Деблокирующий удар

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Деблокирующий удар

В начале декабря для участия в предстоящем наступлении по освобождению частей в Сталинграде с Кавказа и из района Орла в распоряжение командующего 4-й танковой армией прибыли три танковые, одна пехотная и три авиаполевые дивизии. Они сосредоточились в районе Котельниково и были прикрыты остатками 4-й румынской армии и несколькими немецкими боевыми группами.

Находившиеся в этом районе немецкие войска были оттеснены русскими более чем на 100 км от Сталинграда, в то время как 48-й танковый корпус, располагавшийся на реке Чир у Нижне-Чирской, был отделен от окруженных частей расстоянием всего в 40 км. Стоявшая перед немецкими войсками задача была тщательно изучена знатоком стратегии фельдмаршалом Манштейном, на которого была возложена огромная ответственность. Он отказался от форсирования Дона, как от рискованной и трудной операции, а выбрал для своих действий район Котельниково юго-восточнее Дона: по его мнению, именно отсюда было выгоднее всего начинать наступление.

И вот 10 декабря 1942 года командующий 4-й танковой армией генерал-полковник Гот, полководец с большим и заслуженным авторитетом, бросил свои войска в наступление, которого так долго ждали окруженные под Сталинградом. Как я уже говорил, 6-я армия не должна была предпринимать никаких попыток прорвать кольцо окружения до тех пор, пока части Гота не приблизятся к ней примерно на 30 км. 48-й танковый корпус должен был форсировать Дон и оказать поддержку войскам Гота после выхода их на реку Аксай-Есауловский. Принимая во внимание сложившуюся обстановку в декабре 1942 года, трудно было бы предложить более удачный план. Однако представляется спорным утверждение, что Паулюс слишком пессимистически смотрел на вещи, и кажется, что следовало бы разработать план прорыва кольца окружения 6-й армией на более раннем этапе.

Главный удар наносил 57-й танковый корпус 4-й танковой армии. Справа от него наступала 23-я гренадерская моторизованная дивизия, слева — 17-я танковая дивизия, а 6-я танковая дивизия была в резерве. Войска Гота сразу же встретили ожесточенное сопротивление со стороны крупных сил танков и пехоты генерала Ватутина, одного из выдающихся русских полководцев. Сопротивление русских было настолько упорным и решительным, что потребовалась целая неделя, чтобы преодолеть расстояние в 50 км между Котельниково и рекой Аксай-Есауловский. Но утром 17 декабря 23-й гренадерской моторизованной дивизии удалось смелым ударом овладеть двумя переправами через реку Аксай-Есауловский. Таким образом последнее серьезное препятствие, разделявшее две армии, было преодолено и расстояние между ними сократилось до 70 км.

Но, как я указывал в предыдущей главе, именно этот момент был выбран маршалом Жуковым для начала нового крупного наступления против 8-й итальянской армии в среднем течении Дона в сочетании с сильными атаками против 48-го танкового корпуса на реке Чир[196]. Многочисленные танковые и пехотные соединения русских прорвали оборону итальянских войск на фронте почти 100 км и устремились через эту брешь на юг в направлении Ростова. Манштейн обладал железной выдержкой, и если бы можно было не трогать 4-ю танковую армию, он бы так и сделал. Но это было невозможно: потеря Ростова явилась бы роковым событием для 48-го танкового корпуса, для армии Гота и для группы армий фельдмаршала фон Клейста на Кавказе. Вполне возможно, что Жуков со свойственной ему стратегической прозорливостью сознательно откладывал наступление на фронте 8-й итальянской армии до тех пор, пока не убедился, что все силы Гота оказались втянутыми в боевые действия. Тем самым Жуков, видимо, надеялся отрезать пути отхода всем нашим войскам на юге.

