11 августа
11 августа
Скажу прямо: в первые пять лет моего президентства аппарат был в целом чище, здоровее. Проходимцы попадались и тогда, но большинство «вболівали за Вітчизну» и добросовестно работали на нее. А потом, когда поняли, что с этого государства, с Вітчизни, можно кое-что взять для дома, для семьи и для себя любимого, многие стали быстро меняться. Появились крупные специалисты, знающие, как много и быстро украсть у государства, причем не нарушая законов. Взять те же законы о совместных предприятиях. Ими можно вертеть в любую сторону. Огромное количество их появилось в чернобыльских зонах. Они пользовались налоговыми льготами. Стали ввозить из-за границы товары без пошлины, здесь - продавать без налогов, зарабатывать колоссальные деньги. И ты хоть иди в парламент, хоть головой об стенку бейся, - ничего не сделаешь. Я публично обращался по этому вопросу к Верховному Суду - без толку. Люди познали вкус больших нетрудовых денег. Появились крупные состояния - начался разброд и разврат. Гниль завелась везде - в чиновничьем аппарате, в правительстве, в парламенте, в Администрации Президента. А когда она уже завелась, вычистить ее очень трудно. Все ведь делалось в согласии с нашим родным законодательством. И сегодня сколько их, налоговых дыр в законах! Иди в парламент, попробуй их отменить - скорее протиснешься сквозь игольное ушко.
Нельзя сказать, что я закрывал глаза на происходящее. Я пытался как-то противостоять разложению, пресекать злоупотребления, иначе все развалилось бы до основания. Но и быть Дон Кихотом, все время воевать с ветряными мельницами - этого я тоже не мог себе позволить. Всегда буду помнить минуты и часы, когда особенно остро чувствовал свое бессилие, когда тебя берет злость и ярость, и ты делаешь необдуманные шаги… Вот что значит отсутствие гражданского общества, сильных политических партий, взаимной ответственности парламента и правительства. Очень надеюсь, что конституционная реформа подтолкнет эти процессы.
12 августа
Все годы у меня были прекрасные отношения с Альгирдасом Бразаускасом. Думаю, каждая страна могла бы гордиться таким лидером. Будучи коммунистическим вождем одной из советских республик, он привел свою страну к независимости, стоял у истоков формирования ее нынешней политики. Бразаускас был первым секретарем ЦК Компартии Литвы. Под его руководством КПЛ поддержала движение страны к независимости и трансформировалась в партию социал-демократического типа - Демократическую партию труда. В 1993 году был избран президентом Литовской Республики. В 1997-м отказался баллотироваться на второй срок, но в 2001-м стал премьер-министром и проработал в этой должности 5 лет!
Для Украины Литва важна особенно. Наравне с Польшей она представляет украинские интересы в Европейском Союзе и НАТО. Эта политика далеко не всегда совпадает с желаниями Москвы, но часто входит в противоречие и с курсом Еврокомиссии, и столиц некоторых крупных европейских держав. За это Вильнюс не раз критиковали. Но недаром Бразаускаса в политических кругах Литвы называют «дедом», подчеркивая таким образом не только его политическое долголетие, но и мудрость, умение поддерживать отношения даже с непримиримыми оппонентами.
Мы с ним из одной альма-матер - из Советского Союза, из номенклатуры, я - из хозяйственной, он - из партийной, разные весовые категории, но номенклатура есть номенклатура, командный состав страны. Экономическая система была порочна, она не могла дать больше того, что давала. Из планового хозяйства, в котором все ничье, много не выжмешь. Но я уверен, что выжали мы все, что можно было, до предела.
Командный состав Союза был настоящей элитой, хоть и считалось в некоторых кругах, что туда отбираются худшие. Это, конечно, было не так. Отбирались в основном по деловым качествам. По-другому просто не могло быть. Иначе такая заведомо порочная, неэффективная система не продержалась бы так долго, не достигла бы таких высоких результатов во многих отраслях экономики. Об отборе по худшим качествам говорят те, кто не владеет информацией, кто не знал и не хочет знать, как было на самом деле. Бразаускас был из настоящей литовской элиты - лучшим в ней, самым сильным. Не случайно он играл заметную роль и на союзной арене, был политическим деятелем союзного масштаба. Москва с Литвой считалась не формально. Я о нем самого высокого мнения. Колоссальный опыт этого человека чувствовался с первых слов. В советские годы он не был конъюнктурщиком, флюгером. Он не только чувствовал ветер перемен, но и сам потихоньку поднимал этот ветер.
