17. В ВЕЛИКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ ЗА РОДИНУ ЗА СТАЛИНА!

17. В ВЕЛИКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ ЗА РОДИНУ ЗА СТАЛИНА!

Великая Отечественная война с немецко-фашистскими оккупантами победоносно завершалась.

Наши войска сосредотачивались для штурма Берлина. Незаметно для нас готовилось решительное наступление Советской Армии на столицу фашистской Германии.

От Одера до Берлина протянулись оборонительные сооружения. Фашисты использовали для обороны все естественные рубежи и населённые пункты. На подступах к Берлину созданы были три линии обороны. Сам город делился на секторы обороны — враг рассчитывал затянуть сражение.

Наш полк, как и десятки других авиационных полков, находился в полной боевой готовности.

Наступление советских войск на Берлин началось неожиданно, как неожиданно, всего лишь три месяца назад, начался прорыв висленского рубежа.

16 апреля всех нас разбудил оглушительный шум: волнами шли наши ночные бомбардировщики. Земля содрогнулась, загудела.

— Артиллерийская подготовка, друзья! — крикнул кто-то.

Мы бросились к автомашинам, на бегу застёгивая гимнастёрки. На аэродроме собираемся у командного пункта. Нам сообщают, что войска фронта пошли в решительное наступление на Берлин. Боевое воодушевление охватывает нас.

Ничто нельзя сравнить с тем, что мы видели и пережили перед рассветом 16 апреля 1945 года.

До малейших подробностей помню то утро. Тёмное небо в бесчисленных светящихся трассах, мощный гул наших авиационных моторов, раскаты от бомбовых ударов самолётов, непрерывный грохот нашей артиллерии. Лавина огня и металла обрушилась на противника.

Началось последнее, решительное сражение…

Возбуждённо переговариваемся, вернее — перекликаемся: грохот заглушает голоса. Ещё темно, и я смутно различаю лица своих товарищей.

— После такого штурма фашистам будет капут! — кричит мне Куманичкин.

— Скорей бы рассвет! — раздаётся чей-то голос.

— Скорей бы вылететь на Берлин!..

Вдруг над линией фронта вспыхнул яркий белый свет — стало видно далеко вокруг.

В первую секунду мы ничего не поняли. И только потом! сообразили: сотни прожекторов, ослепив врага, осветили путь нашей пехоте на Берлин.

Незабываемое зрелище!

У нас на аэродроме было светло, как днём. Я поглядел на друзей. Глаза всех были устремлены туда, где в едином наступательном порыве наши войска шли на Берлин.

В эти минуты каждый из нас испытывал чувство гордости за нашу большевистскую партию, которая мудро провела нас сквозь все испытания войны, гордость за нашу Родину, наш народ, за тех, кто в тылу создавал танки и самолёты, миномёты и пушки, гордость за нашу непобедимую армию, которую Генералиссимус Сталин вёл к победе.

Чувство гордости испытывали мы и от сознания, что принадлежим к советским вооружённым силам, что мы участники великого наступления.

Мы вступили в решительные бои, вооружённые волей к окончательной победе, богатейшим боевым опытом, совершенной отечественной военной техникой.

На рассвете бесчисленные эскадрильи советских самолётов полетели на Берлин. Над нашим аэродромом мчались штурмовики, бомбардировщики, сопровождаемые истребителями.

Такого множества боевых самолётов я ещё не видел за всё время войны. Такого штурма, такой согласованности в действиях всех родов войск ещё не знала ни одна битва в истории человечества!

Свыше семнадцати тысяч боевых вылетов произвели в тот день советские авиаторы.

Обстановка была сложной не только на земле, где наши войска преодолевали вражескую оборону, но и в воздухе. Враг сосредоточил под Берлином все остатки своего воздушного флота.

Лётчики нашей части делали по четыре-пять вылетов. Однако никто из нас не чувствовал усталости.

Чем ближе была победа, тем неудержимее рвались в бой лётчики. Каждому хотелось совершить подвиг во имя Родины здесь, на подступах к Берлину, каждый готов был на любую жертву, лишь бы ускорить разгром врага.

Если лётчик получал задание сделать за день, скажем, четыре боевых вылета, то он добивался у командира разрешения на пятый вылет. В эти дни могучего патриотического подъёма особенно сильно было стремление до конца, с честью, пусть ценою своей жизни, выполнить долг перед Родиной.