Русский Ренессанс – «философская метафора» или исторический факт?

Русский Ренессанс – «философская метафора» или исторический факт?

 Интернет выдал название статьи М.А.Бологовой «Русская история XVIII-XX веков как Ренессанс в осмыслении Петра Киле», чем я, естественно, заинтересовался. Статья упоминалась в списке докладов на VII научной конференции, организованной СО и УрО РАН в октябре 2012 года в Екатеринбурге. Через сайт Объединенных музеев города, где проходили заседания, мне удалось связаться с автором статьи из Новосибирска.

Марина Александровна Бологова, высылая файл, написала кратко: «Здравствуйте! Боюсь, Вам вряд ли понравится этот текст, поскольку Вы выступаете в нем как объект исследования. Эта статья в большей степени кратко-обзорного характера, чем аналитического. С уважением, М.А.»

Действительно, творчество писателя оказалось «объектом исследования», но не Ренессанс в России. М.А. никак не отреагировала на мое пожелание опубликовать ее статью на сайте Эпоха Возрождения и в блогах, независимо, понравится она мне или нет. Любая критика мне важна.

Рассматривая мое творчество в русле ренессансных явлений русской истории и культуры, М.А.Бологова тем не менее идею Ренессанса в России называет всего лишь «философской метафорой».

«Идея русского Ренессанса как философская метафора и интересная аналогия, - говорит она, - имеет практическую пользу, поскольку формирует в сознании читателя представления о ценности русской культуры и необходимости интереса к ней в эпоху, когда новые поколения знают только о «Рашке» либо о том контенте, что маркируется черно-желтыми полосами; имеет она и свои недостатки, в частности, поддерживая идеализацию СССР или вступая в полемику с учебными курсами истории русской литературы».

Что касается  «идеализации СССР» и «полемики с учебными курсами истории русской литературы» - тут проступают идеологические пристрастия, смазывающие историю Российского государства до полного отрицания отдельных ее периодов.

Между тем явление Ренессанса в России отмечено историческими фактами, такими же, как явление эпохи Возрождения в Италии и в других сопредельных странах: это переход от Средневековья к Новому времени, с зарождением светского искусства и национальных литератур, с расцветом искусств, что станет основой формирования национальной культуры и нации.

Наравне с этими признаками существенно важны философия и эстетика Ренессанса, в основе которых выдвижение в центр мира, вместо Бога, Человека, то есть гуманизм, а в основе эстетики – античная мифология и классика.

В отношении Италии и других европейских стран эти важнейшие признаки Ренессанса общепризнаны, а то же самое в отношении России – всего лишь «философская метафора», которая хороша, поскольку напоминает о ценности русской культуры, и плоха, поскольку вступает в полемику с учебными курсами, в которых, кроме стародавней догматики, ныне господствуют пристрастия либерализма, столь разрушительные для русской культуры?

Словом, Русский Ренессанс не просто идея, а факт, который проглядели у нас из-за односторонностей славянофильства и западничества, что порождало лишь юродство и самоуничижение, вплоть до распада великого государства.

Несколько замечаний по поводу высказываний автора статьи. О литературе эпохи капитализма, которой Киле якобы не признает. Я вырос в советское время, когда вся мировая литература широко издавалась, с отдельными запретами, главное, мы все много читали, все европейские литературы, начиная с французской и английской, вплоть до модернистов, а затем классические литературы Востока и Европы, - я впитал в себя, с возвращениями к русской классике с особенной радостью, ибо она определяла развитие мировой литературы уже в XIX и особенно в XX веке, поскольку это было ренессансное явление, что сознавалось крупнейшими западными писателями.

М.А.Бологова неодобрительно отнеслась к тому, что Киле вслед за царем-реформатором ценит Ленина и Сталина, мол, он оправдывает человеческие жертвы. Я что-то не слышал, чтобы кто-то оправдывал жертвы войн и репрессий, даже из тех, кто склонен к «идеализации СССР». Другой вопрос: одни преувеличивают число жертв, другие пытаются выяснить истину.

Никакие жертвы не могут быть оправданы. В статье «Русское барокко» я цитирую автора «Истории итальянского искусства» Аргана о барокко в русле католицизма, что он связывает с культурной революцией ради всеобщего спасения через культуру.

Там я пишу: «Но это и есть программа преобразований Петра I ?! Он хотел создать новую породу людей, что можно сделать, разумеется, лишь в новой культурной среде, он возмечтал построить на земле Град святого Петра, Парадиз, Рай земной, то есть привести народ российский к спасению. Более того, можно добавить: неисчислимые жертвы и муки на этом пути для истинно верующих не имеют значения либо предполагаются, ибо в конечном итоге все будут спасены».

Это у верующих жертвы могут быть оправданы. Не у гуманистов. Не у меня.

Поскольку в последние 10 лет я не издал ни одной книги, М.А. определяет мой статус: «неизвестный писатель». Могу согласиться, хотя известность в наше время – ценность относительная, скорее даже отрицательная. Я «неизвестный писатель» для современных издателей и критиков, хотя сомнительно, неужели не заглядывают они в Интернет?

Скорее всего я не подходящий для них писатель по известным причинам: по национальности, по религии, по возрасту, по Союзу писателей, поскольку я никуда не выходил и не входил, когда все разбегались, формально я числюсь в Союзе писателей Санкт-Петербурга, который, оказывается, входит в Союз российских писателей, когда я изначально член Союза писателей России (в составе СССР). Почему бы мне не перейти туда? А примут? Я ведь не православный и не русский.

Но главная причина моей безвестности – это неприятие издателями и критиками «философской метафоры», на которой основано мое творчество: идея Русского Ренессанса отвергается как славянофилами, так и западниками и их современными последователями, православными и либералами. Русская национальная культура, сформировавшаяся за три последние столетия, подменяется этнической или отрицается. Впрочем, это повсеместное явление на постсоветском, еще вчера едином культурном пространстве.

И все же в сознании новых поколений не одна «Рашка», не одни этнические и конфессиональные различия, на что делают упор власти, но сохраняется историческая память о великих эпохах в истории России и интерес к Русскому Ренессансу с каждым годом лишь возрастает. Академической науке рано или поздно придется заняться проблемами Возрождения в России, с внесением соответствующих корректив в учебные курсы по всем гуманитарным дисциплинам и истории наук.

Слишком многое отрицалось в нашей истории в разные ее периоды, дальше некуда. Отрицание отрицания – плодотворный момент в развитии самосознания нации и ее культуры, иначе дальнейший распад..