«Что нужно народу?»

Летом 1861 года статью с таким названием опубликовал в «Колоколе» Н.П. Огарев. Он дал простой и точный ответ: «Народу нужны земля и воля». Пояснил: «Рассыпавшись по России… молодежь скажет народу… что пришла пора соединяться, чтоб учредить всюду свое управление, выборное и ответственное, – на место казенного, чиновничьего, самовластного. Молодежь скажет народу, что она приносит ему в помощь все средства, которые дала ей наука, и не пощадит для него ни трудов, ни жизни».

Подобные идеи еще раньше провозгласил Н.Г. Чернышевский в прокламации «Барским крестьянам», где содержался призыв к восстанию. А в тот год проходили народные волнения и, казалось, вот-вот грянет крестьянский бунт, новая пугачевщина.

Все началось с эпохального события: 19 февраля были опубликованы манифест и «Положение», отменившие крепостное право. Это вызвало, как говорится в медицине, парадоксальную реакцию. Вместо всенародного ликования в ряде уездов произошли крестьянские волнения. У многих крестьян возникло подозрение, что от них скрывают подлинные указания царя о передаче им земли.

Наиболее крупное выступление произошло в районе села Бездна Казанской губернии. Крестьянин Андрей Петров, один из немногих, умевших читать, ознакомившись с «Положением», стал толковать крестьянам, что помещик их обманывает и не дает «настоящей воли». К нему приходили жители ближайших сел, и сравнительно быстро волнения охватили несколько уездов. Крестьяне отказывались отрабатывать барщину и вносить оброк помещикам, порой грабили помещичьи амбары.

12 апреля в Бездну прибыл с вооруженным отрядом граф Апраксин, генерал царской свиты. Он потребовал выдачи Петрова. Крестьяне отказались, окружив избу своего руководителя. Их было около четырех тысяч. По приказу Апраксина солдаты дали залп в безоружную толпу. Убили 91, ранили 350 человек. Через неделю Петрова расстреляли.

Русское общество было потрясено этими событиями. Многим показалось, что начинается революция (одни это воспринимали с воодушевлением, другие – с опаской, третьи – с возмущением). Студенты Казанского университета и Духовной академии провели панихиду по убитым. Выступивший перед студентами профессор истории А.П. Щапов сказал, что трагедия в Бездне «воззовет народ к восстанию и свободе», закончив речь требованием демократической конституции.

Правительство ввело «временные правила», ограничивая доступ в университеты разночинцам. Запрещались студенческие сходки, отменялось освобождение от платы за обучение нуждающихся студентов. В ответ начались студенческие волнения, а 25 сентября учащиеся Петербургского университета провели первую в России уличную демонстрацию.

Обращаясь к студентам, изгнанным из университетов, Герцен бросил призыв: «В народ! К народу!»

«Однако, – пишет историк В.Н. Гинев, – за все шестидесятые годы известно только примерно полтора десятка пропагандистских попыток. Их малочисленность и эпизодичность говорят о том, что в своей массе русская демократическая интеллигенция в 60-х гг. не была готова к сближению с народом. Ей понадобилось еще какое-то время для революционного саморазвития, для осознания своего долга и своих задач, для выработки способов практических действий».

Более существенно, пожалуй, другое обстоятельство, которое он отметил: «В первое время после отмены крепостного права у значительной части молодежи сохранялась иллюзия, что этот акт улучшил народный быт и положительно повлиял на крестьянское благосостояние».

Но все-таки самое главное, что по-прежнему образованные социальные слои Российской империи были чрезвычайно далеки от народа. Сказывалось не только общественное положение, но и различие в мировоззрении, знаниях, в самой манере излагать мысли. Для «выхода в народ» молодому интеллигенту приходилось становиться ряженым, играть новую для себя роль, едва ли не как артисту, вышедшему на сцену (один из характерных примеров будет приведен ниже).

По-видимому, летом того же 1861 года, во время поездки за границу поэта и редактора сатирической газеты «Искра» В.С. Курочкина при его встречах с Герценом и Огаревым возникла у них идея создания тайного общества «Земля и воля». Оно окончательно оформилось через год. Его организаторами и руководителями в России были, кроме Курочкина, братья Н.А. и А.А. Серно-Соловьевичи, А.А. Слепцов, Н.Н. Обручев. Большое идейное влияние на них оказывали труды Чернышевского.

О политических взглядах Курочкина можно судить по его стихотворению «Двуглавый орел», опубликованному анонимно в Лондоне в 1857 году. Вот его фрагменты:

Я сошлюсь на народное слово,

На великую мудрость веков:

Двуголовье – эмблема, основа

Всех убийц, идиотов, воров.

Не вступая и в споры с глупцами

При смущающих душу речах,

Сколько раз говорили вы сами:

«Да никак ты о двух головах!»

Наш брат русский – уж если напьется,

Нет ни связи, ни смысла в речах;

То целуется он, то дерется —

Оттого что о двух головах.

Ну, и спит идиот безголовый

Пред зерцалом, внушающим страх, —

А уж грабит, так грабит здорово

Наш чиновник о двух головах.

Оттого мы к шпионству привычны,

Оттого мы храбры на словах,

Что мы все, господа, двуязычны,

Как орел наш о двух головах.

Я нашел, друзья, нашел,

Кто виновник бестолковый

Наших бедствий, наших зол.

Виноват во всем гербовый,

Двуязычный, двухголовый,

Всероссийский наш орел.

В мае 1861 года вышла прокламация «Молодая Россия» (автор – московский студент П.Г. Заичневский, арестованный за создание революционного кружка). В ней утверждалась неизбежность «кровавой и неумолимой» революции, которая «должна изменить радикально все, все без исключения, основы современного общества и погубить сторонников нынешнего порядка».

Как писал позже Дмитрий Мережковский:

Дерзновенны наши речи,

Но на смерть осуждены

Слишком ранние предтечи

Слишком медленной весны.