II

Но вот в Париже заговорили о романтическом Гекторе. «Его деятельность, бунтарские выходки на вечерах в Опере, молодость, рыжая взлохмаченная шевелюра, его «Месса», в которой громко прозвучал конец света, его отчаянная любовь к знаменитой и модной трагедийной актрисе, его безумные блуждания, его исчезновения – все это питало толки»28.

Рассказывали, что однажды его товарищи из «Молодой Франции», взволнованные слишком долгим отсутствием Гектора (хотя его отлучки не были редкостью и завершались весьма театральными появлениями), решили после долгих бесплодных розысков отправиться в морг, дрожа от мысли найти там его труп. Мрачные, ужасные и бесплодные розыски…

В тот раз он объявился как герой после победы.

– Тысяча чертей! – бросил он им. – Вы не думаете, надеюсь, что я способен поддаться курносой, тогда как я собираюсь жениться на кроткой и нежной Офелии.

Друзья принялись поддразнивать своего вдохновенного, размечтавшегося главаря:

– Твоя Офелия? Вот бы она посмеялась, если б только услышала!

– Но она не удостоила тебя даже взглядом!

– Она и не ведает о твоей страсти, намерениях и самом твоем существовании.

– Ты и вправду не сомневаешься в успехе?!

И тогда Гектор после эффектной паузы полушутя-полунаставительно произнес:

– Ни в чем не сомневаться – в этом и есть секрет всякой удачи!