С болью в душе Манштейн был вынужден изъять 6-ю танковую дивизию из армии Гота и направить ее форсированным маршем на северо-запад с задачей воспрепятствовать развитию прорыва русскими войсками. Это была лучшая и пока еще незадействованная дивизия, и вполне возможно, что, если бы она осталась в составе 4-й армии, Готу удалось бы прорваться к Паулюсу. Кроме того, восточный фланг 4-й танковой армии подвергался непрерывным атакам русских. Пехотные дивизии Гота, состоявшие главным образом из слабых наземных частей ВВС, были связаны обороной железной дороги, которая шла от Котельниково к реке Аксай-Есауловский.

Несмотря на это очень чувствительное ослабление 57-го танкового корпуса, наступление продолжалось с большим упорством и настойчивостью; все солдаты горели желанием принести освобождение войскам в Сталинграде, для которых они оставались единственной надеждой. В основу приводимого ниже описания боевых действий положен рассказ офицера генерального штаба, принимавшего непосредственное участие в этих трагических боях. По моему мнению, этот рассказ заслуживает особого внимания, так как, хотя он и подтверждает, что в целом русские командиры частей и соединений в своих действиях медлительны и не энергичны, в нем признается, что ряд командиров, главным образом в танковых частях, способны принимать быстрые и смелые решения.

В двух танковых дивизиях, оставшихся в составе 4-й армии, насчитывалось всего до тридцати пяти танков; большинство машин вышло из строя из-за бездорожья или было потеряно в непрерывных тяжелых боях. Чтобы не распылять эти и без того слабые танковые силы, все тридцать пять танков были переданы в распоряжение 17-й танковой дивизии.

Местность, хотя и перерезанная бесчисленными узкими лощинами, была очень ровной: куда ни глянешь — ни одной возвышенности, кругом только степь, покрытая гладкой ледяной коркой. Река Аксай-Есауловский, возле которой развернулись бои, имела двадцать пять метров в ширину и глубокое ложе. Снега было очень мало, а морозы стояли сильные.

В этот период произошли полные трагизма события, историческое значение которых трудно переоценить. Не будет преувеличением сказать, что битва на берегах этой безвестной речки привела к кризису Третьего рейха, положила конец надеждам Гитлера на создание империи и явилась решающим звеном в цепи событий, предопределивших поражение Германии.

Утром 17 декабря 128-й мотострелковый полк 23-й гренадерской моторизованной дивизии удерживал оборонительные позиции на северном берегу реки Аксай-Есауловский между Кругляковом, расположенным на ведущей к Сталинграду железнодорожной магистрали, и Шестаковом, где находился шоссейный мост через реку (железнодорожный и шоссейный мосты через Аксай-Есауловский были захвачены в полной исправности). 17-я танковая дивизия со своими тридцатью пятью танками сосредоточилась на левом фланге у Климовки (см. схемы 33 и 34). В этот день русская пехота при поддержке танков продолжала атаковать немецкий плацдарм у Круглякова, а пятнадцать русских танков были брошены в бой под Шестаковом, который удерживался саперным батальоном 23-й гренадерской моторизованной дивизии. Атаки были отбиты с большими потерями, причем удалось установить участие в бою на стороне русских 87-й стрелковой дивизии и 13-й танковой бригады.

В ночь с 17 на 18 декабря 128-й мотострелковый полк произвел успешную атаку на правом фланге и расширил плацдарм до железнодорожной будки. В связи с этим генерал Гот счел возможным начать подготовку к продолжению своего наступления.

В 8.00 19 декабря 17-я танковая дивизия на левом фланге форсировала реку и продвинулась к Антонову. По сообщению разведки, русские за прошедшие сутки подтянули новые войска. В середине дня они силою до полка при энергичной поддержке авиации и танков контратаковали немецкие войска в районе железнодорожной будки, в то время как другая русская часть контратаковала мотопехоту из глубоких лощин северо-западнее будки. Вслед за пехотой у русских двигалось примерно до семидесяти танков, большинство из них поддерживало подразделения, контратаковавшие в районе будки. Тогда немецкие части, продвигавшиеся из района Антонова, вступили в бой. Сильный огонь зенитных орудий, полевой артиллерии и танков препятствовал маневру русских, и после девятичасового ожесточенного боя они вынуждены были отступить.

