21 февраля

21 февраля

В последний год моего президентства у меня была возможность посодействовать, чтобы в Украине, конкретно - в Крыму появился памятник Никите Сергеевичу Хрущеву. Я однако устранился от этого. Это было бы откровенной издевкой над Россией. Таков был замысел крымчан. Он возник у них в пику другому замыслу: поставить памятник Сталину, Рузвельту и Черчиллю в ознаменование годовщины исторической Ялтинской конференции 1945 года. Самыми решительными противниками этого выступили, естественно, крымские татары. Они не имели ничего против Рузвельта и Черчилля, но Сталин был тот самый человек, который депортировал их из Крыма. Памятник «Большой тройке» так и не появился. Но его автор - скульптор Церетели передал мне маленькую копию этого произведения.

Не знаю теперь, будет ли когда-нибудь поставлен памятник Хрущеву в Крыму. Если его поставят, чтобы подчеркнуть роль Хрущева в передаче Крыма Украине, то это будет, на мой взгляд, политически несолидно, да и сомнительно с исторической точки зрения. Ведь роль Хрущева в этом деле до сих пор не установлена. Его подписи нет ни под одним из соответствующих документов. Для меня это убедительное свидетельство того, что советское руководство 1954 года не придавало этому акту такого значения, какое придал ему потом Солженицын, а с его подачи - остальные «собиратели русских земель».

23 февраля

Показали очередное высказывание Березовского («Главред», 21.02.2006 г.). Приведу его почти полностью: «Украина рассматривалась как неотъемлемая часть империи. На основании этой идеи и создавалась экономическая инфраструктура Украины, которая базируется на крупных индустриальных комплексах, потребляющих колоссальное количество энергии. Если бы Украина 300 лет была независимым государством, она, несомненно, нашла бы другой путь развития экономики. К сожалению, режим Кучмы разменивал политическую независимость Украины на подачки России, и не сделал ни одного шага к перестройке экономической инфраструктуры. При том, что страны со значительно меньшим потенциалом - та же Польша - смогли это сделать за достаточно короткое время. Хотя, конечно, у них не было такой укоренившейся зависимости от империи. Но это факт. Когда Ющенко осознал эту проблему, он решил заняться перестройкой. Но, к сожалению, только на словах. Он проявил эту проблему, и тут оказалось, что Россия нисколько не меньше зависит от Украины, чем Украина - от России. В этом смысле требование Украины времени на перестройку своей инфраструктуры выглядело абсолютно справедливым и реализуемым. Но нужна была политическая воля, чтобы продемонстрировать России ее зависимость от транспортных артерий - ведь без них российским газом можно было бы хоть отапливать холодную Сибирь, хоть свои, простите, задницы…»

Начнем с имперской идеи, на основании которой создавалась, дескать, тяжелая промышленность Украины. Школьнику, изучающему экономическую географию, совершенно ясно, что украинская промышленность создавалась на основе полезных ископаемых и других природных факторов, с одной стороны, и на основе западного капитала, а также западной предпринимательской инициативы - с другой. Они знают слова Петра Первого, сказанные им, когда он впервые увидел донецкий уголь, возвращаясь из Азовского похода: «Для будущих поколений сей камень будет зело полезен». Донбасс в то время был почти безлюдной степью. Первым, кто загорелся идеей использовать угли и железные руды Донбасса, был англичанин Джеймс Хьюз. Он думал не об Украине и даже не о Российской империи, а о собственной выгоде. Точно так же рассуждали и бельгийские, французские, немецкие промышленники, которые одновременно с Хьюзом и вслед за Хьюзом индустриализировали Донбасс.

«Если бы, - говорит Березовский, - Украина 300 лет была независимым государством…» Я не хочу гадать, что было бы в этом случае, но, судя по всему, она не располагала бы большей частью тех территорий, которые стали «Новой Америкой», по выражению поэта Александра Блока (1913 год).

Со слов Березовского вытекает, что российское правительство позволяло западному капиталу создавать южно-русскую индустрию потому, что смотрело на те края, как на неотъемлемую часть империи. Точно так же, как оно смотрело на Урал, когда поощряло купцов Демидовых строить там железорудные заводы. Хорошо. Все так и было, и по-другому быть не могло.

