Спор на острове Лесбос

Спор на острове Лесбос

К сожалению, есть шпана и стадо. У порога жизни людей стоят авантюристы, готовые запутать, заморочить головы и повести стадо на бойню за светлое будущее стада и жизненные территории.

Виктор Астафьев

В сентябре 1997 года мы шли под парусами вдоль побережья Турции. Посетили Бозджааду, Айвалык, Чешму. Но неожиданно разошелся сварной шов в колонке штурвала. Яхта не осталась без управления, был еще румпель, но ей потребовался ремонт. Под этим предлогом мы, не имея виз и опираясь на нормы международного морского права, зашли на греческий остров Лесбос.

Турция и Греция — члены НАТО. Но над ними довлеет трагедия многовекового конфликта культур. В 1923 году в результате поражения Греции в войне с Турцией был проведен греко-турецкий принудительный обмен населением. В греческую историографию он вошёл как «Малоазиатская катастрофа». Обмен затронул около 2 миллионов человек и носил принудительный характер, сопровождавшийся массовыми жертвами и преступлениями в отношении греческого населения Малой Азии и Восточной Фракии. Память об этом кровоточит в народах до сих пор. Не удивительно, что береговые батареи на греческих островах смотрят в сторону турецкого берега, а турецкие рыбаки не заходят в греческие гавани.

А тут от турецкого берега к Лесбосу подошла какая-то яхта под российским флагом! В порту нас ждала полиция. Приказали на берег не сходить, отобрали паспорта и переставили яхту под борт крейсера. Утром прислали инженера проверить, действительно ли у нас серьезная поломка, не злоупотребляем ли мы правом захода в связи с ней в ближайший порт? Инженер факт поломки признал.

Нам дали день на ремонт и знакомство с островом. Гуляя по городу, мы забрели на рынок. Вдруг слышим по-русски: «Товарищи, сюда!». Грек средних лет, репатриант из СССР, торговал инструментом. В Греции он уже 7 лет, на этом острове российские туристы бывают редко, поговорить на русском языке ему не с кем. Он был просто счастлив и подарил мне кувалдочку. Она до сих пор в инструменте на яхте и не раз меня выручала.

Вечером за чаем разгорелась жаркая дискуссия о межнациональной вражде. В спорах мы пришли к выводу, что сегодня человечество представляет угрозу для самого себя. «Homo sapiens» вполне могут повторить судьбу динозавров. Достаточно начаться войне между ядерными державами, чтобы планета покрылась непроницаемым слоем облаков и погрузилась в ядерную «зиму», после которой на Земле, где-нибудь на тихоокеанских островах, останутся лишь некоторые виды насекомых. Но правительства многих стран готовы развязать войну для решения территориальных споров. И, как ни печально, их поддерживают народы! А сколько шахидов готово взорвать себя, чтобы убить побольше неверных! Попади им в руки ядерный заряд, они, не колеблясь, взорвут его в какой-нибудь европейской столице.

Почему же люди в массе своей поддерживают территориальные притязания? Конечно, рассудок что-то там просчитывает, но выбор строится на основе эмоций, инстинкта. В инстинктах кроется генетически закрепленная «память наших предков». Спросите у россиян, где находятся Курилы? Многие не ответят. Но почти все скажут, что отдавать острова Японии нельзя, даже по подписанному договору. Рационального в таком поведении людей нет, только инстинкты.

Наша биологическая эволюция не поспевает за быстро меняющейся жизнью. Не только люди, все виды приспособлены к условиям далекого прошлого. Межгрупповая, межплеменная вражда была нормой жизни на протяжении почти всей человеческой истории. Конкуренция между племенами наших предков стимулировала внутригрупповую кооперацию и узкий, групповой, местнический альтруизм по отношению к своим. Одновременно кровавые стычки за охотничьи угодья заставляли наших предков воспринимать чужаков как злейших врагов, нелюдей. Они хуже и страшнее тигров и медведей. Их надо убивать. Их даже ели. Это отношение к чужакам и инородцам проявляется и сегодня. Кто-то из членов команды обратил внимание на то, что убийство человека — тяжкое преступление. Но только своего. Убить по приказу старшины несколько солдат в чужом окопе — значит, проявить доблесть.

