НА ОСТРОВЕ ВИЗЕ

НА ОСТРОВЕ ВИЗЕ

Ледяные глыбы брались нами с боя. С ледокола за нами следили. Что-то кричали, что-то советовали. Ветер уносил слова и раскидывал их по ледяной пустыне. Пробираться становилось все труднее и труднее. Озлобленная Арктика выставила на нашем пути войско вздыбленного льда. Чтобы съэкономить силы, мы выслали вперед ледовую разведку.

Старший штурман Хлебников, слывший большим знатоком в таких разведках, пошел вперед указывать местность. Вскоре снова пал тяжелый туман.

Контуры ледокола, по которым мы держали ориентировку, скрылись. Разведку пришлось отменить. На ледоколе поняли наше волнение. Капитан отдал распоряжение через каждые десять минут давать протяжные гудки. „Седов“ указывал нам путь. Мы уверенно двинулись вперед.

Дорога была ужасна. Сплошные торосы преграждали нам путь.

Каждый метр до земли пришлось буквально брать штурмом. В час успевали одолевать только четверть километра. Проходили часы. Усталость медленно, затем все назойливее требовала отдыха.

Пот с каждого катился градом. Хотелось пить. Мучила жажда, но каждому не хотелось заявлять об этом первому, все стремились скорее достичь земли. И наконец-то —

— Товарищи, отдохнем немного, — сказал Шмидт.

Сани, мешки, винтовки сброшены с плеч. Савич сразу вытянулся и забарабанил ногами по замерзшей корке озерка на льду.

— Что вы делаете?

— Как что? Пить хочу!

Из пробитой лунки ключом забила пресная вода. Удивительный способ добывать воду в Арктике!

— Много не пейте, простудитесь, — останавливая молодых, говорил старый „полярный волк“ проф. Самойлович.

Мимо нас стрелой пронесся белый песец. От неожиданности все растерялись. Успели только крикнуть:

— Ату, ату его!

Испуганный криками песец несколько раз перевернулся в воздухе и скрылся во льдах.

Подувший ветер разорвал на клочья белую простыню тумана. Мы засуетились.

— Скорей, скорей к земле…

Отдых влил свежие силы. Под звуки сирены ледокола мы, утопая, проваливаясь по пояс в разрыхленном снегу, перескакивали через трещины, карабкались по торосам, спеша все вперед и вперед. Шедший за вожака начальник экспедиции, не рассчитав прыжка, провалился в одну из трещин.

— Ну, вот и полярное крещение, — смеясь, сказал он.

На останавливаясь, прибавили шагу. Берег, точно магнит, притягивал нас. Еще до подхода к нему поднялись споры, — что именно представляет этот кусок суши: является ли он частью Новой Земли? Земли Франца-Иосифа? или по своему строению примыкает к Сибирским островам?

Нашей вахте выпала удача быть свободной от санной упряжки перед самой землей. Вчетвером — Шмидт, Самойлович, Илляшевич и я — ускорили шаг по направлению к выступавшему из ледяного припая пологому берегу. Радости не было конца, когда мы смело вступили на „необетованную“ землю.

Одна шестая часть мира обогатилась новой территорией. Наш салют в честь этого события вспугнул белых чаек.

Прежде всего внимание было привлечено отдельными сопками, которые в тумане казались значительно бо?льшими, чем были в действительности. Когда мы вплотную подошли к ним, выяснилось, что они состоят не из коренных выходов породы, а из нагроможденного на льду материала.

Встал вопрос: откуда взялся этот материал? Явился ли он остатком морен древнего ледника (это следы напора морских льдов). Пока шел спор по этому поводу, подходили отставшие. Усталые лица улыбались. Быстро были раскинуты палатки, разожжен костер. Мы поставили чайник и по-походному расположились у костра с тем, чтобы немного отдохнуть и затем проникнуть вглубь материка, манившего нас своей неизвестностью.

Не унывающий никогда Московский затянул песню:

…Мы беззаветные герои все.

И вся…

Остальные подхватили:

…И вся-то наша жизнь

Есть…

Бодрые, смелые слова —

…Борьба, борьба!

— разнеслось по безмолвной пустыне.

Позднее всех подошел Визе, остановился у морены, долго перебирал в руках россыпь камней. Кто-то сказал:

— Профессор Визе, веселей смотрите на землю. Ведь ваша земля.

— Принимайте гостей в свои владенья…

Смущенный Визе подошел к давно разведенному костру, улыбнулся и сказал:

— Милости просим.

С последними словами проф. Визе поспешно снял с примуса пузатый эмалированный чайник и гостеприимным хозяином обошел всех участников похода, нацеживая в бокалы горячую жидкость.

Камни, на которых был разбит наш бивуак, оказались далеко от острова. Оставив сани и запасы продовольствия, мы двинулись к берегу. Доступ к нему был прегражден мелкими озерами и канавами. Около пяти часов выискивали небольшой перешеек, чтобы перебраться с моря на сушу, казавшуюся нам столь мертвой и пустой.

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

…Был разгар арктического лета. Солнце, казалось, припекало, хотя в воздухе было всего 3 градуса тепла. Мы побросали кожаные куртки и в одних теплых норвежских фуфайках рассыпались по земле.

Молодой харьковский геодезист Войцеховский с теодолитом, компасом и штативом скрылся вместе с группой матросов за первыми песчаными холмами: ему надлежало точно определить астрономический пункт. Но произвести засъемку всей земли одному не под силу. Тринадцать человек было разбито на партии в помощь топографам, производящим полную топографическую съемку.

Земля огласилась криками, шутками, смехом. Геологи, мурлыча под нос песни, в ритм выбивали трели по каменьям своими молотками. Отбитые куски горных пород они тщательно укладывали в отдельные мешки и делали записи в специальных тетрадях.

Нашей группе — Самойловичу, Ушакову, Журавлеву и мне — выпала задача проникнуть вглубь и определить протяжение земли к северу.

За чашкой чая на пустынно-мертвом острове Визе (с кружкой в руках — проф. Визе).