Глава 2. ВОЙНА

Глава 2. ВОЙНА

Прошло только несколько дней, и 22 июня началась война, и ничего уже не было: ни съемки фильма, ни поездки в Среднюю Азию, ничего того, ради чего я приходила в гостиницу «Москва».

Как все беды приходят нежданно, так и ненастье войны хлынуло в Россию без предупредительного стука. Уже в июле москвичи почувствовали тяготы военного времени. В магазинах исчезли продукты, удлинялись с каждым днем очереди, объявленный комендантский час и патрули на улицах — все говорило о том, что пожарище приближается к столице. И это было так странно: ведь был разгар лета — такого упоительного, полного неги и кипения в природе Подмосковья, в парках и скверах самой Москвы, и не верилось, что уже совсем близко — Война. Но это была реальность, и моя юность после розовой беззаботности вступала раньше времени на путь горестных испытаний.

С раннего детства я мечтала о медицине, пока меня не сбила с толку неожиданная карьера актрисы. Но начавшаяся война лишь укрепила мои давние мечты, и 1-го сентября я стала студенткой.

Куда только нас, студентов, не отправляли в помощь. Летом на колхозные работы: убирали хлеб и картошку с полей, помогали на скотных дворах. Зимой разгружали вагоны с углем, дровами, и многое другое делали.

Было голодно, холодно и физически очень трудно, но в такой же ситуации были и все остальные вокруг, и это помогало мне перенести трудности и жить с надеждой в ожидании победы над нацизмом и встречи с отцом, братом и близкими, которые были на фронтах.

Так прошло два года.

1943 год. С фронта все чаще и чаще стали приходить обнадеживающие вести. Немцы отступали, появилась реальная возможность победы, хоть до нее и было еще так далеко.

Надо заметить, что во время войны многие обиды людей на сталинские репрессии, несогласия с системой, внутренние проблемы отодвинулись на второй план. У всех появился один общий и страшный враг.

И тут сработал сыновний инстинкт любви к Родине, любовь к родному очагу и земле. С самого начала войны многие, особенно молодежь, искренне стремились попасть на фронт.

По призыву Ленинградского Райвоенкомата Москвы формировались бригады из медицинских работников для фронта, и я в числе студентов-добровольцев была направлена в распоряжение военных властей Полесья (Белоруссия), откуда только начали отступать немецкие дивизии.

Там свирепствовала эпидемия инфекционных заболеваний, в том числе и тифа. А так как медицинских кадров катастрофически не хватало, то меня, хоть я была и без диплома, незамедлительно назначили заместителем начальника эпидемиологической станции и одновременно начальником отдела вакцинации города Мозыря.

Город лежал в сплошных руинах.

Еще более были разрушены человеческие судьбы.

В землянках — трупы женщин, детей, стариков. Я никогда не смогу, наверное, забыть мертвую мать, около которой ползала дистрофическая девочка и пыталась сосать застывшую грудь…

Медицинский персонал занимался не только лечением и профилактикой, но и должен был устраивать сирот, сжигать разлагающиеся трупы и дезинфицировать все годные для жилья помещения. Приходилось работать за двоих, за троих, не покладая рук.

А отступавшие немцы продолжали напоминать о себе ночными бомбежками, и в одну из них я была ранена в ноги. После выздоровления продолжала свою работу, и лишь после окончательных мер по ликвидации эпидемий смогла вернуться домой. Довольно быстро наверстав пропуски в учебе, я догнала сокурсников и через некоторое время получила долгожданный диплом.

Наступил мир. Через год я вышла замуж, и у нас родился сын Саша. Но вскоре мне пришлось воспитывать сына одной. А это было чрезвычайно тяжело материально, ведь медицина в СССР одна из самых низко оплачиваемых областей.

Я пыталась отыскать среди моих увлечений, как сейчас принято говорить — хобби — такие, которые могли бы дать мне лучшие заработки.

Меня всегда влекло к искусству фотографии, да и в прозе я часто пробовала свое перо. После долгих мучительных колебаний я решилась временно сменить профессию. Двухгодичные занятия при Доме журналиста и знакомство с известными фотокорреспондентами открыли мне дорогу в печать.