ТАНК УЧИТСЯ ЛЕТАТЬ

ТАНК УЧИТСЯ ЛЕТАТЬ

Итак, все опять начинать сначала! Все от нуля… Олег Константинович склонился над листком бумаги и вот уже в который раз принялся гулять по нему карандашом. На листке были нанесены контуры зданий, «отпущенных» разнарядкой для планерного завода и конструкторского бюро по производству грузовых планеров.

Уже не функционирующее, занятое медными баками и полуразобранной аппаратурой здание старенького пивоваренного завода К нему примыкают разоренные складские помещения и служебные пристройки непонятного назначения.

Поодаль массивное сооружение городского крытого рынка, срочно освобожденное под будущий завод.

Это более подходяще, подумал Антонов, но у нас на носу зима, холода… Такой объем не протопить. Все равно сборку планеров придется делать здесь, на холоде. Вместо пива погоним детали… А жить? Жить придется, как говорится, за счет уплотнения коренного населения.

Как мы оказались в Тюмени, продолжал размышлять конструктор, и не только оказались, а прибыли с целевым, оборонным заданием — выпускать грузовые, десантные планеры А-7 для обеспечения партизанских отрядов и групп в тылу врага. Задание ответственное, а рабочих рук мало.

И как стремительно все это произошло!

Отчаянное бегство из Каунаса на пожарной машине на второй день войны по дорогам, забитым отступающими войсками и беженцами. Порой под бомбежкой — отсиживались в кюветах. Москва, еще не опомнившаяся после первых поражений, взволнованная, полная тревожных слухов. Как же, обещали разгромить противника на чужой территории, а сами бежим без оглядки. Давно бы пора остановиться, а фашисты все ближе…

— Слыхали, начальство начало покидать столицу?.. — это слухи.

…У Антонова не было времени прислушиваться к тревожным слухам. С небольшой группой сотрудников Олег Константинович на том же Тушинском заводе, где он когда-то начинал строить планеры, срочно готовил опытный экземпляр своего А-7 — семиместного грузового планера с самолетным профилем.

В середине октября Москва побежала; немцы уже были под Химками — вырвались на Ленинградское шоссе, в 18 километрах от столицы.

На улицах носились пепел и хлопья сожженных бумаг и документов, мелькали, словно одичавшие, «эмки» и заблудившиеся полуторки. От вокзалов круглосуточно отходили перегруженные составы с людьми, станками, архивами и детьми. Все это набито в пассажирские и грузовые вагоны, собранные со всех вокзалов.

Это были несколько дней полной неразберихи, отсутствия руководства, паники и слухов.

15 октября группа Антонова погрузилась на железнодорожный состав, отходивший в Западную Сибирь.

Эвакуация тоже походила на бегство. Правительство и дипломатический корпус в Куйбышеве. Заводы, КБ, институты, театры — по городам всей страны. КБ Антонова — в Тюмени.

Две недели ушло на дорогу. Две недели, простаивая на станциях и полустанках, тащился поезд на восток. И вот пивзавод, рынок, склады, чужие комнаты незнакомого города, где предстояло работать, творить, жить.

Запустить сложный механизм завода и конструкторского бюро, не имея достаточного количества людей, материалов, энергии, тепла и воды…

Энергии Антонову не занимать. Что же касается продукции будущего завода — здесь дело обстоит проще. Планер нужен, завод будет его выпускать.

Еще перед началом войны Олег Константинович спроектировал грузовой планер, завоевавший первое место по конкурсу. Его обозначили вначале «Рот-Фронт-8», затем под маркой А-7 семиместный грузовой планер — напомню — получил санкцию на серию. Война ускорила его производство — планер был крайне необходим фронту, точнее партизанским подразделениям в тылу врага.

Такой планер за самолетом-буксировщиком пересекал глухой ночью линию фронта и в районе расположения партизан отцеплялся от самолета. Самолет уходил, а планер опускался в глубоком тылу противника в расположении отряда, порой на крохотную площадку, совершенно неприспособленную для посадки самолета, как о том уже рассказано выше. Иногда это была единственная возможность доставить партизанам оружие, боеприпасы, продовольствие, одежду. Да и в некоторых случаях тот же планер вывозил за буксировщиком больных и раненых партизан.

А-7 достаточного современная машина — высоко план из дерева с прямоугольным фюзеляжем, двумя боковыми загрузочными дверями. Он имел аэронавигационные приборы ночного полета.

Шасси, убирающиеся, как у самолета, посадочная лыжа.

