Конфиденциальная информация
Конфиденциальная информация
Решающим в операции «Тарантелла» как системе оперативных мероприятий по дезинформации английской разведки было то, что Интеллидженс сервис принимала за свою агентуру секретных сотрудников ОГПУ как за рубежом, так и в СССР. А в целом это была классическая акция по использованию каналов разведки для продвижения в высшие правительственные инстанции Великобритании направленной информации, призванной содействовать созданию более благоприятных условий для осуществления внешнеполитического курса и экономических программ Советского Союза.
Направленная информация, предназначенная для целей влияния, в большинстве случаев состоит из достоверных сведений, хотя это не исключает отдельных элементов дезинформации, которые, однако, выстраиваются таким образом, чтобы воздействовать на объект-получатель в желаемом направлении. Разумеется, чтобы быть востребованной, такая информация должна отвечать критериям, предъявляемым к разведывательным данным, как-то: их секретность, достоверность, актуальность, конкретность, своевременность. Продвигавшиеся через Богомольца в СИС сведения во многом были именно такими, потому и получали там положительную оценку.
Использование внешней разведкой агентурных позиций, созданных в ходе проведения операции «Тарантелла», соответствовало принципиальным установкам политического руководства страны об использовании закрытых каналов для проведения специальных акций влияния. Впрочем, к таковым, как показывает мировой опыт, прибегают многие государства, во всяком случае те, которые претендуют на какую-то значимую роль в международных делах.
По решению Политбюро ЦК в структуре ОГПУ было создано особое бюро, в функции которого входило продвижение в правящие круги и печать западных стран информации, содействовавшей решению задач в области внешней и внутренней политики СССР. Первым руководителем бюро был Уншлихт, придававший важное значение четкой координации и централизованному руководству этой деликатной сферой государственной деятельности.
От исполнителей работа требовала широкого кругозора, ясного видения международных проблем и перспектив их развития, трезвого понимания реалий и границ возможного, наконец, подчас и политической смелости. В этом непростом деле не обходилось без шероховатостей, были трудности, связанные с подготовкой и реализацией информации, случались накладки чисто оперативного плана, что, однако, не меняло в итоге благоприятного хода операции «Тарантелла» на протяжении нескольких лет.
В «донесениях», имевших конечным адресом Лондон, освещались вопросы положения в высшем руководстве СССР, международной деятельности советского правительства, состояния экономики и отдельных отраслей народного хозяйства страны, некоторых проблем военного строительства. Тексты информационных сообщений утверждались ответственными должностными лицами ОГПУ. Затем «добытые» агентом или составленные им самим, причем обязательно в присущей автору индивидуальной манере материалы с помощью тайнописи или непосредственно через связника (объемные и технического характера, с большим числом цифровых и иных данных) направлялись по назначению.
С точки зрения общепринятых критериев разведывательной информации продвигавшиеся в СИС по каналу Лаго — Богомолец — Гибсон и через другие контролируемые ИНО источники в рамках этой же операции сведения имели нулевую ценность, но в СИС тогда об этом не знали.
Анализ «закрытых» сведений и ряда фактов должен был, по замыслу, побуждать по меньшей мере к следующим выводам:
Внутриполитическое положение в СССР стабильно, угроза генеральной линии партии со стороны оппозиции практически снята, авторитет вождя непререкаем и даже крайние меры вряд ли что изменят в этом раскладе. Посему ставка экстремистских кругов белой эмиграции на террор бесперспективна, а их активная поддержка — это выброшенные на ветер деньги.
Народное хозяйство страны развивается устойчиво и, несмотря на имеющиеся трудности, создаются все компоненты современного промышленного производства. Отраслям, работающим на оборону, отдается приоритет, и есть уверенность, что переоснащение армии на современной основе будет осуществлено в сжатые сроки. Тем не менее СССР заинтересован в развитии экономических связей с Западом, а конкуренты англичан — Германия, Америка, Франция активно внедряются на советский рынок.
СССР перед лицом потенциальной угрозы готов занять гибкую линию, чтобы иметь Францию и Англию в своих союзниках в Европе, а САСШ — на Дальнем Востоке на случай обострения международной ситуации. Советский Союз стремится к сотрудничеству, любой эффективный механизм коллективной безопасности его бы устроил, но если пассивность англичан, как и французов, не будет преодолена, то он вынужден будет соответствующим образом строить свои отношения с Германией.
Что касается восприятия разведывательных данных, среди которых может оказаться и направленная информация, политическим руководством той или иной страны, то здесь диапазон весьма широк: от учета в своих внешнеполитических шагах до игнорирования. Все зависит от уровня профессиональной компетентности и политической воли. То, что делалось советской разведкой в ходе осуществления операции «Тарантелла», отвечая интересам СССР, по крайней мере, не противоречило задачам обеспечения безопасности Великобритании. Но естественно, в Лондоне были и силы, которые выдвигали в отношении Советского Союза совершенно иные цели.
