Несколько слов о Г. Берлиозе

Несколько слов о Г. Берлиозе

Думается, каждый читатель, интересующийся музыкой и любящий ее, с удовольствием прочтет эту книгу, в которой живо и ярко рассказана жизнь великого французского композитора Гектора Берлиоза. По существу, это хронограф жизни и творчества Берлиоза, где по годам, месяцам, а иногда и дням раскрывается кипучая деятельность большого музыканта – его новаторские устремления и осуществление их в творчестве, его переживания во взаимоотношениях со средой, с публикой, не понимавшей ею дерзновенных творческих замыслов, его работа как дирижера и критика-публициста, его личная, интимная жизнь. Прежде всего этот труд привлекает своей правдивостью. Если даже отдельных фактов, сцен, разговоров и не было, то они могли быть, – настолько они соответствуют характеру и темпераменту Берлиоза, как мы себе его представляем, со всей его романтической пылкостью и тонкой душевной восприимчивостью. Фрагменты из многочисленных писем, высказываний и бесед Берлиоза и людей, близко его знавших, сообщают работе документальный характер.

Поскольку цель работы чисто биографическая, она не претендует на анализ творчества Берлиоза с точки зрения стиля его музыки, его значения в истории музыкальной культуры, его новаторских достижений. Поэтому мы считаем нужным коротко сообщить об этом читателю, не имеющему специального музыкального образования. Ведь на него в основном ориентируется автор данного труда.

Во французской музыке XIX века Берлиоз занимает особое, даже исключительное место. В то время как в немецкой музыке симфония стала одним из основных видов музыкального искусства и симфонизм достиг своей вершины в творчестве Бетховена, во французской музыке симфония не заняла такого значительного места. Музыкальный театр (опера – большая и комическая и балет) привлекал наибольшие общественные интересы, как и концерты солистов-виртуозов различных видов исполнительского искусства. Если в Париже в первой половине XIX века и звучала симфоническая музыка, то это были преимущественно произведения австрийских и немецких композиторов. В этой обстановке Берлиоз был единственным крупным французским композитором-симфонистом.

Творчество Берлиоза жило и развивалось в атмосфере романтизма, что определило образный мир и дух его музыки. Художественная жизнь Парижа была насыщена до краев. Во французской столице жили и работали наиболее выдающиеся представители тогдашнего французского (и не только французского) художественно-артистического мира, сталкивались, пересекались различные, подчас противоположные направления искусства. Французы Гюго и Бальзак, Шатобриан и Мюссе, Ламартин, Жорж Санд и Берлиоз; немцы Гейне и Берне, поляк Шопен, венгр Лист и многие, многие другие внесли свой большой вклад в богатую интеллектуально-художественную атмосферу Парижа, в которой основным направлением был романтизм со всеми его ответвлениями и противоречиями. Ведь и романтизм был далеко не однороден. Напротив, он был многолик и заключал в себе различные, даже противоборствующие тенденции и идейные течения.

Носителем передового направления в музыкальном романтизме был Берлиоз – композитор-демократ, враг рутины, формализма и безыдейности. Богатая революционными традициями (великая буржуазная революция 1789-1794 годов, июльская революция 1830 года), Франция являла собой благоприятную почву для развития искусства, насыщенного гражданским пафосом, революционным духом. Музыкальные традиции, восходящие к массовым музыкальным празднествам, демонстрациям эпохи революции нашли свое отражение в таких монументальных произведениях Берлиоза, как «Реквием», посвященный памяти героев, павших в дни июльской революции 1830 года, и «Траурно-триумфальная симфония», написанная в 1840 году к 10-летию той же революции.

Вместе с тем как романтик Берлиоз не был чужд и романтическому индивидуализму. Все впечатления и образы, возбуждавшие его творческую фантазию, он преломляет через свои личные чувства и ощущения, окрашивает своими переживаниями. Любого из героев своих произведений, будь то байроновский Чайльд Гарольд, или шекспировский Ромео, или гетевский Фауст, он наделяет своими собственными чувствованиями. А герой «Фантастической симфонии» (эпизод из жизни артиста) или «Лелио» – это сам композитор с его душевными страданиями, с его мечтаниями и фантазиями.

Но автобиографичность творчества Берлиоза не носит узколичного, замкнутого характера. В условиях политической реакции общественного гнета во Франции тридцатых-сороковых годов прошлого века, когда передовой художник вынужден был противопоставить себя окружающему миру лжи и насилия в буржуазном обществе, вопросы личной жизни и внутреннего мира художника приобретали особую остроту. «Фантастическая симфония» – это не просто «автобиографический роман» в музыке, не просто личная исповедь, это знаменательный памятник эпохи, раскрывающий душевный мир молодого человека – современника Берлиоза.

Характерной особенностью музыкального романтизма является стремление к синтезу музыки и других искусств – поэзии, литературы, изобразительных искусств, заимствование оттуда тем и сюжетов. Так возникает романтическая программность, в первым композитором, решительно ставшим на этот путь, был Берлиоз. Обращение в поисках сюжетов к Байрону («Гарольд в Италии»), Шекспиру («Ромео и Джульетта»), Гете («Осуждение Фауста») или создание собственной программы («Фантастическая симфония») определяют творческую направленность Берлиоза, его художественные принципы. Программность была для него средством конкретизации образного содержания музыки с целью сделать ее наиболее общедоступной с помощью программных пояснений. Кроме того, обращение к творениям великих поэтов и драматургов было своего рода выражением борьбы за высокую идейность искусства.