20 декабря 57-й танковый корпус предпринял попытку возобновить наступление, однако сопротивление русских было настолько упорным, а их огонь настолько сильным, что продвинуться не удалось. В течение двух последующих дней в районе железнодорожной будки шли ожесточенные бои, в ходе которых обе стороны несли большие потери. Правда, все атаки русских были отбиты, но они могли восполнить свои потери, немцы же такой возможности не имели. Силы немецких частей таяли, а на подкрепления не было никакой надежды. 23 декабря немецкие танки, наступавшие вдоль железной дороги, встретились с 80 русскими танками и после четырехчасового напряженного боя заставили их повернуть назад[197].

В канун рождества русские крупными силами перешли в наступление. Будка на железной дороге была оставлена, 128-й мотострелковый полк оттеснен назад к железнодорожному мосту. На левом фланге сводный танковый полк понес такие тяжелые потери, что его пришлось отвести за реку Аксай-Есауловский в район населенного пункта Ромашкин. С наступлением темноты двадцать русских танков предприняли атаку на Шестаков, в то время как другие танки вели огонь с берега реки по Ромашкину. Началась ожесточенная артиллерийская дуэль. Наконец русские, видимо, не выдержали и отошли. Однако этот отход был предпринят лишь с целью ввести немцев в заблуждение: на рассвете тридцать русских танков ринулись на Шестаков и сломили сопротивление саперного батальона. При поддержке артиллерийского огня из района Антонова русские танки сделали попытку переправиться по мосту. Одному танку удалось проскочить, но под тяжестью второго танка мост рухнул.

Было ясно, что русские не удовлетворились ликвидацией немецкого плацдарма. Они хотели использовать сложившуюся обстановку, чтобы переправиться через реку и уничтожить немецкие части, слабость которых выявилась в ходе непрерывных боев. Однако в тот тяжелый рождественский день все попытки русских овладеть плацдармом на южном берегу реки Аксай-Есауловский окончились неудачей. 88-мм пушки в этих боях подтвердили свою эффективность в борьбе с танками противника; несмотря на массированные атаки русской пехоты, предпринятые при сильной поддержке авиации и артиллерии, железнодорожный мост удалось удержать.

В ночь с 25 на 26 декабря пехота противника под прикрытием танков прорвалась по полуразрушенному мосту у Шестакова на южный берег реки. Благодаря подкреплениям, которые непрерывно подходили к наступавшим войскам, последние сумели ворваться в Ромашкин. В ночном бою за железнодорожный мост у Круглякова остатки 128-го мотострелкового полка были разбиты, и утром 26 декабря, когда русские бросили в атаку пятьдесят танков, они овладели мостом.

За утро русские соорудили импровизированный мост в Шестакове на двух танках — одном немецком и одном русском, которые упали в реку. Русские танки переправились по этому мосту на другой берег, и вскоре сопротивление немцев было сломлено. Остатки 57-го танкового корпуса отступили на юг.

Характерными особенностями этих трагических боев были высокая подвижность, быстрая реакция и необычайная стойкость обеих сторон. Основным боевым средством были танки, причем каждая из сторон понимала, что главной задачей танков является борьба с танками противника.

Русские не прекращали своих атак с наступлением темноты и стремились немедленно и решительно развить любой наметившийся успех. Иногда атаки проводились танками, мчавшимися на предельной скорости, и следует признать, что высокий темп наступления и сосредоточение сил были основными причинами успеха русских. В зависимости от сложившейся обстановки направления танковых ударов быстро изменялись. Я не могу с уверенностью сказать, что это объяснялось влиянием генерала Ватутина, но руководство боевыми действиями было на высоком уровне.

Что касается героизма, проявленного 57-м корпусом во время этой тщетной попытки освободить своих товарищей в Сталинграде, то на нем нет нужды больше останавливаться. К 26 декабря от 57-го корпуса почти ничего не осталось: он буквально «скоропостижно скончался».