ПАМЯТИ ВАСИЛИЯ ШУКШИНА

Еще — ни холодов, ни льдин,

Земля тепла, красна калина,—

А в землю лег еще один

На Новодевичьем мужчина.

Должно быть, он примет не знал,—

Народец праздный суесловит,—

Смерть тех из нас всех прежде ловит,

Кто понарошку умирал.

Коль так, Макарыч, — не спеши,

Спусти колки, ослабь зажимы,

Пересними, перепиши,

Переиграй, — останься живым!

Но, в слезы мужиков вгоняя,

Он пулю в животе понес,

Припал к земле, как верный пес…

А рядом куст калины рос —

Калина красная такая.

Смерть самых лучших намечает —

И дергает по одному.

Такой наш брат ушел во тьму! —

Не поздоровилось ему,—

Не буйствует и не скучает.

А был бы «Разин» в этот год…

Натура где? Онега? Нарочь?

Всё — печки-лавочки, Макарыч,—

Такой твой парень не живет!

Вот после временной заминки

Рок процедил через губу:

«Снять со скуластого табу —

За то, что он видал в гробу

Все панихиды и поминки.

Того, с большой душою в теле

И с тяжким грузом на горбу,—

Чтоб не испытывал судьбу,—

Взять утром тепленьким с постели!»

И после непременной бани,

Чист перед богом и тверез,

Вдруг взял да умер он всерьез —

Решительней, чем на экране.

1974