Предисловие «Русской Старины»
Предисловие «Русской Старины»
Барон (впоследствии граф) Модест Андреевич Корф окончил курс в Царскосельском лицее, служил сначала в министерстве юстиции и в комиссии составления законов. Затем в течение пяти лет состоял при графе Сперанском во втором отделении Собственной его императорского величества канцелярии. С 1831 года управлял делами Комитета министров, с 1834 года был государственным секретарем, а в 1843 году назначен членом Государственного Совета. С 1849 по 1861 год Модест Андреевич, будучи директором Императорской публичной библиотеки, совершенно обновил и преобразовал ее, испросив увеличение средств, облегчил доступ в библиотеку и основал особый отдел иностранных книг о России (Rossica). В 1861 году барон Корф был назначен главноуправляющим вторым отделением Собственной его императорского величества канцелярии, а в 1864 году — председателем департамента законов Государственного Совета. В 1872 году он возведен в графское достоинство.
Вскоре после вступления на престол императора Александра II, и именно в декабре 1856 года, на М. А. Корфа было возложено собирание материалов для полной биографии и истории царствования императора Николая I, и с этой целью под его председательством была образована особая комиссия. Собранные комиссией материалы по повелению в Бозе почившего императора Александра III переданы в Императорское Русское Историческое общество. В числе этих материалов поступили в распоряжение правительства, для пользования ученых, переданные М. А. Корфом и им самим составленные выдержки из его записок, которые с соизволения государя императора и печатаются на страницах «Русской Старины».
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
ВОТ И ВСЕ… (Судьба русской живописи)
ВОТ И ВСЕ… (Судьба русской живописи) Осматривая прекрасную выставку русской живописи в залах рижского городского музея, я думал о странном явлении, наблюдающемся теперь в среде молодых эмигрантских художников.В Париже русских художников очень много. Из этой молодежи,
К русской кухне
К русской кухне Или вот еще интересно: почему русская кухня не сделалась общечеловеческим достоянием?Раньше я наивно полагал, что кухня распространяется по миру, потому что она вкусная. Это чепуха. Во-первых, я никак не могу назвать русскую кухню невкусной. Соленья,
Рождение русской интеллигенции
Рождение русской интеллигенции [3][4]I…«Интеллигенция» – русское слово, оно придумано в XIX веке и обрело с тех пор общемировое значение. Сам же феномен со всеми его историческими, в полном смысле слова – революционными, последствиями, по-моему, представляет собой наиболее
Молчание в русской культуре
Молчание в русской культуре [351]IОбостренное самосознание – одна из самых поразительных особенностей современной русской культуры. Никогда еще ни одно культурное сообщество не было столь всецело поглощено самим собой, мыслями о собственной природе и своем особом
«О РУССКОЙ ИДЕЕ»
«О РУССКОЙ ИДЕЕ» «Русская идея есть идея сердца. Идея созерцающего сердца. Сердца, созерцающего свободно и предметно и передающего свое видение воле для действия и мысли, для осознания и слова. Вот главный источник русской веры и русской культуры. Вот главная сила России
РЕСТАВРАЦИЯ НАШЕЙ СТАРИНЫ: ВЕСНА 1926 ГОДА
РЕСТАВРАЦИЯ НАШЕЙ СТАРИНЫ: ВЕСНА 1926 ГОДА Весной 1926 года мать и отец взяли Нельсона, Лоранса, Уинтропа и меня в поездку в Филадельфию и затем в штат Вирджиния, чтобы посетить памятные места Войны за независимость и Гражданской войны. Отец также согласился выступить в
«РОДНОЙ ОБЫЧАЙ СТАРИНЫ»
«РОДНОЙ ОБЫЧАЙ СТАРИНЫ» Мир птичьего Михайловского был безграничен. Он был великим утешителем и целителем поэта. Птицы были всюду. Не только в рощах и лугах, но и в самой усадьбе. Соблюдая «обычай доброй старины», в его доме, в светлице няни, водились чижи и канарейки, а
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ИЗ СЕМЕЙНОЙ СТАРИНЫ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ИЗ СЕМЕЙНОЙ СТАРИНЫ Но смерть не все взяла. Средь этих урн и плит Неизгладимый след Минувшего
О русской музыке и музыкантах
О русской музыке и музыкантах М. И. ГЛИНКА С Глинки обычно начинают русскую историю музыки. В сущности, это справедливо в такой мере, как если бы начинать с Пушкина русскую литературу. Конечно, была в России музыка и до Глинки, и вовсе неплохая, и неплохо было бы ее
Серебряный век русской литературы
Серебряный век русской литературы БАЛТРУШАЙТИС Я вовсе не имею намерения писать литературную критику и «расценивать» так или иначе художественные достижения (для меня лично очень значительные) Серебряного века русской литературы. Моя цель: написать мои воспоминания и
РУССКОЙ ДЕВУШКЕ
РУССКОЙ ДЕВУШКЕ Посвящаю моему другу Ольге Скопиченко По кровавым и грязным дорогам Я рассыпала жемчуг слез… Уронила любовь у порога… Ветер нежность мою унес… И под наглый и дерзкий хохот Непонятных, страшных и злых — Было плохо мне, очень плохо! И мой голос робко
ЯПОНЦЫ ПРОБУЖДАЮТ РУССКИЙ ПАТРИОТИЗМ СРЕДИ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ. ЯПОНЦЫ УКРЕПЛЯЮТ ОБОРОНЧЕСКИЕ НАСТРОЕНИЯ СРЕДИ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ. РУССКИЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ БЛАГОДАРНЫ ЯПОНЦАМ «ЗА СНЯТИЕ ПЕЛЕНЫ С ГЛАЗ»
ЯПОНЦЫ ПРОБУЖДАЮТ РУССКИЙ ПАТРИОТИЗМ СРЕДИ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ. ЯПОНЦЫ УКРЕПЛЯЮТ ОБОРОНЧЕСКИЕ НАСТРОЕНИЯ СРЕДИ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ. РУССКИЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ БЛАГОДАРНЫ ЯПОНЦАМ «ЗА СНЯТИЕ ПЕЛЕНЫ С ГЛАЗ» Прежде всего, призываем русскую дальневосточную эмиграцию к спокойствию.
Прославление святителя Тихона в Русской Церкви. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 1989 года
Прославление святителя Тихона в Русской Церкви. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви 1989 года В 1989 году, в год юбилея установления Патриаршества в Русской Православной Церкви, вопреки внешним противодействиям был прославлен первый исповедник XX века –
ГЛАВА 4 «Памятники русской старины»
ГЛАВА 4 «Памятники русской старины» Новый, 1882 год начался оттепелями. Распутица, мокрый снег, туманы, неблагополучие в стране нагоняли тоску.Безобразов, поздравляя Голышева с Новым годом, писал: «Дай Бог, чтобы для всех нас он был лучше 1881, опозоренного мученическою
Глава I Преданья старины глубокой4
Глава I Преданья старины глубокой4 Семейные дела избраннаго какого-нибудь кружка не могут быть одинаково интересны для всякаго, а потому, если я и буду говорить de mes grands parents (дедушках и бабушках), то только для того, чтоб показать, насколько их нравы и обычаи отличались от