Глава двадцать пятая СТРЕЛЬБА В АТЛАНТЕ

Была середина ночи. Тупак с приятелями ехал по ночной Атланте, городу, который называют «Чёрная Мекка». На перекрёстке они заметили, что два белых парня пристают к чёрному на мотоцикле.

Тупак взбесился и решил вмешаться в ситуацию. Слово за слово -началась драка. Раздались выстрелы. Два парня, пристававшие к мотоциклисту, пострадали. Но Тупак не знал, что двумя белыми мужчинами оказались Марк и Скот Уитуэлл - офицеры полиции, которые были в ту ночь не при исполнении. Тупака арестовали и предъявили обвинение в нападении при отягчающих обстоятельствах. Чуть позже он был выпущен под залог.

На суде братья Уитуэлл обвинили Тупака в том, что он первый открыл стрельбу по ним. Свидетели, которые были в ту ночь на перекрёстке, рассказали другую историю. По их словам, Марк Уитуэлл был пьян и первым начал стрельбу. Тупак же настаивал, что всего лишь пытался защитить человека: он думал, что его пытались избить или ограбить. В ходе расследования выяснилось, что первым стрельбу начал Марк Уитуэлл. Адвокаты Тупака боролись за снятие обвинений со своего подзащитного, объясняя его действия самообороной. Положение Уитуэллов ухудшилось, когда детектив, расследующий дело, обнародовал на суде рапорт этих офицеров, в котором говорилось: «Ниггеры проходили мимо и начали палить...»

В ходе слушаний выяснилось, что офицеры находились не при исполнении, были пьяны и сами затеяли драку. Кроме того, оружие, которое применили против Тупака, не принадлежало ни одному из офицеров, а было изъято у одного из наркоторговцев при задержании, а затем украдено из хранилища доказательств. Марку Уитуэллу были предъявлены обвинения в нападении при отягчающих обстоятельствах. С Тупака обвинения были полностью сняты. Тупак был рад: он выиграл дело, был жив, здоров и свободен. К тому же, все, кто знал Тупака, понимали, что большинство конфликтов с полицией происходило не по его воле. Маурис Хардинг (биологический сын Мутулу от первого брака), часто выступавший с Тупаком на одной сцене под псевдонимом Mopreme, был с ним в ту ночь: «Мы возвращались из Университета Кларк в Атланте. Только что закончили выступление. Мы собирались поехать на афтепати в отель. Ехали на двух машинах. Тупак был в первой машине, я во второй. Тут мы увидели этих белых офицеров, которые приставали к чёрному. Тупак выпрыгнул из тачки и подбежал к ним, чтобы выяснить, в чём дело. Они велели ему успокоиться, заняться своими делами и валить в тачку. Пак сел в тачку. А белые подошли к его машине, и тут один достал ствол и разбил им пассажирское окно. Пак вылетает из тачки, выхватывает ствол копа и начинает стрелять в их сторону. Он же мог просто пройти мимо. Он же не знал того чёрного. Но он помог незнакомцу. Помог человеку, которого совсем не знает. В Паке было много чего плохого, но и хорошего было не меньше. Я говорю о том, что большинство чёрных не такие - многие из нас не помогут незнакомцу, пройдут мимо, типа: чёрт, да и своих дел по горло. И уж тем более артисты - да большинство их них проехало бы мимо, какие уж там разборки на улицах». Работники правоохранительных органов были в ярости. Им не нравился рэп. Рэперы постоянно оскорбляли полицейских, а теперь, похоже, они уже не просто писали песни.

В ту ночь Тупак стал легендой для всего чёрного сообщества: чёрный, который открыл огонь по двум белым полицейским в штате Джорджия, был жив, оправдан и мог рассказать свою историю.

Тупак понимал, что теперь он самая грандиозная личность из всех когда-либо восставших чёрных со времён Ламбертона и вплоть до многочисленных движений за права человека. Это не могло не радовать его. Но люди из «Чёрных пантер» и другие, кто когда-либо занимался антиправительственной деятельностью, не разделяли его радости. Они понимали, что правительство просто так Тупака в покое не оставит. Они боялись за него.