Белый вальс
Если петь без души — вытекает из уст белый звук.
Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят —
белый стих.
Если все цвета радуги снова сложить — будет свет,
белый свет,
Если все в мире вальсы сольются в один — будет
вальс, белый вальс.
Какой был бал! Накал движенья, звука, нервов,—
Сердца стучали на три счета вместо двух.
К тому же дамы приглашали кавалеров
На белый вальс традиционный, — и захватывало дух.
Ты сам, хотя танцуешь с горем пополам,
Давно решился пригласить ее одну…
Но вечно надо отлучаться по делам,
Спешить на помощь,' собираться на войну.
И вот все ближе, все реальней становясь,
Она, к которой подойти намеревался,
Идет сама, чтоб пригласить тебя на вальс,
И кровь в виски твойстучится в ритме вальса.
Ты внешне спокоен средь шумного бала,
Но тень за тобою тебя выдавала —
Металась, дрожала, ломалась она
в зыбком свете свечей.
И, бережно держа и бережно кружа,
Ты мог бы провести ее по лезвию ножа.
Не стой же ты руки сложа,
Сам не свой и — ничей.
Был белый вальс — конец сомненья маловеров
И завершенье юных снов, забав, утех.
Сегодня дамы приглашают кавалеров
Не потому, не потому, что мало храбрости у тех.
Возведены на время бала в званье дам,
И кружит головы нам вальс, как в старину.
Но вечно надо отлучаться по делам,
Спешить на помощь, собираться на войну.
Белее снега, белый вальс, кружись, кружись,
Чтоб снегопад подольше не прервался.
Она пришла, чтоб пригласить тебя на жизнь,
И ты был бел — бледнее стен, белее вальса.
Где б ни был бал — в Лицее, в Доме офицеров,
В дворцовой зале, в школе — как тебе везло!
В России дамы приглашали кавалеров
Во все века на белый вальс, и было все белым-бело.
Потупя взоры, не смотря по сторонам,
Через отчаянья, молчанье, тишину
Спешили женщины прийти на помощь нам.
Их бальный зал — величиной во всю страну.
Куда б ни бросило тебя, где б ни исчез,
Припомни вальс, как был ты бел — и улыбнешься.
Век будут ждать тебя — и с моря и с небес —
И пригласят на белый вальс, когда вернешься.
Ты внешне спокоен средь шумного бала,
Но тень за тобою тебя выдавала —
Металась, дрожала, ломалась она
в зыбком свете свечей.
И, бережно держа и бешено кружа,
Ты мог бы провести ее по лезвию ножа.
Не стой же ты руки сложа,
Сам не свой и — ничей.