Кто бы подумал, что здесь, в Тюмени, за годы войны будет выпущено сотни таких планеров. Они будут возить антифриз для танков под Сталинградом, высаживать десантников в районе Ржева и Вязьмы, под Ленинградом, будут участвовать в форсировании Днепра, в доставке вооружения югославским партизанам. Только в июле 1943 года во время второй белорусской десантной операции к полоцким партизанам, несмотря на мощную противовоздушную оборону немцев, пробилось без потерь 138 планеров с боевыми грузами.

В основном это было стрелковое легкое вооружение, пулеметы, минометы, взрывчатка.

Несомненный успех этих операций поставил перед конструкторами смелую задачу — попытаться перебросить по воздуху тяжелое вооружение — орудия, танки.

Налаживая серийное производство грузовых планеров для фронта, Антонов постоянно мучился мыслью о создании летающего танка. Эта идея с первого взгляда могла показаться бредовой. Тяжелая стальная, неповоротливая махина на гусеницах, и вдруг полетит, как легкокрылый обтекаемый планер-стрекоза? Чепуха… Бред…

— Мы обязаны решить эту задачу, — обратился Антонов к своим соратникам. — Представьте себе на мгновение, тяжелые самолеты глухой ночью пересекают границу. У них на буксире крылатые танки. Где-то в районе тылового немецкого аэродрома летающие танки отбрасывают буксиры и неслышно планируют прямо на посадочную площадку противника.

Танки сбрасывают оперенье и неожиданно обрушивают весь огонь своих орудий и пулеметов на стоящие там самолеты. Под стальными гусеницами машин гибнут хрупкие «мессеры» и «хейнкели», горят бензохранилища. Не ожидающие нападения с неба аэродромы практически беззащитны перед танками — здесь нет противотанковых орудий. Разгромив аэродром, танки по заранее намеченным путям пробиваются к партизанам, поступая в их распоряжение для будущих операций.

Заманчивая боевая задача, не так ли?.. Но решение ее крайне сложно. В качестве фюзеляжа можно использовать сам танк. Именно к нему должны быть прикреплены легко сбрасываемые крылья. Хвостовое оперение крепится на двух балках, прикрепленных к боковинам броневой машины. Но это общая схема. Крылья и хвостовое оперения должны быть управляемы из боевой рубки танка.

На разработку необыкновенного планера были брошены основные конструкторские силы: Белков, Шахатуни, Свинягин, Назаров, Кузнецов.

Старый друг и соратник Антонова Александр Эскин срочно направляется в Москву для получения боевой машины, которой предстоит стать летающим танком.

Энергичный и предприимчивый Эскин совершает почти невероятное. В каких-то, увы, неизвестных нам военных учреждениях города Горького он довольно быстро «выколачивает» после больших усилий танк Т-60 и отправляет его по железной дороге в Тюмень. Вес танка шесть тонн, стальная броня с трудом поддается обработке. Полетит ли такой?

Можно представить себе, сколько выдумки, сколько творческих мыслей пришлось вложить в эту стальную коробку, чтобы, не изменяя боевых качеств ее, превратить танк в основу необыкновенного летательного аппарата.

Дело не только в специальных педалях и рычагах планерного управления в полете. Пришлось создавать даже дополнительные зеркала, чтобы расширить горизонт видения сквозь узкие щели броневой машины.

И это почти чудо — летающий танк был построен.

Кому предстоит испытать его?

Конечно, Сергею Анохину, настаивает Олег Константинович! Ведь еще когда-то на склонах горы Клементьева, в Коктебеле — Сергей Николаевич доказал свое бесстрашие и одержимую привязанность к планеризму.

Испытание было решено проводить под Москвой на аэродроме в Раменском. Немцы потерпели поражение под станцией — непосредственная опасность миновала.

Сюда был доставлен и смонтирован на летном поле необыкновенный биплан со стальным фюзеляжем и легким хвостовым оперением. Сталь в сочетании с легкой тканью крыльев — почти непостижимо, почти непредставимо. Рожденный ползать на своих гусеницах, сможет ли он, этот стальной зверь, летать? Ведь скорость отрыва от земли танка-планера должна превысить сто километров в час. Выдержат ли такую скорость гусеницы машины на буксире за тяжелым бомбардировщиком? Обычная скорость танка по земле не превышает и пятидесяти… А здесь, по расчетам, чтоб оторваться, потребуется что-то около ста двадцати…

— Начнем с пробега, — предлагает Анохин. — Пусть потаскают меня по аэродрому. — Я свой. Начнем с подлетов…

Тяжелый четырехмоторный бомбардировщик ТБ-3 глухо гудит над бетоном. Тяжелый трос тянется от него к крылатому танку. В любое мгновение пилот-танкист может отцепиться от буксировщика.

