МОСКОВСКИЕ СОВЕЩАНИЯ

МОСКОВСКИЕ СОВЕЩАНИЯ

3 июля в Москве прошло совещание министров иностранных дел стран СНГ. На нем Армению представлял Арман Киракосян. К этому времени Олеандров с экспертами и членами госделегации из Минобороны подготовил к подписанию Договор о статусе войск и Соглашение о передаче Армении оружия. 6 июля в «Президент-отеле» открылось совещание глав государств Содружества. Левон Тер-Петросян прилетел на него встревоженный: накануне азербайджанцы захватили Мардакертский район Карабаха. Нажим на карабахские позиции усиливался. Под постоянным обстрелом находились и приграничные села самой Армении. Левон Акопович часто выходил из зала заседаний, как всегда, очень много курил и все время интересовался, как идут дела у военных с подписанием документов, с которыми армяне связывали хоть какую-то помощь оружием и боеприпасами. Договор о статусе в тот момент подписать не успели, а вот под соглашением о передаче оружия свои подписи поставили вице-премьер Армении Грант Багратян и и.о. начальника российского генштаба Дубынин. Впрочем, по моим сведениям из очень авторитетного армянского источника, к этому моменту передача оружия двух мотострелковых дивизий уже началась. Через несколько дней об этом сообщила и пресса.

7 июля – «исторический» день: послов в СНГ принял Руслан Имранович Хасбулатов в красивом белом зале Президиума ВС РФ в Белом доме на Краснопресненской набережной. Суть беседы сводилась к довольно прозрачным намекам на то, что нынешние руководители МИДа (читай: Козырев) слишком быстро взлетели вверх, к серьезной работе не готовы и на них (то есть на него) послам надеяться не стоит, а вот он, Хасбулатов, решит все проблемы. Чуть позже сам Козырев в интервью газете «Труд» от 4 августа вспомнил об этом так: «И вот тут я бы привел штрих к картине наших политических нравов. Руководство Верховного Совета РФ встречается по нашей просьбе с российскими послами в странах СНГ. И там им начинают говорить, что МИД и лично Козырев «не выделил финансирования» на их деятельность. И это при том, что у председателя ВС и его замов лежат минимум три моих обращения с просьбой помочь решить этот вопрос».

«…Если мы действительно печемся о своем государстве, нельзя вносить дестабилизацию, раскачивать лодку внешней политики страны, пытаться настроить послов против министра иностранных дел. Хорошо, что у нас послами назначены порядочные люди…»

Оно, конечно, хорошо. Только вот сам Козырев далеко не всегда порядочно вел себя в отношении некоторых послов, в том числе тех, назначение которых ставил себе в заслугу перед президентом, как это было когда Ельцин жал мне руку в «Президент-отеле».

Отсутствие порядочности он продемонстрировал и в самом этом интервью, рассуждая о том, что создание отдельного ведомства по делам СНГ было бы «неправильным и унизительным для других членов СНГ». В МИДе хорошо знали, что это как раз его собственная идея: очень хотелось сбросить тяжкую ношу, чтобы ничто не отвлекало от полетов в западном направлении. Впрочем, эти полеты все равно продолжали превалировать в календаре Козырева и после того, как было решено оставить страны СНГ за МИДом, а в этих последних он бывал очень редко, да и то, как правило, наскоком.

Кстати не так уж неправ оказался и Хасбулатов: сам г-н Козырев никогда не заботился ни о новых посольствах, ни о послах, хотя был вхож к президенту. Достаточно вспомнить первый указ об этих посольствах, подписанный 6 августа 1992 года. Указом установили высшую планку наших зарплат на уровне 250 долларов с рублевой добавкой, варьировавшейся в зависимости от региона. Такой зарплатой облагодетельствовали посольства, находившиеся в самом трудном положении – в Закавказье, Средней Азии, Молдавии. А для тех, кого отправили в Прибалтику и на Украину, максимум с самого начала составил 840 долларов, примерно столько, сколько платили в Восточной Европе. Добиваться распространения хотя бы такого же подхода на нас, с нашими блокадно-прифронтовыми условиями жизни и работы пришлось целый год! Вот так г-н Козырев заботился о послах, которые в отношении него вели себя, по его же словам, как порядочные люди. Да и не только о них. При нем весь МИД держали в черном теле, ибо ему было дело в основном лишь до самого себя.

Справедливости ради надо сказать, что и слова Хасбулатова о помощи посольствам были тоже чистейшей демагогией, но слушать было приятно, что нам должны платить даже больше, чем западным дипломатам, не говоря уже о наших послах в европейских странах. Только все это было чистейшим словоблудием.

Выступил Евгений Аршакович Амбарцумов, председатель Комитета ВС РФ по международным делам и внешним экономическим связям. Он тоже упрекал МИД, но по делу. Руководство МИДа действительно недооценивало проблематику СНГ и очень слабым составом отличался Департамент стран Содружества. Амбарцумову не нравилось и то, что послов назначили, не уведомив его Комитет и нарушив тем самым парламентскую процедуру. Услышав это, Хасбулатов пообещал соответствующую поправку в конституцию.

