Караваны и «волчьи стаи»
Караваны и «волчьи стаи»
Как уже говорилось, основными базами, откуда действовали подводные лодки, были Киль и Вильгельмсхафен. В первые дни войны морское командование Германии правильно оценило пока небольшие возможности своих подводных лодок и поставило им задачу, которую они могли выполнить особо эффективно, — действовать на морских коммуникациях противника.
В первые месяцы войны германские субмарины действовали поодиночке. Они наносили удары преимущественно днем с перископной глубины (ночные атаки были редким исключением), как правило, по одиночным транспортам или судам, отставшим от конвоев. Из 164 судов, потопленных за первые шесть месяцев войны, только 6 входили в состав конвоев. Поначалу на морских трассах было много самостоятельно следовавших судов, и это в значительной степени способствовало первоначальному успеху действий германских подводных лодок. Только в сентябре 1939 г. они потопили в Атлантике корабли общим исчислением в 150 тыс. т торгового тоннажа.
Однако англичане учли печальный опыт судоходства в период Первой мировой войны. Тогда немецкие подводные лодки потопили суда общим числом в 13 млн т торгового тоннажа, 150 крупных боевых кораблей (среди которых 19 линкоров и более 30 крейсеров) — и на третий год Первой мировой англичанам пришлось организовать все судоходство в конвои, что снизило грузооборот в среднем на 30 %.
В начале Второй мировой войны система конвоев была введена весьма быстро. 7 сентября 1939 г. из Англии в США вышел первый конвой, 16 сентября — конвой из Галифакса в Англию. Как уже было сказано, конвои, состоявшие из 40–50 транспортов, сопровождались 3–4 кораблями охранения в пределах 200-мильной зоны от берега, дальше транспорты следовали самостоятельно. Опираясь на опыт 1914–1918 гг., британское Адмиралтейство с первых же дней войны начало менять маршруты, которыми в мирное время обычно следовали суда.
Позиции подводных лодок были соотнесены с известными узлами английских морских путей. Но в связи с тем, что британцы изменили привычные маршруты транспортов, возникла необходимость проводить дополнительную разведку и перейти от позиционных действий к крейсерству. Именно этот способ применения подводных лодок стал основным в первые месяцы войны. Делались и попытки группового использования субмарин, о котором Дёниц говорил еще в середине 30-х годов, но они не получали особенного развития из-за нехватки лодок.
Дёниц ждал момента, чтобы с помощью групповой тактики достичь большего успеха в атаке на караваны. Первый британский караван во Второй мировой войне, движущийся на запад от Бристольского канала, засекла утром 15 сентября субмарина U-31. Командующий подводным флотом Германии отдал приказ находившимся рядом подлодкам отправиться на помощь U-31 и сделал следующую эмоциональную запись в своем дневнике: «Им может повезти. Я вбивал в головы капитанам это множество раз — они не должны упускать шанс… Если бы только в море было побольше лодок!.. Вопрос о создании следующей серии лодок, которые должны уничтожать караваны, постоянно рассматривается». Только одна субмарина догнала тот караван, но совместной атаки «стаи» на караван не получилось.
Тем временем англичане стали использовать систему конвоев, сопровождающих караваны, на большинстве маршрутов, и немецкие лодки стали добиваться успехов только в столкновении с одиночными транспортными судами, которых становилось все меньше и меньше…
В октябре 1939 г. Дёниц снова принял решение о совместных действиях нескольких субмарин против конвоев. В операции, начавшейся 17 октября, приняли участие только 3 (первоначально планировалось 9) подводные лодки, которые потопили 3 (в некоторых источниках 4) судна из состава конвоя HG-3. Причиной столь небольших достижений стала нехватка торпед у субмарин. По словам Дёница, «подобные попытки предпринимались во второй половине октября и в начале ноября. И каждый раз для перехвата и совместной атаки конвоев в открытом море не хватало лодок. Все это говорило о необходимости резерва, за счет которого можно было бы усиливать удар… Поэтому решили пока что высылать подводные лодки в Атлантику только поодиночке, причем сразу же, как только они были готовы к походу. Лишь летом 1940 г. оказалось возможным начать совместные действия. На этот раз они привели к значительным успехам. Так, в октябре 1940 г. за два дня совместных действий было потоплено 38 судов из трех конвоев».