Трос натягивается. Гудит и мотор танка. Сцепка медленно набирает скорость. Визжат и грохочат гусеницы, нагруженно ревут авиационные моторы.

Быстрее… быстрее…

С замиранием сердца не спускает глаз с планера-танка Олег Константинович. Вдруг не выдержит центробежной силы свистящая от скорости гусеница. Тогда катастрофа…

Нет, все в порядке. Скорость уже за сто. Несколько коротких подлетов — это Сергей Николаевич «переходит» с танка на планер.

«Завтра полетим…»

Ранним утром все на летном поле.

— Полетим без обтекателя, — советует Олег Константинович. — Так проще для начала…

Башня повернута пушкой назад. Анохин в танковом шлеме, с парашютом за спиной, с трудом пролезает сквозь открытый люк машины.

— Попробуй, выпрыгни отсюда, — мрачновато шутил летчик в радиотелефон.

Но шутить некогда — дано разрешение на взлет. Поднимая облака пыли, бомбардировщик начинает разбег. Летчик Петр Еремеев разгоняет машину.

— Что интересно, — вспоминает Антонов, — танк оторвался от земли раньше бомбардировщика! Молодец, Сергей, вовремя опустил закрылки.

Необыкновенный воздушный поезд делает полукруг над аэродромом и медленно скрывается за гребешком соснового леса на горизонте. На аэродром тацк больше не вернулся.

«Неужели катастрофа? — мучительно думают все, оставшиеся на летном поле. — Не может быть…»

А дальнейшая судьба летающего танка, уже недоступная взору оставшихся, представляется почти трагикомичной.

— Перегрелись моторы! — радирует Еремеев Анохину. — Давай, отцепляйся! Внизу аэродром Быково, тебе можно садиться.

— Есть, садиться, — не дрогнув, отвечает Анохин и тянет за рычаг отцепки.

Анохин аккуратно сажает танк на траву рядом с взлетно-посадочной полосой. Машина быстро останавливается. Анохин, высунувшись из люка, с недоумением видит, как стремительно разбегается летная команда по окопам и капонирам. Не сбрасывая оперенья, танк медленно движется к командному пункту.

Слава богу, машина останавливается на полпути до цели. По аэродрому объявлена тревога Зенитная батарея приведена в боевое состояние. Еще минута — откроют огонь по десанту с неба.

Паника имела под собой серьезные основания. Немцы под боком. Летательный аппарат совершенно нового типа, летающий танк необычного силуэта, к тому же без опознавательных знаков. Не просто секретное, а сверхсекретное оружие противника.

И только когда Анохин вылез из танка и привычно закурил, сидя на броне, к нему потянулись самые смелые и любопытные.

А в это время взволнованные конструкторы на соседнем аэродроме окружили возвратившийся бомбардировщик.

Летчик объяснил сложившуюся ситуацию. Александр Эскин, вскочив в машину, помчался в Быково.

Вскоре он вернулся, сидя за рычагами танка, который был уже без крыльев и хвостового оперенья. Все это осталось в Быково.

— Сила, — прокричал Анохин. — Летает, проклятый! Считайте, мы победили… Сверхсекретное оружие готово.

— Теперь дело только за буксировщиком, — продолжил Олег Константинович.

К сожалению, именно этот вопрос в то время так и не мог быть решен. Тяжелые бомбардировщики понесли значительный урон в первые месяцы войны — их явно не хватало. Да, видимо, и мощности ТБ-3 было недостаточно для того, чтобы поднять на воздух шеститонный танк.

Победный взлет летающего танка летом 1942 года так и остался единственным не только у нас, но и на всем земном шаре. Ни в одной стране подобных попыток до наших дней так и не делалось. Только колоссальный опыт Антонова в строительстве планеров всех типов позволил ему успешно создать жизнеспособную конструкцию летающего танка. И не вина Олега Константиновича, что смелая идея его так и не получила практического воплощения на полях Великой Отечественной войны.

Тяжелые буксировщики появились на фронте лишь тогда, когда необходимость в летающих танках для партизанских подразделений уже потеряла свое значение.

Линия фронта перешагнула районы партизанских действий.

Летающий танк сохранился до наших дней только в модели. Она всегда стояла в кабинете Генерального.