Летела жизнь

Я сам с Ростова, а вообще подкидыш,

Я смог бы быть с каких угодно мест,

И если ты, мой Бог, меня не выдашь,

Тогда моя свинья меня не съест.

Живу везде, сейчас, к примеру, в Туле.

Живу и не считаю ни потерь, ни барышей.

Из детства помню детский дом в ауле

В республике чечено-ингушей.

Они нам детских душ не загубили,

Делили с нами пищу и судьбу.

Летела жизнь в плохом автомобиле

И вылетала с выхлопом в трубу.

Я сам не знал, в кого я воспитаюсь.

Любил друзей, гостей и анашу.

Теперь — чуть что — за нож хватаюсь.

Которого, по счастью, не ношу.

Как сбитый куст, я по ветру волокся,

Питался при дороге, помня зло, но и добро.

Я хорошо усвоил чувство локтя,

Который мне совали под ребро.

Бывал я там, где и другие были —

Все те, с кем резал пополам судьбу.

Летела жизнь в плохом автомобиле

И вылетала с выхлопом в трубу.

Нас закалили в климате морозном,

Нет никому ни в чем отказа там.

Так что чечены, жившие при Грозном,

Намылились с Кавказа в Казахстан.

А там — Сибирь, лафа для брадобреев,

Скопление народов и нестриженых бичей,

Где место есть для зеков, для евреев

И недоистребленных басмачей.

В Анадыре что надо мы намыли,

Нам там ломы ломали на горбу.

Летела жизнь в плохом автомобиле

И вылетала с выхлопом в трубу.

Мы пили все, включая политуру,

И лак, и клей, стараясь не взболтнуть.

Мы спиртом обманули Пулю-дуру,

Так, что ли, умных нам не обмануть?

Пью водку под орехи для потехи,

Коньяк под плов с узбеками, по-ихнему — пилав.

В Норильске, например, в горячем цехе

Мы пробовали пить стальной расплав.

Мы дыры в деснах золотом забили,

Состарюсь — выну, денег наскребу.

Летела жизнь в плохом автомобиле

И вылетала с выхлопом в трубу.

Какие песни пели мы в ауле,

Как прыгали по скалам нагишом!

Пока меня с пути не завернули,

Писался я чечено-ингушом.

Одним досталась рана ножевая,

Другим — дела другие, ну, а третьим —

третья треть.

Сибирь! Сибирь — держава бичевая,

Где есть, где жить, и есть где помереть.

Я был КУДРЯВ, но кудри истребили,

Семь пядей из-за лысини во лбу.

Летела жизнь в плохом автомобиле

И вылетала с выхлопом в трубу.

Воспоминанья только потревожь я,—

Всегда одно: «На помощь! Караул!»

Вот бьют чеченов немцы из Поволжья,

А место битвы — город Барнаул.

Когда дошло почти до самосуда,

Я встал горой за горцев, чье-то горло теребя.

Те и другие были не отсюда,

Но воевали, словно за себя.

А те, кто нас на подвиги подбили,

Давно лежат и корчатся в гробу,—

Их всех свезли туда в автомобиле,

А самый главный вылетел в трубу.