Для лучшей организации охранения транспортов в конвоях англичане разработали графики их движения на основных трассах. Так, на линии Великобритания — Галифакс конвои выходили из портов формирования регулярно через восемь суток. Твердые графики позволили наладить встречу транспортов на определенных рубежах теми же силами, которые сопровождали транспорты на запад. Одновременно англичане ставили минные заграждения на подходах к своим базам и портам — у восточных берегов метрополии, в Дуврском проливе и на Фарерско-Исландском пороге.
В связи с тем, что в первые месяцы войны немецкие лодки широко применяли свою артиллерию, англичане начали устанавливать пушки на судах и в течение трех месяцев вооружили около тысячи транспортов.
По мере усиления противолодочной обороны в прибрежной зоне Великобритании немцы переключали часть субмарин на минные постановки у английских баз и на прибрежных фарватерах. Постановка мин производилась ночью и в районах, где силы противолодочной обороны либо отсутствовали, либо были слабы. Использование подводных лодок и авиации для постановки магнитных мин и недостаток у англичан средств борьбы с ними привело к росту потерь. Так, в октябре 1939 г. на минах погибли 10 судов, в ноябре — 26, в декабре — 33.
Успешное использование мин продолжалось до тех пор, пока против них не были найдены надежные средства борьбы в виде компенсационной обмотки судов и магнитных тралов. К концу декабря 1939 г. англичане оборудовали компенсационной обмоткой около 1000 транспортов. Потери на минах в начале 1940 г. значительно сократились, и немецкие субмарины вновь переключились на использование торпедного оружия. Но в этот период в связи с увеличением числа кораблей, вооруженных «асдиком», и ростом состава английской авиации противолодочной обороны дневные атаки субмарин с перископной глубины становятся опасными, немцы постепенно переходят к ночным атакам из надводного положения. Если в сентябре 1939 г. из общего количества потопленных транспортов 97 % было атаковано и потоплено днем и только 3 % ночью, то в конце года более 50 % судов было потоплено в темное время суток.
Ночные атаки значительно снизили эффективность действия сил противолодочной обороны, так как субмарины, действовавшие в надводном положении, почти не обнаруживались «асдиком», а ввиду отсутствия ночной авиации и радиолокации не отслеживались и самолетами противолодочной охраны.
С начала войны и до капитуляции Франции немецкие подлодки потопили 256 судов общим тоннажем 1,058 млн т, что составляло почти две трети всех потерь, понесенных противниками Германии за это время. Кроме того, на минах, поставленных подводными лодками, погибло 115 судов. За этот же период Германия потеряла 20 подводных лодок, что при не слишком высоких темпах строительства привело к уменьшению численности субмарин в составе германского флота до 50.
Тем не менее, в 1940 г. лодками были потоплены 548 судов общим водоизмещением 2 435 600 т. За три месяца, предшествовавших началу войны против СССР, субмарины пустили на дно 142 корабля, а всего в 1941 г. было потоплено 717 транспортов водоизмещением 2 824 000 т.
Производство новых подводных судов в Германии росло стремительно: в 1940 г. было построено 66 новых лодок, в 1941 г. — 201, в 1942 г. — 309, а за первую половину 1943 г. — 331. Потом наступил спад. После поражения под Сталинградом промышленность во многом была переориентирована на нужды Восточного фронта и восполнение понесенных там потерь. За полтора года — вторая половина 1943 г. и весь 1944 г. — было построено только 189 лодок, причем для немалой их части не хватало важных деталей вооружения и навигационных приборов.