Учительница первая моя

Учительница первая моя

Многие считают, что самое трудное — это начать книгу. Начнешь, а потом все пойдет само собой. Какая ерунда! Начать книгу совсем просто. Можно, например, так. В чудесном уютном городе Воронеже в маленьком кирпичном доме на краю холма, около алтаря Покровской церкви, жил мальчик Жора. Жил с папой, советским служащим, мамой, домохозяйкой, и младшим братом Женей. Папа и мама обожали ходить в театр — в Воронеже он назывался Большой Советский. К каждому походу мама тщательно готовилась — завивалась, гладила новое платье, что-то подшивала — и обязательно брала с собой Жору. А Жора жил беззаботно, гонял в футбол, который был его страстью, и красовался перед девочками. Но жил он так, пока не появилась в классе учительница литературы Александра Ивановна Лепинь. Маленькая, некрасивая, коротко стриженная, несентиментальная, строгая женщина. Ее боялись, но большинство были влюблены и в нее и благодаря ей в литературу.

Помню, мы проходили «Обломова». Александра Ивановна вызвала меня к доске и спросила, что я думаю об этом произведении. Не задумываясь ни на секунду, я выпалил: «Длинно и скучно». Как она на меня посмотрела! Просто испепелила взглядом, потом схватилась за голову и, словно сдерживая нестерпимую боль, сказала: «Как же ты меня огорчил!» А как-то раз я вздумал что-то подсказать на ее уроке. Слышу, она называет меня на «вы» и по имени-отчеству: «Георгий Павлович, спасибо за сообщение, а теперь попрошу вас выйти из класса».

Но вот мы стали проходить «Горе от ума». И Александра Ивановна попросила меня почитать за Чацкого. Я стал читать, увлекаясь с каждой странице]!. Александре Ивановне это понравилось, и она предложила поставить спектакль. Так в нашей школе появился Драматический коллектив имени А.С. Грибоедова. Спектакль этот имел большой успех. Мы выступали и в Клубе имени Карла Маркса, и в кинотеатре «Палас», и в Народном доме. Потом мы играли «Плоды просвещения», «Вильгельма Телля» и «Гибель надежды». Их приходили смотреть даже артисты из Воронежского драмтеатра. А однажды ко мне подошел актер Шибуев, очень известный у нас в городе, и, отозвав в сторону, сказал: «Я видел вас на сцене. Из вас выйдет толк. Вам надо ехать в Москву». Я был не на седьмом, а на десятом небе от счастья. Кстати, со мной в классе училась Галя Иванова, а ее мать оказалась племянницей Константина Сергеевича Станиславского, что подогрело мой интерес к театру.

Решение было принято. Оставалось лишь сдать выпускные экзамены. Это было не так-то просто — в математике я был полный нуль. Сел решать задачу — смотрю, какие-то квадратные корни, что с ними делать — непонятно. Наш учитель подошел ко мне, увидел девственно чистый лист и спросил: «Менглет, ты твердо решил стать артистом?» — «Да», — отвечаю. «Садись, три». Позже он стал профессором Ленинградского университета, мудрый был человек. Я уехал в Москву и сразу же поступил в ГИТИС.

Кто знает, как сложилась бы моя судьба, если бы не Александра Ивановна, не Чацкий, любимый мной всю жизнь.

А судьба самой Александры Ивановны сложилась трагически. Она и ее сестра Ольга Ивановна в войну оказались под Киевом. За связь с партизанами они были арестованы и после страшных пыток расстреляны.