Аветику Исаакяну

в день его восьмидесятилетия

Как солнце медлит, из-за гор вздымаясь,

Так из дому, рассвет встречая летний,

Выходит он, на палку опираясь

Всей тяжестью восьмидесятилетней.

Нет, сверстник он с Ваагном[4] огнекудрым.

С Месропом[5] алфавит наш благородный

Он создавал и словно вышел утром

Из врат Звартноца[6] в праздник всенародный.

В его душе — напев старинных песен.

И на устах — сказанье о Давиде.

И словно мир прошел в скитаньях весь он, —

В пыли подошвы…

   И, былое видя,

Его глаза таят пожарищ пламя,

Прощальный чей-то взгляд и сумрак серый,

Но изнутри озарены лучами

Неугасимой мудрости и веры.

Вокруг — цветенье, смех и дети, дети,

И слитый с ними встречею желанной,

Не торопясь, идет он в даль столетий

По улицам родного Еревана…