Разумеется, словесная программа, предпосланная музыкальному произведению, иди его заголовок не могут исчерпать содержания самой музыки, заменить ее, – в противном случае последняя оказалась бы ненужной. Программа лишь направляет внимание слушателя, помогает ему яснее и точнее воспринять замысел композитора. Сама же музыка обладает собственным, ей одной присущим миром образов, собственными средствами выражения и должна быть понятна и без программы. Такова музыка Берлиоза, в которой специфически музыкальными средствами раскрываются субъективные переживания человека, картины природы, фантастические образы, жанровые сцены, а подчас и движения народных масс («Траурно-триумфальная симфония»). В многочастных симфониях Берлиоза обычно музыкальное повествование развертывается последовательно, в чередовании отдельных музыкальных картин, связанных между собой общей темой – лейтмотивом. Такого рода лейтмотивом является мотив возлюбленной в «Фантастической симфонии», проходящий через все пять частей, как «навязчивая идея», по выражению самого композитора, и подвергающийся различным трансформациям в зависимости от содержания данной части. В симфонии «Гарольд в Италии» это мотив Гарольда, точно так же звучащий во всех четырех частях. Лейтмотив любви из «Ромео и Джульетты» составляет основу большого симфонического Adagio «Ночь любви».

Программность симфоний Берлиоза в конце концов привела его к театрализации этого жанра, к сближению симфонии, оперы, оратории-кантаты, к их взаимопроникновению. Так, если «Фантастическая» и «Гарольд» – это еще симфонии в традиционном смысле этого слова, написанные для одного оркестра, то «Ромео и Джульетту» (названную композитором «Драматической симфонией с хорами») уже невозможно воспринять как обычный симфонический цикл: помимо симфонических эпизодов, в этом произведении есть речитативы, законченные сольные вокальные эпизоды, хоры, что привносит в него черты ораториальности и даже оперности. А «Осуждение Фауста» – это почти опера (но только для концертного исполнения), содержащая ряд симфонических эпизодов (но это бывает и в настоящей опере).

Кроме перечисленных произведений, Берлиоз создал несколько опер: «Бенвенуто Челлини» (из жизни знаменитого итальянского скульптора XVI века), дилогию «Троянцы» («Взятие Трои» и «Троянцы в Карфагене» – на античный сюжет), «Беатриче и Бенедикт» (на сюжет комедии Шекспира «Много шума из ничего»). В последние годы жизни в творчестве Берлиоза произошел заметный перелом: былой романтический жар остыл (да и вообще французский романтизм исчерпал себя), его музыка становится более уравновешенной, спокойной, появляются черты неоклассицизма. Все это особенно сказывается в оратории «Детство Христа». Но всегда во все периоды творчества Берлиоз был склонен к крупным, монументальным жанрам.

Огромны достижения Берлиоза в области оркестра, в чрезвычайном обогащении оркестровой выразительности. Композитор ввел в оркестр инструменты, дотоле не входившие в состав симфонического оркестра, расширившие диапазон его звучания (арфа, английский рожок, кларнет пикколо, колокола и т. д.) увеличил состав духовых и ударных инструментов; поручал самостоятельные роли отдельным инструментам (соло тромбона во 2-й части «Траурно-триумфальной симфонии», изображающее надгробное слово оратора, соло альта на всем протяжении симфонии «Гарольд в Италии», соло литавр в 3-й части «Фантастической»). Многочисленные и разнообразные комбинации инструментов я инструментальных групп создают декоративное, колористическое звучание. Оркестр Берлиоза поражает богатством колорита, красочностью. Но никогда этот колорит не становится самоцелью, – он всегда подчинен раскрытию романтических образов, от которых он неотделим. В произведениях Берлиоза нет постоянного, стабильного состава оркестра, – все зависит от круга образов. В ряде случаев он привлекает гигантский, массивный оркестр («Реквием», «Траурно-триумфальная симфония»), в других же случаях он ограничивает оркестр почти камерным составом (балет сильфов из «Осуждения Фауста»).

Перу Берлиоза принадлежат не только крупные музыкальные полотна, но и немало литературных трудов. Его многочисленные критические и публицистические статьи составляют одну из блестящих страниц в истории музыкально-критической мысли, – кстати, он первый на Западе сумел оценить творчество М. И. Глинки. «Мемуары» Берлиоза можно по праву отнести к лучшим образцам мемуарно-автобиографической литературы; его «Трактат по инструментовке» (известный в редакции Рихарда Штрауса) считается классическим пособием в этой области.

Велики заслуги Берлиоза перед музыкальным искусством. Отдельные его противоречия, его недооценка некоторых явлений современности (например, творчества Вагнера), объясняющиеся причинами субъективного и объективного характера (различие национальных культур, эстетических платформ и т. д.), нисколько не умаляют той роли, которую сыграл Берлиоз, открывший новые пути музыкальному творчеству и оказавший огромное влияние на дальнейшее развитие программного симфонизма и оркестровой выразительности.

Б. Левик, кандидат искусствоведения