**

**

…«И вот у Чехова есть, так сказать, второе вопло щение Акакия Акакиевича: это мелкий чиновник рассказе «Крыжовник»), всю жизнь мечтавший о собственной даче, где он будет жить на пенсии и разводить крыжовник, и в конце концов добившийся осуществления своей мечты. Он «влюблен» в свой крыжовник, как Акакий Акакиевич в свою шинель. Оба они пребывают в плане «дурной бесконечности». Фальшиво, глупо!

368

«Сходство с Гоголем бьет в глаза»!! (И. Б.).

«Замечу кстати, что в своей оценке прозы Лермонтова, и в частности «Тамани», Чехов вполне сходится с Григоровичем».

Григорович был редкий ценитель литературы, а его теперь всякая стерва лягает. (И. Б.)

«Не мало случаев употребления казаться и Тургенева, в творчестве которого «проза» совмещается с «поэзией» и «аналитическая» тенденция подчас вытесняется «синтетической». Но нет писателя, в лексике которого казаться занимало бы такое место как у Чехова. У него это речение попадается едва ли не на каждой странице, во всех его вещах, начиная с самых ранних, и, что всего показательнее, особенно часто в самых ранних, и, что всего показательнее, особенно часто в поздних, и наиболее совершенных, произведениях. Так в «Даме с собачкой» - 18 раз; в «Архиерее» - 20, при чем здесь кроме казалось, ему казалось, есть еще и сходные (несиноним-ные) речения: представлялось, похоже было, что и т. под.». в конце концов какая это мука - читать это дьявольское занятие Бицилли! Непостижимо, что он не спятил с ума после него! (И. Б.)