Сотрудничество же с чужаками всегда расценивалось как измена и предательство. Биологи-эволюционисты показали, что внутригрупповой альтруизм наших предков мог развиваться только вместе с ксенофобией — враждебностью к чужакам и инородцам. Это две стороны одной медали.

Идею о связи войн между группами наших предков с эволюцией высказал еще Чарльз Дарвин: «Когда два племя первобытных людей, живущих в одной стране, сталкивались между собой, то племя, которое (при прочих равных условиях) заключало в себе большее число храбрых, верных и преданных членов, всегда готовых предупреждать других об опасности и защищать друг друга, без всякого сомнения должно было иметь больше успеха и покорять другое… Племя, обладавшее перечисленными качествами в значительной степени, без всякого сомнения, распространится и одержит верх над другими племенами. Но с течением времени оно, как показывает история всех прошедших веков, будет, в свою очередь, покорено каким-либо другим, еще более одаренным племенем. Таким образом общественные и нравственные качества распространяются мало-помалу по всей земле»[13].

Естественно, наш спор коснулся и современных национальных государств. Если в традиционном обществе человек рождался, жил и умирал в окружении знакомых людей, то в современном урбанизированном мире соседские и семейные связи резко ослабли. Жители многоэтажных домов не знают друг друга. На смену реальной общности соседей пришла общность виртуальная, основанная на языке и, порой, на религии. Возникли нации, где психические и социальные связи удерживаются не личным знакомством, а силой воображения, братских чувств. Вспомнили Бенедикта Андерсона, который прямо утверждал, что «реально существуют лишь рационально мыслящие индивиды, а нация существует лишь в их головах, “в воображении”, в силу того что они себя идентифицируют именно этим, а не другим образом». Иногда говорят, что национальные государства создала печать, пресса и всеобщая грамотность. Ведь благодаря им исчезли диалекты и утвердился «правильный» письменный язык. Большую роль сыграли бюрократические учреждения, призывная армия, почта и другие учреждения, ведущие документацию на официальном государственном языке.

Но наши инстинкты остались прежними! При территориальных спорах между национальными государствами сохранилась иррациональная ненависть людей друг к другу. «Умри, но не отдай ни пяди своей земли, а если удастся, прихвати чужую». Хотя, казалось бы, солдаты и офицеры знают, что лично им захваченная земля в собственность не отойдет…

Мир изменился, жители развитых стран давно живут не за счет обработки земли, а за счет промышленности, знаний и новых технологий. Это в древности права и положение человека зависели от принадлежности к коренному племени. А сегодня человек может переезжать из одного государства в другое, и отличия будут лишь в том, какому правительству придется платить налоги.

С той дискуссии на острове Лесбос прошло много лет. Интересно проследить, как изменились предпочтения людей в национальных государствах по мере развития экономических связей и глобализации. Распад Югославии привел к образованию национальных государств — Словении, Хорватии, Черногории, Сербии. Их население с оружием в руках выступило за национальные государства. Но прошло 20 лет, и граждане отдали свои голоса за вступление в ЕЭС и затем — в НАТО, потому что увидели выигрыш от расширения рынка, новые возможности трудоустройства, повышения безопасности. Если рассуждать рационально, то войны за территорию должны были бы отойти в историю, а граждане всех государств объединиться под эгидой «всемирного» Евросоюза.

К сожалению, сегодня лишь небольшая образованная часть человечества понимает, что захват территорий грозит мировой катастрофой. Большинства легко впадает в националистический угар. Особенно, когда с экранов телевизоров на них льется поток шовинистической пропаганды.