I. Погоня

Во хмелю слегка лесом правил я.

Не устал пока, — пел за здравие.

А умел я петь песни вздорные:

«Как любил я вас, очи черные…»

То плелись, то неслись, то трусили рысцой,

И болотную слизь конь швырял мне в лицо.

Только я проглочу вместе с грязью слюну,

Штофу горло скручу — и опять затяну:

«Очи черные! Как любил я вас…»

Но — прикончил я то, что впрок припас.

Головой тряхнул, чтоб слетела блажь,

И вокруг взглянул — и присвистнул аж:

Лес стеной впереди — не пускает стена, —

Кони прядут ушами, назад подают.

Где просвет, где прогал — не видать ни рожна.

Колют иглы меня, до костей достают.

Коренной ты мой, выручай же, брат!

Ты куда, родной, — почему назад?!

Дождь — как яд с ветвей — недобром пропах.

Пристяжной моей волк нырнул под пах.

Вот же пьяный дурак, вот же налил глаза!

Ведь погибель пришла, а бежать — не суметь.

Из колоды моей утащили туза,

Да такого туза, без которого — смерть.

Я ору волкам: «Побери вас прах!..» —

А коней пока подгоняет страх.

Шевелю кнутом — бью крученые

И ору притом: «Очи черные!..»

Храп, да топот, да лязг, да лихой перепляс —

Бубенцы плясовую играют с дуги.

Ах вы кони мои, погублю же я вас,

Выносите, друзья, выносите, враги!

От погони той даже хмель иссяк.

Мы на кряж крутой — на одних осях,

В хлопьях пены мы — струи в кряж лились —

Отдышались, отхрипели да откашлялись.

Я лошадкам забитым, что не подвели,

Поклонился в копыта, до самой земли,

Сбросил с воза манатки, повел в поводу…

Спаси бог вас, лошадки, что целым иду.