Обращение

В ожесточеньи отрицанья

Есть доказательство Того,

Кто в величавом мирозданьи —

Начало Вечное всего.

Я был безбожником недолго,

Когда младенческую дань

Пред идолом земного долга

Бросала дерзостная длань,

Когда в гражданское болото

Меня течением влекло,

Но глотку стягивало что-то,

Но сердце резало стекло

Мне каждый раз, когда я слепо

Вопил со всеми: «Нету Бога!»,

Когда перед дверями склепа

Кричал: «Окончена дорога!»

Когда же я однажды в ближнем

Остаток веры захлестнул,

Подстреленным мне кто-то крыжнем:

«Зачем преследуешь, Саул?» —

С таким мучительным укором,

С таким смиреньем простонал,

Что дрожь передалася шпорам

И сердце пронизал кинжал.

И я бежал в души пустыню

И Бога в бездне отыскал, —

И Парсифалеву святыню

Нашел у Монсальвата скал!

Я Божий паладин суровый,

Средневековый человек,

Безбожия кошмар неновый

Не убедит меня вовек.

Разрушенные роком храмы

В пустыне я воссоздаю

И очи благородной дамы

Своей мистически пою.

Мучительный сомненья демон

Копьем Лонгина поражен,

Мечты я царственный игемон,

Чистейшей из небесных жен

Смиренно девственный любовник

И сладостный апологет,

И роз невянущих садовник,

И песен странных музагет.

11 апреля