Хлебников в 1921 г. (Из цикла «Учителя»)

Хлебников в 1921 г.

(Из цикла «Учителя»)

В глубине Украины

на заброшенной станции,

потерявшей название от немецкого снаряда,

возле умершей матери — черной и длинной —

окоченевала девочка

у колючей ограды.

В привокзальном сквере лежали трупы;

она ела веточки и цветы,

и в глазах ее, тоненьких и глупых,

возник бродяга из темноты.

В золу от костра,

розовую, даже голубую,

где сдваивались красные червячки,

из серой тюремной наволочки

он вытряхнул бумаг охапку тугую.

А когда девочка прижалась

к овалу

теплого света

и начала спать,

человек ушел — привычно устало,

а огонь стихи начал листать.

Он, просвистанный, словно пулями роща,

белыми посаженный в сумасшедший дом,

сжигал

свои

марсианские

очи,

как сжег для ребенка свой лучший том.

Зрачки запавшие.

Так медведи

в берлогу вжимаются до поры,

чтобы затравленными

напоследок

пойти на рогатины и топоры.

Как своего достоинства версию,

смешок мещанский

он взглядом ловил,

одетый в мешен

с тремя отверстиями:

для прозрачных рук и для головы.

Его лицо как бы кубистом высеченное:

углы косые скул,

глаза насквозь,

темь

наполняла въямины,

под крышею волос

излучалась мысль в года двухтысячные.

Бездомная,

   бесхлебная,

     бесплодная

судьба

(поскольку рецензентам верить) —

вот

эти строчки,

что обменяны на голод,

бессонницу рассветов — и

на смерть

(следует любое стихотворение Хлебникова).

IV. 1940