В ноябре 1933 года были установлены дипломатические отношения между СССР и Соединенными Штатами, что создавало новую ситуацию, в том числе в определенном смысле и для Англии. Американский бизнес нацелился на советский рынок и готов потеснить европейцев. Америка ведет зондаж в части развития двусторонних отношений с Россией с учетом японского фактора. В освещении этих важных для Великобритании проблем участвует, естественно, Интеллидженс сервис, которая подключает к получению интересующих политическое руководство страны сведений свою агентуру в Москве. Ее информация в ряде случаев весьма интересна.
Сообщалось, например, что во время беседы наркома иностранных дел Литвинова с президентом Рузвельтом обсуждался вопрос об американских концессиях на Дальнем Востоке, в частности на Сахалине и Камчатке. Есть понимание интересов друг друга. Американцам нужны коммуникации, ведущие в японский тыл, советское руководство заинтересовано в американской технической помощи. Послу в Вашингтоне Трояновскому разъяснили, что Соединенные Штаты будут принимать все меры для предотвращения войны на Дальнем Востоке и поддерживать СССР в случае ее возникновения — и морально, и материально.
Еще одно сообщение. Беседуя с Ворошиловым, американский посол в Москве Буллит указал на желательность создания на восточном побережье Камчатки прикрытых береговой артиллерией баз для авиации и подводного флота. При этом он подчеркнул, что предстоящее развертывание баз на Аляске создает хорошие предпосылки для сотрудничества ВМС и ВВС Соединенных Штатов и Советского Союза в случае конфликта с Японией. Ворошилов указал на затруднительность создания баз в короткий срок из-за отсутствия должной инфраструктуры в этом регионе страны. Он предложил Буллиту другой вариант, рассчитанный на завоз морским путем из Америки необходимого оборудования. Советскому послу в Вашингтоне даны указания не придавать этим переговорам официального характера.
Далее. Американцы хотят постепенно переключить на себя торговые сделки СССР с Англией и Германией. Задачей довольно большого штата американского посольства в Москве, в который включено немало специалистов по различным отраслям промышленности, является быстрейшее изучение советского рынка и подготовка предложений для правительства Соединенных Штатов. Отношения с Америкой находятся в центре внимания партийных и советских органов. Ставится задача вовлечь американцев в широкое техническое сотрудничество.
Уже готовится соглашение о поставке авиационных двигателей, американцами поднят вопрос об организации воздушного сообщения между Аляской и Камчаткой. В Госбанк поступило правительственное распоряжение о создании специального фонда финансирования сделок с американцами.
Посол Буллит имеет хорошие контакты с советскими руководителями, к нему благоволит Сталин. Принимая посла, он много говорил о взаимовыгодном характере экономических связей между СССР и Америкой. С его разрешения Буллиту позволено иметь свой самолет для полетов в отдаленные регионы Советского Союза, он усиленно изучает русский язык, с ним занимается советская учительница.
В ходе операции «Тарантелла» советская разведка имела доступ к информации, которую Богомолец получал от других своих помощников, сотрудничавших с ОГПУ («Флейта», «Теплов», «Тамарин»), а также по каналам сотрудничества с польской и румынской службами. Некоторые из этих материалов представляли значительный интерес, так как касались осведомленности западных разведок по отдельным аспектам мобилизационной готовности СССР и его стратегических объектов, что учитывалось при проведении мероприятий по защите сведений, составляющих государственную тайну, и осуществлении оперативных действий по выявлению и перекрытию возможных каналов утечки такого рода данных. К таким сведениям можно было отнести достаточно обширные доклады (составленные, кстати, в ряде случаев с помощью иностранных специалистов, работавших в СССР) об энергетике Советского Союза с характеристиками крупных энергообъектов, путевом хозяйстве, пропускной способности, вагоно- и паровозопарках железных дорог, оборонных заводах, химических, металлургических и станкостроительных предприятиях, нефтепромыслах и по другим вопросам.
В ряде случаев разведка давала информацию военнополитического характера, касавшуюся тех стран, которые уже в середине 30-х безусловно рассматривались как несущие потенциальную угрозу безопасности СССР и развязывания против нашей страны военных действий. Речь шла о Германии и Японии. Такие сведения, учитывая их важность, в форме спецсообщений докладывались политическому руководству страны. Так, были доложены материалы о негласной подготовке германской авиационной промышленности, прежде всего ведущих самолетостроительных фирм Мессершмитта, Юнкерса, Хейнкеля, Дорнье, Фокке-Вульфа к началу массового выпуска современных типов самолетов для бомбардировочной и истребительной авиации страны. В связи с созданием в конце апреля 1933 года министерства авиации во главе с Герингом ИНО доложил добытые по этому же каналу подробные сведения о структуре, функциях и персоналиях нового германского ведомства, с выводом о том, что крупным авиастроительным фирмам поставлена задача подготовиться не только к массовому выпуску новейших типов бомбардировщиков, истребителей, военно-транспортных и других самолетов, но и к развертыванию масштабных авиаконструкторских работ по созданию машин следующего поколения.
