Глава восьмая НОВОЕ НАЧАЛО

Офени, Тупак и Секива переехали в Балтимор в 1984 году и поначалу жили у Шерон, сестры Уолтэра. Тупаку было 13, а Секиве 10 лет, и в этом возрасте им трудно было понять внутреннюю боль матери и всю проблематичность ситуации. Офени была совсем другой, не такой как Шерон: у неё не было достаточного опыта или образования, чтобы устроиться на работу, многие из её друзей были мертвы или находились за решёткой. Тем не менее, Офени старалась сделать всё для себя и своих детей. Она старалась подзаработать, как могла, записалась на бесплатные курсы по обучению работе на компьютере и тратила свободное время на то, чтобы у детей всё было нормально в школе. Несмотря ни на что, первые два года они были счастливы, однако город был жёсток. Официальные власти и жители Балтимора боролись против чумы, охватившей город, - крэка. Главной новостью в городе тогда было то, что спортивная команда «Балтиморские Жеребцы» перебралась в Индианаполис, штат Индиана. В городе царили преступность, бедность и безработица, в то время как состоятельные владельцы спортивной команды и их богатые игроки проворачивали крупные финансовые махинации.

Закрытие Вифлеемской верфи было частью промышленной и экономической перестройки по всей стране. В результате захватившей город безработицы страдали как всегда бедные. Разрушение экономических центров Америки было ещё одним ударом для темнокожих. Как и после беспорядков в Детройте в 1967 году и в Кливленде в 1966-м, в 1984 году в Балтиморе люди были заняты восстановлением инфраструктуры города.

Белые начали уезжать из города задолго до беспорядков - местные жители, состоятельные бизнесмены решили оставить город до лучших времён. Они уезжали от многих проблем: их не устраивало распространение наркотиков, рост насилия, связанный с этим, а также драконовская экономическая политика властей города.

Вскоре после того, как Офени уехала из Нью-Йорка, она узнала, что Legs умер - из-за передозировки крэка у него остановилось сердце. «Это ранило Тупака, - вспоминает Офени. - Он плакал три месяца, а позже сказал, что скучает по папе». Офени перевела Тупака в среднюю школу Парка Роланд. Вот что говорит в своей книге «Возвращаясь в прошлое» старый друг Тупака Даррин Бастфилд:

«В первый день ноября Тупак пришёл домой поздно... Он носил мятые штаны из тонкой синей ткани, и на них снизу были карманы, в которых он таскал продукты. Штаны висели на его тощих ногах ниже его рубашки с длинным рукавом. Вместо ремня была верёвка, чтобы они не упали. Причёска была какая-то странная, неправильная, вроде как подобие стрижки Бобби Брауна. На зубах у него были поломанные скобы. Они даже не соединяли зуб с зубом - это выглядело так, как будто на каждом зубе отдельная кривая скоба».

Два года в этой школе он был объектом насмешек, но никогда не жаловался. Секива вспоминает: «Мы жили в Балтиморе четыре года. Первые два года были самыми счастливыми для меня. Выходные мы проводили у тёти Шерон. Нам было чем заняться. Никакой политики. Мы часто что-то там шили, и это было весело. Это была спокойная человеческая жизнь».

Но трудные времена не заставили себя долго ждать. Офени не могла заплатить за электричество, и свет отключили. Жили в темноте. «У нас вообще не было никакого света дома», - вспоминал Тупак.

«Мне приходилось сидеть на улице под фонарями, чтобы читать автобиографию Малколма Икса. Для меня было настолько нормально, что дома нет света, что я просто сидел на лавке под фонарём и читал книгу. Эта книга изменила меня, она двигала мною. Ещё у моей мамы были книги Патриса Лумумбы и Стокли Кармайкла, «Захвати время» Бобби Сила и «Брат Соледад» Джорджа Джексона. Мама рассказывала разные истории о том, через что прошла и что видела. Это заставляло меня чувствовать себя частью чего-то важного. Она говорила мне, что я был Чёрным Принцем революции».

Дом Тупака особенно запомнился многим его друзьям. Вспоминает Даррин Бастфилд:

«От парадной двери к закрытой двери в конце дома тянулся узкий коридор, справа от него были две комнаты. Они не были комнатами в полном смысле этого слова. Пространство было, как бы разделено на две части. Большая комната была гостиной, а другая - местом, где ели и спали. Тупак мне показал комнату, где жила Секива. В конце коридора была маленькая тёмная комната, мне показалось, что это кладовка. Но оказалось, что это была комната мисс Шакур, где она жила и отдыхала, вместо кровати на полу лежал старый матрас... Мы о чём-то говорили. И тут мама Тупака достала 10 долларов и велела сыну пойти притащить какой-то мешок. Я был в шоке от того, как они жили. Я был смущён, но ничего не сказал».

В следующем, 1985 году Тупак начал готовиться к поступлению в Высшую школу Пола Лоуренса в Данбаре. Но всё сложилось ещё лучше, и он поступил в Балтиморскую школу искусств. Он чувствовал себя не в своей тарелке и говорил: «Высшая школа, в которую я поступил, была для богатых белых детей». К тому же здесь была сложная академическая программа обучения, включавшая занятия балетом и вокалом. Поначалу Тупаку приходилось нелегко.

А в феврале 1986 года полицией был схвачен Мутулу. Его поймали в Лос-Анджелесе, судили и приговорили к шестидесяти годам тюрьмы.