№ 57 Монахине Маргарите (Зуевой) 24–25 августа 1952 г. Дубравлаг, Мордовская АССР
№ 57
Монахине Маргарите (Зуевой)
24–25 августа 1952 г. Дубравлаг, Мордовская АССР
11/24 августа 52 г.
Милость Божия буди с Вами, родная моя матушка!
Еще раз приветствую Вас и всех близких с праздником Успения Пресвятой Богородицы, с которым поздравлял и в предшествующем письме от 4/17 августа].
Вчера получил Ваше заказное письмо. Сердечное спасибо Вам. Все о болеющих сообщаете Вы. По–человечески рассуждая, грустно и скорбно это, и я всем сердцем соболезную и соскорблю болящим, молюсь об исцелении их. А еще больше подобает молиться о даровании нам всем терпения и преданности воле Господней. Татьяне Сергеевне я написал небольшое письмецо. А матушке Таисии, Тане Александровской, Елене, Анне и Елене передайте Вы от меня молитвенные благожелания и благословение.
О моем здоровье Вы не беспокойтесь. Благодарение Богу! Я чувствую себя вполне удовлетворительно. А если пишу Вам о лекарствах, то это не значит, что они мне сейчас нужны. Я люблю иметь у себя про запас, на всякий случай, но редко ими пользуюсь. Некоторые лекарства принимаю изредка в качестве предупредительной меры. Какое лекарство прислали Вы мне, выписанное на о. Петра? Там не было рецепта. Я думаю, что это против повышенного давления. Года полтора тому назад у меня было почти нормально, что–то около 175–180. Тогда я прошел курс лечения, — было у меня соответствующее лекарство. Иногда бывает гриппозное состояние, но я быстро его прекращаю имеющимися у меня и на этот случай лекарствами. А витамины, о которых я писал Вам в письме от 14/27 июля, — вообще полезны в нашем положении и возрасте. Вот память очень слабеет, — это плохо. Иной раз кончишь обедать, да и задумаешься: читал ли молитву перед обедом? И с сокрушением прочитаешь ее снова: «Благослови, Господи, уже съеденные яства»… Только об этом о. Иосифу не говорите… Я как–то с Мельничного написал ему, что однажды в пятницу вечером пропел сначала один догматик, а потом, вспомнив, это надо петь рядовой ради отдания гласа, — пропел другой. А он меня потом поддевал, писал: «у нас во Владимире по два догматика на одной вечерне не поют»…
Так хотелось бы хоть ненадолго повидаться со всеми, — поговорить о многом и… побалагурить. Простите Христа ради, — горбатого, видно, только Могила исправит… и до старости все празднословия не оставляю… Может быть, во искупление этого греха лишает меня ГЬсподь утешения беседовать с близкими не только усты ко устом, — но даже и более или менее свободно при посредстве пера и чернил. Пишу письмо, а нет уверенности, что оно дойдет. Поэтому и свои просьбы я часто повторяю по два, по три и более раза, пока не получу подтверждения, что моя просьба дошла по назначению.
<…>
А относительно свидания—лучше подождем. Об этом я писал подробнее в предшествующем письме. Потерпим Господа ради. Он предрек нам: «и разлучат вас…» — и утешил: «в терпении вашем стяжите души ваши»[280].
<…>
Сердечно приветствую всех, всех, всех. Помню наших троицких певчих и А. 3[281]. Благодарю за шитье и вышивание. Это все любящие благолепие дома Твоего… Ты тех воспрослави… О всех молюсь, на всех призываю Божие благословение.
Спасайтесь о Господе.
С любовию богомолец Ваш е[пископ] А[фанасий]
<…>