Говорилось и о массированном переходе тяжелой промышленности к выпуску продукции прямого военного назначения. Сообщалось, что такой крупный концерн, как «Ферайнигте штальверке» получил военный заказ на 20 миллионов марок, не говоря уже о других, менее значимых предприятиях. Целый ряд заводов перешел на выпуск продукции, замаскированной под общей рубрикой «спецзаказы». На заводах «ИГ Фарбен-индустри» приступили к производству отравляющих веществ, в том числе нового ОВ «неольюизита», который по своим смертоносным качествам превосходит все, что до тех пор изобретено в этой области.
Донесения содержали сведения о серьезных оргштат-ных мероприятиях по развитию рейхсвера и вспомогательных формирований как основы для развертывания вооруженных сил Германии по нормам военного времени уже в ближайшие годы.
Докладывалось об усиленной подготовке к строительству автодорог в восточном, юго-восточном и южном направлениях, что следовало из документа, полученного английской разведкой от своего информированного источника в Германии.
В январе 1934 года ИНО представил руководству ОГПУ другой документ, добытый английской разведкой, касавшийся военно-политических планов Гитлера и перевооружения Германии. Последовало указание составить записку в два адреса: Сталину и Ворошилову, что и было исполнено.
В агентурном сообщении указывалось, что на франкогерманских переговорах в связи с вопросом о плебисците в Саарской области Гитлер выдвинул три требования:
— признание равноправия Германии в вопросах вооружений, с отменой всяких ограничительных сроков (как это было зафиксировано в Версальском мирном договоре);
— возвращение Саарской области Германии без проведения плебисцита и без выплаты французам компенсации;
— отказ Франции от какого-либо военного вмешательства, если бы Германия вступила в непосредственные переговоры с Бельгией и Польшей в отношении изменения соответствующих границ.
Как бы ни шли переговоры, подчеркивалось в документе, и каковы бы ни были результаты плебисцита, если он все же будет проведен, Германия, с точки зрения Гитлера, должна быть готова вооруженной рукой решить этот политический вопрос в свою пользу. Такой готовностью Гитлер, по расчетам немцев, будет располагать уже в 1935 году, что обеспечивается жесткими организационными мероприятиями по всей стране, отказом, по сути дела, в явочном порядке от ограничений на производство вооружений, так что мифическое различие между «запрещенными» и «дозволенными» видами оружия потеряло всякое значение. Если что-либо еще и ставит формальные рамки этой работе, то только необходимость из внешнеполитических соображений до поры до времени камуфлировать все эти военные приготовления.
В апреле 1934 года Богомолец попросил Лаго перепечатать полученный из Варшавы материал, касавшийся обстановки на Дальнем Востоке. Это было резюме доклада о «Новой тактике японского Генштаба в случае войны с СССР». Копия доклада оказалась в Центре. Документ в полном объеме был направлен Сталину. В сопроводительной записке, подписанной заместителем председателя ОГПУ Аграновым, уточнялось, что документ получен ИНО агентурным путем в Париже и находится в распоряжении английской разведки.
В документе констатировалось, что в последнее время наблюдается перемена настроений в правительственных кругах Японии и в особенности военной партии. Если еще недавно считалось, что война с СССР будет сравнительно короткой, то теперь с учетом возросшей боеспособности Красной армии допускается возможность ее затяжного характера. Далее отмечалось, что международная обстановка складывается неблагоприятно для Японии. Признание СССР Соединенными Штатами усиливает позиции Советского Союза в случае военного конфликта с Японией, которая в этих условиях вынуждена рассматривать дополнительные факторы, необходимые для завершения такого конфликта в свою пользу. Таким фактором может стать перенесение театра военных действий в тыл Советов с целью нарушения всех сложившихся коммуникаций и срыва мобилизационных планов Красной армии.
Генштаб под влиянием полковника Ито, начальника монгольского отдела, приходит к выводу о необходимости заменить прежний план кампании новым, который строится на вышеуказанных соображениях. В соответствии с ним главный театр военных действий переносится на территорию Монголии и даже Китая (Синьцзяна). Преследуется цель спутать все карты Советов, поставить под непосредственный удар Сибирь и отсечь войска Сибирского военного округа, которые должны стать резервом для группировки РККА в Приморье. Вся внешняя и военная политика Японии нацелена на то, чтобы подойти как можно ближе к границам Монголии.
Успех операции «Тарантелла» во многом определялся тем, что действия разведки имели надежное контрразведывательное обеспечение. Умело была подобрана агентура, подставленная англичанам в Москве, оперативно и грамотно строилась работа с ней, тщательно отрабатывались мероприятия по связи. Контроль, который осуществлялся через возможности внешней разведки, показал, что противник не разгадал масштабной оперативной игры.