День гнева

День гнева

В соборе папы Иннокентия III в 1215 году принимали участие четыреста двенадцать архиепископов, епископов и восемьсот аббатов — сейчас в Лионе собралось лишь сто пятьдесят прелатов. Кроме архиепископов Майнца и Кёльна, отсутствовал весь германский епископат, а также епископы из Королевства обеих Сицилии. Старый архиепископ Берард Палермский присутствовал как представитель императора. Таким образом, круг участников в основном ограничивался епископами из Англии, Франции и Испании. Венгерские епископы тоже отсутствовали, так что назвать собор всеобщим было трудно. Но это ничего не значило. Приговор, который предстояло вынести, был уже предрешен.

Прежде всего из французских прелатов, часть которых попала в свое время в заключение в Монте-Кристо, планировалось создать сильную антиимператорскую партию, присоединив к ней также испанцев, хотя и избежавших пленения, но уже из Генуи заклинавших папу Григория IX всеми средствами действовать против императора. Современник событий, Маттеус Парижский, впечатляюще повествует о соборе и о том, как он проходил:

«Когда господин папа собрал уже многих прелатов, хотя и не всех, в понедельник (26 июня 1245 г.) он отправился… в трапезную монахов Святого Юстуса в Лионе. Присутствовал также Таддеус Суесский… рыцарь и учитель права и главный судья императора… Стремясь восстановить мир и прошлую дружбу, от имени господина он с уверенностью обещал вернуть к единству Римской церкви всю Романею (это в греческой империи) и противостоять всеми силами татарам, хорезмийцам и сарацинам и другим презирающим церковь, как верный воин Христов. Он выразил желание лично и за свой счет опять навести порядок в Святой земле, находящейся в большой опасности. Наконец, он хочет вернуть отнятое у Римской церкви и возместить всякий вред».

Ответ папы более внушителен, нежели все проклятия, насылаемые им на Фридриха. Слишком часто император на протяжении десятилетий правления обманывал, хитрил, слишком часто нарушал клятвы, из-за чего утратил моральный кредит доверия как правитель и как человек. Итак, папа отвечал:

«О сколько, сколько было уже обещано, но никогда и ни к какому сроку не выполнялось! И так будет впредь. Наверняка новое обещание рассчитывает лишь остановить уже занесенный над корневищем топор, дабы обмануть и убедить разойтись церковное собрание».

В ближайшую среду переговоры продолжились. Папа перечислил грехи, клятвопреступления, ереси, нарушения закона императором, а именно: его дружбу с сарацинскими князьями и бесстыдные отношения с сарацинскими женщинами.

Таддеус Суесский мужественно заступался за своего господина, но ему удалось добиться с помощью английских прелатов лишь двухнедельной отсрочки переговоров.

17 июля 1245 года стало днем оглашения приговора. Папа восседал на высоком троне, помещение кафедрального собора Лиона заполнили архиепископы, епископы и аббаты. Еще раз Таддеус просил за господина. Прежде всего он отверг правомочность собора, заявив: «Таким образом, я, Таддеус Суесский, главный судья императорского двора, в качестве полномочного представителя Римской империи апеллирую к будущему папе и к действительно всеобщему собору, на который должны быть приглашены все католические короли, князья и прелаты, не говоря уже об особе императора».

Но папа объявил церковное собрание достаточным и правомочным и сказал:

«Фридрих, самый выдающийся из светских князей, зачинщик такого раскола и бунта… кроме того, связанный омерзительной дружбой с сарацинами …перенял их обычаи и держал их при себе для повседневной службы; он не постыдился даже приставить к своим супругам из королевских родов евнухов… Блаженной памяти герцога (Людвига) Баварского, особенно преданного Римской церкви, он, как определенно заверялось, пренебрегая христианской религией, приказал умертвить наемному убийце. И Вататцесу (императору Греции), врагу Бога и церкви, исключенному из сообщества верующих совместно со своими помощниками, советчиками, фаворитами отлучением от церкви, он отдал в жены дочь… Кроме того, в Королевстве обеих Сицилии, являющемся особым владением Святого Петра и полученном этим князем в качестве лена от апостольского престола, он привел духовных и мирян к такому обеднению и угнетению, что у них уже почти ничего нет, почти все порядочные люди оттуда изгнаны, а оставшиеся вынуждены жить в поистине рабских условиях и Римскую церковь, чьими людьми и вассалами они в основном являются, оскорблять и вести с ней борьбу…»

Проклятие в адрес императора папа завершил словами:

«Мы обсудили с Нашими братьями и церковным собранием как приведенные, так и многие другие отвратительные преступления и, поскольку Мы являемся, хоть и недостойным, представителем Христа на земле, и от имени святого Петра говорим: «То, что ты связываешь на земле, будет связано и на небе; что ты развяжешь на земле, будет развязано и на небе!» Поэтому названного князя, опорочившего императорскую, королевскую и всякую честь и достоинство, отвергнутого Господом из-за своих преступлений, чтобы не править более, Мы объявляем человеком, погрязшим в грехах и проклятым, и лишенным Господом всякой чести и всех титулов, и смещаем его объявлением Нашего приговора. Всех, кто связан с ним клятвой и верностью, Мы навсегда освобождаем от клятв и в силу апостольских полномочий строжайше запрещаем кому-либо в будущем подчиняться ему как императору или королю и объявляем: тот, кто подаст ему совет как императору или королю, окажет содействие или покровительство, будет подвергнут отлучению от церкви. Обязанные избрать для империи нового императора должны беспрепятственно провести выборы преемника. С Королевством обеих Сицилии Мы при совете Наших братьев поступим таким образом, каким сочтем нужным…»

«…Господин папа и присутствующие прелаты с зажженными свечами в руках прокляли императора, который уже не должен был называться императором, самым ужасным образом, уронили свечи и потушили их, в то время как защитники императора сокрушенно удалились».

Над погруженным в сумерки кафедральным собором Лиона раздался вопль императорского главного судьи Таддеуса Суесского: «Вот день гнева, несчастья и нищеты!»