Коснулся Амбарцумов проблемы границ, доставшихся в наследство от тоталитарного администрирования, и высказал разумную мысль о том, что абсолютизация нерушимости этих границ чревата кровопролитием.

Вместе с тем он сделал и спорное заявление о том, что в отношениях с государствами нового зарубежья нельзя-де пользоваться «только методами традиционной дипломатии». Я придерживался совершенно противоположного мнения: к отношениям с подчиненными в недавнем прошлом союзному имперскому центру республиками надо подходить с особой щепетильностью и методы традиционной дипломатии на этом направлении должны применяться особенно скрупулезно.

По просьбе Амбарцумова я написал и передал ему 9 июля записку о ратификации нашего договора с Арменией. Мне казалось, что многие вещи надо просто разъяснить и тогда дело сдвинется с мертвой точки. Вот что говорилось в моем документе для председателя Комитета по международным делам:

«Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной безопасности между Россией и Арменией подписан в Москве 29.12.91 президентами обоих государств, но ратификация его оказалась отложенной из-за сопротивления части депутатов, которые настаивали на удалении из статей 3 и 6 договора некоторых положений (о возможности просьбы о помощи в случае нарушения безопасности и решении вопроса о пребывании вооруженных сил одной стороны на территории другой) с целью выработки текста, идентичного редакции аналогичных статей проекта договора с Азербайджаном в интересах сбалансированного подхода к двум закавказским республикам.

Попытка соответствующей кастрации упомянутых статей была предпринята в марте, но до конкретных шагов дело так и не дошло, а последующие события сделали эту операцию беспредметной.

15 мая Армения и Россия вместе с рядом других стран СНГ подписали Договор о коллективной безопасности, ст.4 которого значительно сильнее ст.З российско-армянского договора, вызвавшей задержку ратификации. Существует обоюдное понимание целесообразности постановки российско-армянского договора на ратификацию сразу же после ратификации Ташкентского договора.

Азербайджан не ратифицировал своего членства в СНГ и не собирается подписывать Ташкентский договор. Одно только это делает совершенно неправомерными попытки навязать правительству России идентичное отношение к ее союзнику в лице Армении и открыто ориентированному на «туркизм» Азербайджану. Предпринимающая такие попытки «турецкая партия» в российском парламенте действует явно как против государственных интересов России, так и против общих интересов СНГ.

Бессмысленным стало и внесение изменений в статью 6, ибо в конце мая министры обороны России и Армении парафировали Договор о статусе российских войск на территории Армении – как раз в полном соответствии с первоначальным текстом этой статьи. Договор готовится к подписанию. В нем заинтересована прежде всего наша 7-я гвардейская армия…В аналогичном статусе заинтересованы и наши погранвойска, а Армения поддерживает эту идею». Далее я конкретизировал, в чем нуждается 7-я армия и потребовал улучшения ее технического обеспечения и распространения на ее личный состав всех льгот и статуса, предоставленных Закавказскому военному округу, который приказал долго жить. Я подверг также критике болтовню о «сбалансированном» подходе к Армении и Азербайджану в условиях баснословного перевеса в вооружениях в пользу последнего и роста опасности для Армении со стороны Нахичевана, загружаемого оружием из Турции и Украины. Дисбаланс нужно переворачивать в пользу Армении, писал я, ибо она наш союзник, а не эльчибеевский Азербайджан. Нам пора понять, что Нагорному Карабаху грозит удушение, а Армении – оставление на произвол судьбы. «Нам пора понять, что осуществление планов фактической туркизации и этой части Закавказья будет означать только одно: утрату Россией вообще каких бы то ни было позиций в этом регионе».

«Если Россия действительно хочет быть великой державой, она должна прежде всего сама уважать свои подписи под международными документами и отстаивать свои национальные интересы в ближнем зарубежье, а не отдавать их на откуп бывшим соседям СССР».

«Из этого во всяком случае следует, что надо ускорить ратификацию как Ташкентского договора, так и Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной безопасности с Арменией. Из этого также следует острейшая необходимость ликвидации военного дисбаланса, чреватого катастрофой для Армении и, следовательно, российских интересов в Закавказье». Это было написано в июле 1992 года.

Проблемой договоров с Арменией мне пришлось заниматься все время, которое я провел в Ереване. С договором 1991 года произошла довольно курьезная история. Его так и не ратифицировали, а где-то уже в 1993 году руководители обеих стран додумались до того, что нератифицированный договор надо переделать. Самое смешное во всем этом, однако, то, что конкретные положения договора, посвященные различным областям двусторонних отношений и сформулированные не как юридические нормы, а лишь как декларации о намерениях, мы начали осуществлять как только появилась на свет госделегация Олеандрова и открылось наше посольство в Ереване. Договор о статусе погранвойск был составлен таким образом, что никакая ратификация не требовалась, он начал работать сразу, и наши пограничники от этого только выиграли. И обеспечение охраны границы Армении с Турцией и Ираном тоже. А вот договор о статусе армейских сил, подписанный летом 1992 года и ратифицированный Верховным Советом России весной 1993 года (свой небольшой вклад в эту ратификацию внесло и наше посольство, убедив депутатов, что нам он нужен больше, чем армянам), провалили армянские законодатели. Но об этом разговор впереди.