В МОСКВЕ (февраль 72-го)

В МОСКВЕ

(февраль 72-го)

Когда я выходил из «Шереметьево», складной нож раскрылся у меня в замшевом ботинке и вонзился в ногу. Я еле сдержал стон и, хромая, вышел на улицу: там стоял мой друг Саша, в шубе до пят, растопырив пальцы с золотым агатовым перстнем, дыша перегаром.

Саша за это время успел купить в «Березке» шубу из искусственного волка, которую мы окрестили лупосом, а также шапку из нерпы, потерять невесту Таню и познакомиться с Наташей.

Что касается духового пистолета, из которого я стрелял голубей в Гелиополисе и который благополучно перевез через границу, то его через пару месяцев стырил у меня сосед Нартай.

В Москве я получил немного сертификатов с желтой полосой. В «Березке» купил светлые нейлоновые брюки. В них хорошо было приседать.

На заработанные брежневские рубли купил радиолу «Эстония» — за четыреста двадцать рублей. Это была колоссальная цена — за самый лучший советский продукт. Стереосистема позволяла слушать диски, которых у меня было целых десять. Богатство! Ху, Хендрикс, Easy Rider, Саймон и Гарфункел, «Роллинг Стоунз».

Купил фотоаппарат «Зенит» и начал снимать жанровые сцены на улицах.

Меня понесло.

Я обклеил стены своей комнаты вырезками из западных журналов, слушал рок-музыку и спаивал девушек коктейлями убийственной силы.

На самой большой фотографии Хрущев комично сидел на корточках и грозил кому-то пальцем. Думаю, эта фотка была одной из причин моих дальнейших проблем.

Но обо всем по порядку.