А если бы Донбасс принадлежал независимой Украине, то ее правительство, что, не пустило бы Хьюза и других западных европейцев строить там доменные печи, рудники и шахты? Правительство независимой Украины XIX века решило бы, что базировать отечественную промышленность на «крупных индустриальных комплексах» нельзя, невыгодно? Что за бред? - скажет читатель. Донбасс - неотъемлемая часть грандиозной угольной дуги, начинающейся в Уэльсе и пролегающей через всю Европу (Эльзас, Рур, Силезия). Все, кто обитал на этой дуге, использовали ее залежи одинаковым образом, по-хозяйски. Франция базировала свою промышленность на ископаемых Эльзаса, Германия - на углях и металле Рура, Англия - на углях Уэльса… А независимая Украина стала бы исключением? Она сидела бы на своих богатствах, как собака на сене?

Это что касается первого тезиса Березовского. Теперь - о втором. Он хочет сказать, что Кучма, если бы был настоящим украинским патриотом, должен был бы избавить Украину от остатков советской индустрии - от предприятий, потребляющих много газа и нефти.

Поверхностный все-таки человек… Знает математику, доктор наук по этой части, был членом-корреспондентом Академии наук СССР. Это все серьезные рекомендации. Показал, что очень хорошо умеет делать деньги в такие времена, когда они делаются не трудами, а сообразительностью, ловкостью, авантюрной жилкой. Зарекомендовал себя как успешный политический изобретатель. Один из инициаторов создания партии «Единая Россия», успешно участвовал в работе над такими проектами, как недопущение к власти Зюганова, потом - Примакова и Лужкова. Приложил, по его словам, руку к выдвижению Путина.

Но, как оказывается, это все для него были игры. Он так и не смог остановиться на чем-нибудь основательном. Или пропустил основательное, как, может быть, ту же математику. Если бы он не стал рассуждать, как мне следовало поступить с украинской экономикой, я бы, наверное, так и не узнал всю меру его легкомыслия. Что он хочет сказать? Он хочет сказать, что я демонстрировал Москве свою преданность и за это получал от нее дешевые энергоносители, обеспечивая ими украинское страшно энергоемкое устарелое производство - металлургию, химическую промышленность. Он хочет сказать, что я должен был стремиться не к тому, чтобы поднять из руин нашу металлургию и химию, приносящие Украине более 40 процентов валютной выручки, а наоборот, срочно упразднить эти отрасли и заменить их менее энергоемкими. Какими конкретно и на какие деньги?

Присоединяюсь к мнению российских политиков: авантюрист. Он так вошел в эту неприглядную роль, ему так нравится стравливать людей и целые страны, что без этого уже не может. Мне кажется, ему должно быть досадно, что структуру украинской экономики определяет не он, а мировой рынок и наш здравый смысл. Наш металл и наша химическая продукция востребованы мировым рынком. Потребление металла на планете почти в полтора раза опережает темпы мирового производства. Ведь мировая экономика сегодня - это не только постиндустриальные страны. Это и развивающийся мир - мир, где на повестке дня индустриализация и реиндустриализация. А это металл и продукция химической промышленности. Это все актуально и для украинской экономики. Она не может развиваться без потребления металлов и химических продуктов.

Березовский может этого не понимать - и пусть не понимает, но этого не понимают и «любі друзі». Слабые «стратеги». Очень слабые «стратеги»! Не понимают многих элементарных вещей. Реконструированная металлургическая и химическая промышленность Украины, а вместе с ними весь Донбасс - наше будущее, то же, что, по Ломоносову, Сибирь для России. Чтобы это будущее стало реальностью, нужно приложить государственный ум, раскрепостить предпринимателей, национальный капитал.

24 февраля

Березовский с его рассуждениями просто дилетант и обыватель. Это обывательские рассуждения. Вот он подстрекает Украину показать России и Европе, как они зависят от Украины как страны, через которую из России на Запад перекачивается газ и нефть. Показать - то есть поиграть, так сказать, с кранами. На такие обывательские речи ответить можно тоже по-обывательски, но точно: если Украина перекроет кран в Европу, то наша труба будет контролироваться войсками НАТО. Говорю так же смело, как он, но в отличие от него - по делу.

Есть вещи локальные и есть - глобальные, интернациональные. Правила международного общежития нарушать, конечно, можно, такие безумцы еще есть, но - до определенного предела. Существует, кстати, международная Энергетическая хартия по трубопроводам, о которой, получается, Березовский никогда не слышал. Нарушить ее просто немыслимо - будут приняты такие меры, что мало не покажется. К тому же работа нашего трубопровода в Европу никак не увязана с вопросами поставок газа и нефти в Украину. Это две разные сферы экономической деятельности. Трубы, транспортная магистраль - отдельно, а газ - отдельно.

