Странная зимняя война

Странная зимняя война

Почти каждую неделю происходили события, с ужасающей ясностью доказывавшие, что правительство Чемберлена относится к войне несерьезно или же воображает, что может выиграть ее левой ногой. На фронтах вообще ничего не происходило. Не было даже и речи о том, что союзники начнут наступление. Это бездействие повсюду характеризовали как фальшивую, ненастоящую войну. Жизнь в стране шла так же, как до сих пор. Рационирование не было введено, и кто имел деньги, мог купить все, что хотел. Газетный король лорд Бивербрук, которому я иногда, давал журналистские сообщения, построил себе новый дом за городом, потому что его дворец, расположенный против Букингэмского дворца, мог подвергнуться налетам фашистской авиации. Дамы высшего общества покупали восхитительные сумочки и сетки, в которых они кокетливо носили свои противогазы, разгуливая по улицам. Театральная и ночная жизнь в Лондоне стала даже более блестящей и непринужденной, чем в мирное время.

Ежедневно над городом висели серебристые баллоны, а вечером блестели звезды, красотой которых жители столицы могли любоваться лишь теперь, когда было введено затемнение. Не было заметно никаких ужасов войны, Напротив, жизнь благодаря войне, казалось, стала более пикантной и привлекательной.

Ненависти к немцам не наблюдалось. В любом автобусе я мог свободно и громко говорить с Вилли по-немецки, и на нас никто не обращал внимания. Часто можно было слышать:

– Как жаль, что сумасшедший Гитлер ведет войну против нас, вместо того чтобы немцы и англичане объединились и выбросили бы проклятых большевиков из Финляндии.

Многие высокопоставленные люди даже считали, что сейчас самое главное – разбомбить Баку с его нефтяными промыслами.

Напрасно я старался вызвать у влиятельных кругов Англии сочувствие к тому отчаянному положению, в котором из-за такой политики Англии поневоле оказались все противники гитлеровского режима. Через Ванситтарта мне удалось даже проникнуть к членам кабинета Чемберлена и высказать им свое мнение. Как заклинатель духов, сидел я в старинном кабинете лорда-хранителя печати в здании парламента на берегу Темзы и пытался убедить влиятельного сэра Сэмюэля Хора в том, что необходимо создать Немецкий комитет борьбы за свободу и изложить хотя бы в общих чертах условия мира. Ничто не могло тронуть старого консерватора. Он внимательно слушал меня, но из него ничего нельзя было вытянуть, кроме редких восклицаний: – Очень интересно! Это нужно обдумать!

Постепенно я убедился в том, что не в моих силах побудить Англию к действиям. Англичане будут колебаться до тех пор, пока Гитлер не научит их чему-нибудь лучшему.

Я содрогнулся, когда услышал по радио слова упоенного победой «фюрера», произнесенные в берлинском Дворце спорта в январе:

– Я дам им такую войну, что они не опомнятся!

Еще больше я был потрясен, когда вскоре Чемберлен заявил:

– Hitler has missed the bus – Гитлер пропустил автобус.

Как бы дальше ни развивалась война, я должен был позаботиться о своем собственном существовании. Мне не хватило бы и на год денег, которые я имел на текущем счету в банке. Я должен был что-то зарабатывать.

Сразу же за парком Ванситтарта в Денхэме находились известные студии британской кинопромышленности, выпускавшие столь необходимые актуальные антигитлеровские фильмы. Вскоре я даже начал писать сценарии для Александра Корда, а через некоторое время компания «Ту ситиз филм» пригласила меня для консультации при постановке фильма, снимавшегося на берегу Темзы, в студии Шеппертона. Темой этого фильма было якобы существующее подпольное движение в Германии, которое вело пропаганду при помощи передвижного радиопередатчика. Все это была чистая фантазия. Я пытался сделать так, чтобы по крайней мере внешне все выглядело реалистически. Было нелегко добиться того, чтобы даже такой вдумчивый и впечатлительный актер, как Клайв Брук, достаточно убедительно представил тупого гругшен-фюрера СС, а элегантная Диана Вайнерт сыграла роль немецкой пенсионерки. Постановщиком был известный кинорежиссер Антони Асквит, сын премьер-министра Англии во время первой мировой войны и знаменитой леди Оксфорд. Это вызывало улыбки, когда я старался показать моим юным исполнителям «поворот кругом» или официальное «немецкое приветствие». Большую помощь оказал мне Вилли, хорошо знавший нацистскую иерархическую лестницу и соответствующие ранги. Во всяком случае, во время этих киносъемок я зарабатывал гораздо больше, чем в период своей дипломатической деятельности.

Зимой 1939/40 года, которую я провел в Англии, внешне все было бы хорошо, если бы не постоянно терзавшее меня сознание, что рано или поздно все это кончится и вслед за «странной войной» наступит страшное пробуждение.