Бразаускас осознавал свою литовскую кровь. Литовская кровь не была в нем нейтральной жидкостью. И гордость за свой народ у него была, это чувствовалось. Он мне рассказывал, как они, все литовцы, и рядовые, и номенклатура, настраивались на независимость, на отделение от Советского Союза, как готовились все терпеть и все вытерпеть, все лишения, муки, если придется. Он лично был готов - и понимал свою ответственность как первого лица в республике. Лезть на рожон было не его дело. Лезть на рожон готовились другие - между прочим, не без его ведома и согласия. Роли были распределены - причем без заседаний, собраний и съездов, а всем укладом жизни народа, его психологией.
У Бразаускаса, как у всех литовцев, было особое отношение к Украине. Вообще балтийцы к Украине всегда относились хорошо, а в последние советские годы - просто прекрасно. И латыш Ульманис, и эстонец Мери всеми фибрами души ненавидели коммунизм, а с ним и российское великодержавие. Великодержавие и коммунизм - это для них была гидра с двумя головами. Лучше, чем некоторые из самих украинцев, они видели то тяжелое положение, в котором находилась Украина в первые годы независимости. Они понимали, что Украине приходится труднее, чем им, прибалтам, - намного труднее. Особенно в экономике. Ведь более 80 процентов нашей продукции перераспределялось по межреспубликанским поставкам. Плюс торговля со странами соцлагеря. После 1991 года эти связи разорвались. Проблемы украинской экономики коренятся в этом.
Особое отношение прибалтов к Украине я чувствовал и на себе. Эстонский президент Леннарт Мери прекрасно, изнутри, знал Россию, но смотрел на нее с западной точки зрения, и мне всегда было исключительно интересно следить за ходом его мысли, тем более что это были мысли писателя. Он покинул Эстонию в раннем возрасте, вместе с родителями переезжал из страны в страну, учился в девяти школах на четырех языках, владел финским, французским, немецким, английским и русским. В 1941 году семья Мери была выслана в Сибирь. После возвращения в Эстонию Леннарт закончил Тартуский университет, стал заниматься литературным трудом. На президентском посту в независимой Эстонии он пробыл два срока.
В меру своих возможностей лидеры Прибалтики пытались поддержать нас, прежде всего на политическом уровне. Что касается экономики, то между Украиной и балтийскими странами была практически зона свободной торговли. Для них это представляло серьезный интерес. К сожалению, с вступлением прибалтийских стран в ЕС эти связи разорвались.
Валдас Адамкус, президент Литовской Республики с 1998 по 2003 гг. и с 2004 г. по настоящее время - наверное, потому что вырос в Америке - относился к русской великодержавной болезни, конечно, тоже критически, но не так лично, как те прибалтийские политики, которые застали советское время и были вынуждены как-то находить свое место в той жизни. В советское время у него сложились тесные контакты с Советским Союзом, овладел русским языком. Ему удавалось смотреть на все процессы еще более отстраненно и спокойно, чем смотрел Мери. Кстати, в советское время бывал Адамкус и в Украине, в Харькове. Он прекрасно понимал, что Россия - сосед, а с соседом лучше жить в мире. В первые годы своей независимости литовцы и выжили благодаря российским товарам - не столько на их транзите, сколько на перепродаже. Тем же занимались и Латвия с Эстонией. Прибалтика была самым крупным экспортером на Запад. Внутренние российские цены тогда были намного ниже мировых, и это давало возможность прибалтам не только держаться на плаву, но и накапливать капиталы. Они молодцы в этом плане. Использовать ситуацию в интересах своей страны, а не говорить о высоких материях, о том, хорошо ли заниматься реэкспортом или не очень хорошо. Если казна пополняется, то однозначно хорошо!