц: «Надеетесь ли перехватить отставшие транспорты?»

Топп: «Походный порядок конвоя остается безупречным даже в сложных метеорологических условиях. Ввиду того что погода в этом районе неблагоприятна, считаю возможность войти в соприкосновение с конвоем крайне малой».

Дениц: «Уверены ли вы, что лодки могут идти курсом на юг, и не кажется ли вам, что этот курс ведет на сближение с конвоем? Каким курсом следует идти: строго на юг или несколько западнее?»

Топп: «Предполагаю на рассвете взять курс на юго-запад и двигаться им все утро».

Дениц: «Хорошо! Погода не благоприятствует, но так или иначе два транспорта — на вашем счету».

После этого разговора Дениц через некоторое время решил остановить операцию. «Папаша Карл» своим «волчьим» чутьем понял, что успехов здесь ждать больше не приходится. В ту же ночь от него поступил приказ:

«Боевые действия прекратить. Топпу возвратиться в Сен-Назер».

Субмарина Топпа оказалась слишком близко от английского побережья, и продолжать действия против конвоя не имело никакого смысла. U-552 оказалась единственной, успешно действовавшей против столь умело охраняемого конвоя. Только через девять суток после получения приказа Топп возвратился в базу.

С сентября 42-го года корветен-капитан Эрих Топп был назначен командиром 27-й флотилии в Готтенхафене, где молодые офицеры-подводники обучались тактической подготовке. С того момента в море он больше не выходил, за исключением одного раза: в апреле 1945 года Топп стал командиром новой субмарины U-2513 типа XXI, которая в мае сдалась союзникам в норвежском порту Хортен.