Уровень представлений Березовского такой низкий, а тон такой хамский, что просто несолидно вступать с ним в дискуссию. Но вступать надо именно потому, что это обывательский уровень. От обывателя нельзя отмахиваться. Это избиратель. Это массы. Их надо информировать, разъяснять им, что можно, а что нельзя, и делать это в самой доступной форме.

Изображает поляков мудрецами, которые своевременно изменили свою промышленную структуру. Изменить структуру - значит одни предприятия и (или) производства закрыть, другие - создать. Устаревшие, выпускающие продукцию, которая не пользуется спросом, заменить современными, способными успешно работать на рынок.

Поляки, конечно, мудрый народ, но им нечего было особенно перестраивать. Их промышленный потенциал не был сопоставим с нашим. Машиностроения украинского уровня у них не было (правда, было хорошее судостроение), металлургия была представлена только одним-двумя комбинатами, наукоемких производств практически не существовало. Так что польский пример Березовский высосал из пальца.

Легко сказать: закрыть предприятия. А с людьми что делать? Их ведь сотни тысяч. Это самый главный вопрос для государственного руководителя, для политика. Спокойствие, внутренний мир в стране - да притом в такой, как постсоветская Украина, - не устанавливаются сами собой. И не поддерживаются в автоматическом режиме. Над этим надо работать с утра до вечера. Нужна исключительная осторожность, взвешенность, учет всех обстоятельств, интуиция. Ходишь, как сапер… А он сидит в Лондоне и мелет: закрыть, переменить, перестроить, показать «кузькину мать» России, напугать Запад…

Жгучей головной болью была угольная промышленность. После того, как в советское время были открыты огромные запасы лежащих на поверхности углей Кузбасса, в угольную промышленность Донбасса практически не вкладывалось ни копейки. Мне говорили, что последняя шахта была построена где-то в конце пятидесятых годов. Средств у государства не было. Мы буквально задыхались без финансов. А в шахты, чтобы они не просто существовали, а приносили пользу, нужно вкладывать колоссальные деньги. Закрытие - не выход. Закрытие старой шахты стоит не меньше, чем строительство новой. Огромный комплекс инженерных работ. Это не просто взял и засыпал шурфы. Из шахты надо вытащить все оборудование. Тут и проблема грунтовых вод… Пришлось тянуться из последних сил, экономить на самом необходимом, но шахтам что-то давать. Для начала - чтобы они хоть дышали.

Сегодня можно с уверенностью сказать, что Украина, пусть не без потерь, спасла свою угольную промышленность. И металлургическую, и химическую. Да, они пока страшно энергоемкие, Березовский не говорит об этом ничего нового.

Закрыть? А на чем зарабатывать? Что экспортировать? Химическая промышленность - это производство прежде всего удобрений. Мы поставляем их во многие страны. То же и металлы. Средств на техническое перевооружение металлургии не было, и никто нам их не предлагал ни взаймы, ни в качестве инвестиций. Но разве это основание для ликвидации такой отрасли? Кто нас умными назвал бы?

Мы работали, накапливали жирок, и вот дело сдвинулось: за последние 5 лет в техническое перевооружение нашей металлургии вложено больше, чем за 70 лет советской власти. В советское время деньги вкладывались либо в Липецкий, либо в Магнитогорский комбинаты - в зависимости от того, откуда был соответствующий союзный министр.

Да, может, мы когда-нибудь от металлургии откажемся, если представится случай разместить свои заводы где-нибудь в Африке. Я говорю в порядке шутки, потому что это еще вопрос, захотят ли африканцы нас впустить. А пока что приходится работать самим и у себя. Жизнь движется, наука движется. Нынешнее повышение газовой цены для всей нашей металлургии - не трагедия. Зато рынок таким образом подстегнул ее к техническому перевооружению.

В мои президентские годы российский газ нам обходился дешевле, чем другим странам. Он был, скажем прямо, для нас дешевым ресурсом. Какой дурак в мире отказывался от дешевого газа, кто в мире отказывался от дешевой нефти? Все пользуются в полной мере до тех пор, пока жареный петух не клюнет - пока не изменится рыночная конъюнктура. После этого начинают искать новые решения, новые источники и технологии. Так действовали и мы. Что тут нерационального? Особенно если учесть абсолютное отсутствие финансовых средств.